Страница 23 из 233
Что касается Африки, то голландцы успели в конце XVII в. забрать в свои руки остров Маврикий, открытый португальцами на юго-востоке этого континента в Индийском океане в первом десятилетии XVI в. (лет через 10–12 после первого путешествия Васко да Гамы), и владели им больше 100 лет. В 1710 г. он был захвачен французами, переименован в Иль-де-Франс и до конца рассматриваемого в наших очерках периода оставался в руках французов, став одним из богатейших колониальных владений старой Франции как поставщик сахара, рома, ванили, алоэ и других ходких восточных продуктов потребления.
Еще шли в европейских дипломатических канцеляриях рассуждения о том, признавать или не признавать Голландию самостоятельным государством, — вопрос, решенный лишь в следующем столетии, — как Тордесильясскому договору был нанесен непоправимый удар: в 1595 г. у берегов Индии появились голландские корабли.
После победоносного восстания против испанского владычества голландцы продолжали борьбу. За океаном — на побережье Индии, на индонезийских островах, на Цейлоне, Целебесе, Яве и других— они в первую очередь столкнулись с португальцами, которые хотя и подчинились с 1580 г. испанцам, но успели к тому времени обосноваться в факториях к югу от Малабарского побережья, на островках Гоа и на Молуккском архипелаге.
Уже с первых лет XVII в. начинается быстрое безостановочное вытеснение португальских колонизаторов, причем всюду, где португальцы теряли свои фактории и земли, они исчезали без малейшего следа, как будто их там и не бывало.
В первые времена захвата индонезийской торговли голландские коммерсанты не только не делали никаких сколько-нибудь заметных территориальных завоеваний, но совершенно сознательно и не стремились их делать. «Мы нашли море, а не землю», — говорили о себе голландские мореходы и купцы, проникавшие все дальше и дальше к востоку и к западу Индонезии. Голландская Ост-Индская компания желала одного — захватить всю эту торговлю исключительно в свои руки, заменить португальскую монополию своей.
Очерк четвертый
«Северные народы» с конца XV до середины XVI столетия. Поиски самостоятельного пути в Индию вдоль Северо-Американского континента. Путешествия Джованни и Себастьяна Каботов. Поиски морского пути в Китай вокруг Сибири. Возникновение русско-английской торговли. Результаты этой торговли и ее место в истории России и западноевропейских капиталистических государств. Морские пираты в Средиземном море и Атлантическом океане как фактор борьбы против монополии пиренейских государств
Наряду со значительным увеличением случаев пиратских нападений на испанские и португальские суда английских и неанглийских торговых и специально посвятивших себя этому делу мореходов, одновременно с быстрым ростом организованной контрабандной торговли было налицо и еще одно явление, очень характерное для того времени, — упорное стремление «северных народов» бороться против испано-португальской монополии. «Северные народы» для пиренейских держав и их хронографов — это англичане, французы и голландцы, но прежде всего англичане.
«Северные народы» и больше всего англичане в течение всего XVI в. продолжают, не останавливаясь перед серьезными жертвами людьми и деньгами, искать новый морской путь в Индию.
Эти попытки тесно сплетаются с началом самостоятельной колонизационной деятельности названных народов.
Здесь я ограничусь лишь пересчетом наиболее значительных из этих попыток, которые попадают почти все на XVI в. Это не значит, что в XVII столетии географы и мореходы совершенно забыли о стародавней мечте. Но самая мысль утрачивает уже с первых десятилетий XVII в. животрепещущий чисто экономический интерес. Вопрос ставится уже не о том, чтобы торговать с теми областями Индии, которых еще не знают португальцы, но о том, чтобы выгнать португальцев и по возможности испанцев и усесться на их место. Но весь XVI век прошел еще в попытках избежать этого столкновения и открыть свой собственный морской путь в южноазиатские воды, в Индийский и Тихий океаны.
