Страница 51 из 233
Фра-Нараи был низвергнут, французский отряд почти целиком погиб, кто от желтой лихорадки, кто от ножа аборигенов. Тем до поры до времени дело и закончилось.
Но характерно, что с тех пор французские власти в Индии и французская дипломатия в Париже не переставали при удобном случае указывать на какие-то свои права в Сиаме.
Королевским указом, зарегистрированным Парижским парламентом 1 сентября 1664 г., была создана торговая Компания Восточной Индии с капиталом около 15 млн ливров, из которых 2 млн дал король, 1 млн — город Лион, 650 тыс. — город Париж, 2 млн — откупщики и высшие финансисты (под прямым давлением правительства, обращенным индивидуально на каждого из них), остальное — купечество городов Руана, Бордо, Тура, Нанта, Сен-Мало, Ренна, Тулузы, Гренобля, Дижона.
Затем вскоре была снаряжена большая экспедиция в Индийский океан, которая и отплыла 14 марта 1666 г. из Ла-Рошели. Она состояла из 14 судов. Кроме 633 солдат, матросов и офицеров, в путешествии принимало участие около 980 купцов, ремесленников и людей, желавших переселиться в эти далекие страны; они при этом имели больше в виду в тот момент Мадагаскар и Маскаренские острова, о которых уже кое-что слышали и куда мимоходом должна была завезти их экспедиция по пути в Индию.
Но купцы, конечно, главной целью своей ставили установление сношений с Индией.
После многих морских приключений экспедиция попала на Мадагаскар, где организовалось нечто вроде французской земледельческой колонии в одном пункте побережья (с позволения местного соседнего племени, с которым старались поддерживать самые дружеские отношения). Колония оказалась, впрочем, недолговечной: в Париже решили, что она не должна отвлекать внимания от Индии, и Людовик XIV велел прекратить колонизацию острова.
Узнав о королевском решении, аборигены сочли своевременным внезапно (в ночь на 27 августа 1674 г.) напасть на французскую колонию, сжечь ее дотла и перерезать почти всех колонистов. Спаслось несколько человек.
Продолжая свой путь, экспедиция прибыла в Индию. За ней последовали и новые, вспомогательные экспедиции, поменьше размерами.
Уже в 60-х годах французы завели сношения с Суратом на Индийском побережье той северо-западной части Индийского океана, которая называется Аравийским морем, с восточным побережьем Индии, с Суматрой, Явой, завели кое-где собственные торговые фактории, например в Масулипатаме и на берегу Бенгальского залива. А когда подошла новая французская эскадра (в 1671 г.), то в 1672 г. предпринята была и экспедиция на остров Цейлон.
Хотя голландцы и вытеснили оттуда португальцев, но, в сущности, вовсе еще островом не овладели и, не говоря уже о внутренних его частях, даже берегов не успели обследовать.
Французы завели торговые сношения и с Цейлоном, оперируя на далеких от голландских факторий пунктах.
Голландцы не имели сил, чтобы истребить сразу прибывших в Индию, эскадра за эскадрой, французов, но они стремились возбудить против них местные власти и население.
В конце концов раджа Голконды (на берегу Мадраса), соединившись с голландским адмиралом, приведшим к этому (Коромандельскому) берегу свою эскадру, после более чем годовой осады в сентябре 1674 г. вынудил французов, запершихся в укрепленном ими месте (Сан-Томе), капитулировать. Вслед за тем голландцам удалось ликвидировать и все заведенные французами торговые фактории, кроме одной — в Сурате.
Но около того же времени французская Ост-Индская компания воспользовалась распрями между соседними с Голкондой местными царьками и получила территорию, на которой и начало возникать селение, превратившееся затем в город Пондишерн в нескольких стах километрах к югу от Мадраса, на Коромандельском (юго-восточном) берегу Индии.
Во время последовавших войн Франции с Голландией голландцы в 1693 г. овладели Пондишери, а вскоре из-за эпидемии чумы прекратила существование и одинокая французская торговая фактория в Сурате на противоположном от Пондишери берегу Индостана, на Аравийском море. Правда, Пондишери по Рисвикскому миру 1697 г. был возвращен Франции, но влачил довольно жалкое существование.
Так продолжалось до первых десятилетий XVIII в., когда возгорелась упорная борьба Франции с Англией не только за Индию, но и за колониальные владения вообще.
Рассмотрением этих событий, относящихся уже к XVIII в., мы займемся дальше.
Описанная нами здесь беспощадная борьба, которую вождь французской меркантилистской политики начал и вел против Голландии, была лишь прелюдией дальнейших событий.
Кольбер начал эту борьбу, но продолжалась она, когда он уже лежал в могиле. Эта борьба в конечной стадии тесно сплетается с начинающейся долгой серией войн Франции с Англией.
Очерк девятый
Классовая борьба в Англии и переселение в Америку. Отношение колонистов к метрополии. Конфедерация Новой Англии. Индейские племена и голландские колонисты. Захват территории Нового Амстердама. Луизиана. Аграрный вопрос
В эпоху Вальтера Ралея и в ближайшие годы после того, как он сошел со сцены, в эти первые времена английской колонизации мы наблюдаем две характерные черты. С одной стороны, те представители деловых кругов, которые обращаются к правительству, прося у него и покупая у него за деньги «патенты» на Виргинию и на земли, которые еще будут открыты в будущем, те купцы и мореходы, которые были воспитаны в школе Ралея и Дрейка, Гаукинса и Гемфри Джильберта, явно находятся под впечатлением испанских успехов и завоеваний, они бредят открытиями новых залежей драгоценных металлов, они потрясены удачей испанских колонистов в Перу, нашедших богатейшие серебряные рудники в Потоси, у них не идут из головы Кортес и Писарро и другие позднейшие испанские конкистадоры, которые с кучкой всякого сброда в 300–400 человек завоевывали целые империи в немногие годы, иногда в несколько месяцев, превращались в обладателей несметных богатств. А с другой стороны, уже у первого инициатора английской колонизации Вальтера Ралея явно выступают наряду с этими устремлениями и другие. Ралей не только хлопочет о закреплении за Англией Гвианы потому, что оттуда удобно предпринимать поиски драгоценных металлов, и не только потому долгие годы воюет на море и на суще с испанцами (не желая даже считаться с перерывами, когда между Англией и Испанией — мир), чтобы отнять у испанцев их непосредственную, уже награбленную в Новом Свете добычу, которую они переправляют через океан. Он стремится даровать Англии новую огромную заморскую империю, забрать у испанцев, помимо галионов, нагруженных богатствами и плывущих в Испанию, еще и те территории, откуда они эти богатства достают. Ему нужны не только отважные солдаты и матросы, наследственные моряки, авантюристы по натуре, пираты по призванию, с которыми можно совершить лихой налет, сжечь испанский город, остановить на море корабли и овладеть ими с бою, побросав экипаж и пассажиров за борт, он думает также о трудолюбивых земледельцах и скотоводах, которых он перевезет за океан и которые постепенно овладеют девственной богатой землей. Он дал первый толчок, но вскоре появились все элементы, нужные для того, чтобы этот толчок не пропал даром и мог несколько ускорить тот процесс, который и без него, конечно, был неизбежен.
При Елизавете и первых двух Стюартах, вплоть до начала революции, т. е. до самого начала 40-х годов XVII в., крупная землевладельческая аристократия наступала, а крестьянство (еще пока уцелевшее и работавшее на земле в качестве самостоятельных хозяев), мелкие землевладельцы вообще находились в состоянии обороны; крупные торговые компании, имевшие «патенты» и монополии на торговлю с заморскими странами, с Индией, с островами, а также с Московским царством и т. д., наступали, а мелкие и средние торговцы были в состоянии обороны, хоть и начинали понимать свою силу и готовились к решительной схватке. Елизавета в последние годы жизни, почувствовав резкую оппозицию против монопольных компаний и против системы откупов вообще, как мы уже отмечали, пошла на уступки. Первые Стюарты то колебались (во время царствования Якова I с 1603 по 1625 г. и первые три года — 1625–1628 — царствования Карла I), то открыто становились на сторону магнатов землевладения и магнатов купечества, что особенно проявлялось в 1629–1640 гг. Политически эта борьба выражалась в абсолютистских устремлениях и в подготовке нападения на конституционный строй, постепенно формировавшийся с начала XIII столетия. В области религиозной теории и практики это выражалось в стремлении по возможности католицизировать господствующую (епископальную англиканскую) церковь и в жесточайшем преследовании всех протестантов, всех стоящих вне господствующей церкви, всех нонконформистов, пресвитериан, пуритан, квакеров и т, п, В области политической идеологии разгоралась борьба между учением о божественном происхождении королевской власти и доктриной о законности революционного сопротивления тирании, между учением о монархии как идеальнейшей из всех возможных, форм правления, о королевском единовластии на земле как отображении божеского единовластия на небе и учением о республике верующих, о новом Израиле, о том, что библейский бог ниспослал избранному народу царей только тогда, когда сильно на него разгневался.