Начали англичане. Получив патент на плавание под английским флагом, Джон Кабот (собственно, Джованни Кабото — он был итальянцем), имея небольшое суденышко и 18 человек экипажа, отплыл в свое первое и большое плавание к берегам Нового Света весной 1497 г., сначала следуя по маршруту Колумба, а потом повернув к северу, и 24 июня 1497 г. пристал к берегу острова Ньюфаундленд или полуострова Лабрадор. Повторяя ошибку Колумба, он, вернувшись в Англию, с ликованием доложил королю Генриху VII, что открыл берега Китая. Король дал ему за это титул адмирала и ежегодную пенсию в 20 фунтов стерлингов. Испанское правительство решительно протестовало против путешествия Кабота, основываясь на Тордесильясском договоре, утвержденном Папой, и претендуя на основании этого договора на полное владычество над всем Западным полушарием. Но уже второе путешествие (1498 г.) н более обстоятельное обследование Ньюфаундленда заставили Кабота убедиться, что он ошибся и что никакого Китая в этих снежных местах нет и в помине. Вскоре после второго путешествия, а может быть, и во время этого путешествия, Джон Кабот умер (точная дата и обстоятельства его смерти неизвестны).
За это же дело взялся его сын Себастьян Кабот. Но сын, уже зная о первоначальной ошибке отца и понимая, что северная часть Американского континента ничего общего не имеет с Азией, ставит свою задачу так: объехать с севера этот загораживающий дорогу континент и, плывя затем все время на запад, достигнуть берегов Азии, сначала Китая, потом Индии. Два его корабля, едва не затертых между Гренландией и Америкой, должны были спастись поспешным отступлением к югу. Но Себастьян Кабот возымел тогда другую надежду: нельзя ли, внимательно обследовав весь берег Северной Америки от Лабрадора до Флориды, открыть где-нибудь начало морского пути, по которому было бы возможно пройти на запад. Другими словами, Себастьян Кабот мечтал, что Северная Америка — остров, который возможно обойти с юга, раз уж льды мешают обогнуть его с севера. Конечно, его попытка ни к чему не привела. Сам Себастьян Кабот перешел на службу к испанскому королю Фердинанду Католику.
Это были первые неудачные попытки северным путем дойти до Индии, которыми так замечателен XVI век.
Попытки эти сплошь и рядом давали ценнейшие побочные результаты, заканчивались достижениями, которые вовсе не имелись в виду смелыми мореплавателями, но ни обогнуть Северную Америку и выйти в Тихий океан, ни обогнуть Сибирь по Ледовитому океану и выйти в тот же Тихий океан никому из них не удалось. Плодом путешествий обоих Каботов было открытие Ньюфаундленда с его колоссальными рыбными богатствами.
Мысль избавиться от испанских и португальских притеснений, открыв Северный морской путь в Индию, возникла и во французских торговых кругах в большом приморском нормандском порту Дьеппе, и один из главных дьеппских «арматоров» (судохозяев) и купцов Жан Анго первый выдвинул план обогнуть Сибирь и этим путем достигнуть Индии. Этот план так и остался у Анго мечтой, к осуществлению которой приступить ему не удалось: в 20—30-х годах XVI в. французская экономическая действительность отнюдь не способствовала реализации таких далеко идущих планов.
Иное дело в Англии. Тут и быстрый рост обезземеления крестьянства, и рост промышленной деятельности, и торговое мореплавание, искусственно сдавленное испано-португальской монополией, — все ежедневно напоминало о необходимости пуститься на новые географические поиски.
Давно уже в Англии жалели, что Себастьян Кабот еще в 1512 г. перешел с английской службы на испанскую. Было известно, что он там дослужился до больших чинов, стал сановником морского ведомства, начальствовал над далекими экспедициями. Английское купечество непременно желало переманить его в Англию, так как помнило открытия и путешествия, совершенные им вместе с отцом и самостоятельно. Переход Себастьяна Кабота в Испанию не считался изменой. Он ведь был итальянцем, отдававшим временно свои силы и знания на службу англичанам, и карьера в Испании ничуть ему не вредила в глазах покинутой им Англии.