Страница 172 из 233
4
Битва, начавшаяся 2 мая (н. с.) 1915 г. при Горлице и с перерывами продолжавшаяся пять месяцев, открылась ураганным артиллерийским огнем, направленным против обширнейших участков русского фронта в Западной Галиции. В первые же дни русский фронт был прорван в нескольких местах., и началось общее отступление русских армий из Галиции, Буковины, от Карпатских отрогов. Именно в это время недостаток снарядов стал приобретать в русской армии истинно катастрофический характер. Уже в марте Иванов и Рузский приезжали к Янушкевичу для переговоров об отходе, так как не было ни снарядов, ни ружейных патронов, ни винтовок в сколько-нибудь достаточном количестве. Даже Янушкевич счел необходимым заявить: «…на сердце прямо тяжко. Мне так и чудится по ночам чей-то голос: продал, прозевал, проспал». Эта рисовка покаянным настроением и деликатной щепетильностью нисколько не мешала ему оставаться у власти, да и делился он своим настроением с еще более виновным Сухомлиновым, которому, по собственному признанию, он сам был всем обязан. Русская армия отступала наполовину безоружная, часто совсем беспомощная, под убийственным огнем неприятеля. «Вчера на участке одного из полков немцы выпустили 3 тысячи тяжелых снарядов! Снесли все. А у нас было выпущено едва 100», — пишет Янушкевич 27 мая 1915 г. В мае и июне была очищена Галиция, в июне и июле Привнслинскнй край был занят немцами, которые вошли в Варшаву и двинулись дальше следом за отступающими. В августе пали крепости Ковно, Новогеоргневск, Оссовец, Брест-Литовск, затем были заняты Вильно и Гродно. 23 августа (ст. ст.) 1915 г. Николай Николаевич вместе с Янушкевичем были смещены, и место первого занял Николай II, место второго — генерал Алексеев. Еще раньше был уволен (12 июня) Сухомлинов. Страшные размеры русских поражений были этим признаны официально.
Все эти события привели к первому негласному обращению Вильгельма II через посредство одного из его придворных чинов к графу Фредериксу, министру двора в России, с предложением начать переговоры о сепаратном мире России с Германией. Письмо осталось без ответа. Само обращение было первым, но не последним. С середины 1915 г. германское правительство не перестает всеми мерами искать ходов к сепаратному миру с какой-либо из воюющих против нее стран. Это парадоксальное положение (победитель упорно домогается мира, а побеждаемые отказываются) продолжалось в течение всей воины, вплоть до осени 1918 г., когда Германия снова запросила мира, но уже в качестве страны, безнадежно разбитой, сдающейся на капитуляцию.
Дело в том, что и в 1915, и в 1916, и в 1917 гг. одновременно с часто блестящими военными успехами Германия и Австрия испытывали тяжкие дипломатические поражения. Новые и новые враги поднимались против них и все суживали окружавшее их кольцо осады. Как раз почти одновременно с началом разгрома и изгнания русских войск из Галиции Италия объявила войну Австрии.
Без малейших колебаний отказавшись в июле — августе 1914 г. воевать на стороне своих союзниц — Австрии и Германии. Италия, конечно, ставила себя в случае победы Австрии и Германии в крайне затруднительное, даже опасное положение. Уже это делало невозможным длительное сохранение итальянского нейтралитета. Правда, с Австрией велись переговоры насчет уступок и компенсаций (уже за не объявление войны), но дело это было для центральных империй совершенно безнадежное: уступить Италии Треитино и Триестскую область, власть над Адриатикой, разделить с Италией (даже в случае победы) влияние на западе Балкан Австрия не хотела, а Италия на меньшее не шла (хотя и избегала полностью формулировать свои требования). Тот стихийный, широко распространенный в сельскохозяйственной мелкой буржуазии Италии «империализм безземельных» и малоземельных, который гнался за непосредственным расширением территории страны и составлял социальную основу «ирредеитнзма», соединился на севере Италии, в промышленной Ломбардии, с характерным для прочих капиталистических держав стремлением к новым рынкам сырья и сбыта, к новым колониям, которые можно было бы выкроить из Турецкой империи. Война на стороне Антанты сулила громадные выгоды, нейтралитет был чреват опасностями, какая бы сторона ни победила. Вот почему переговоры с Австрией (в которых деятельную роль играл прибывший в Рим бывший германский канцлер Бюлов) велись Италией больше для выигрыша времени, а настоящие переговоры происходили (с первых же дней воины) между Италией и Антантой.
Уже на третий день после объявления Германией войны России итальянский посол дважды заговаривал с Сазоновым об условиях, на которых Италия могла бы примкнуть к союзникам. Одновременно итальянское правительство обратилось и в Париж, к Пуанкаре. Антанта тогда сразу же пошла на все итальянские требования: Трентино, Триестино и Валлона с преобладающим положением в Адриатическом море. Но Антанта зато так настойчиво требовала немедленного выступления Италии, что маркиз Карлотти, итальянский посол в Петербурге, вынужден был 6 августа 1914 г. секретно телеграфировать в Рим, министру иностранных дел Сан-Джулиаио: «В тоне г. Палеолога (французского посла в Петербурге) я уловил легкий оттенок угрозы, которую, впрочем, я также замечал и во время разговоров моих по этому поводу с г. Сазоновым». Тем не менее колебания и переговоры длились до весны. Правда, «партия нейтралитета», на которую в эти месяцы любили ссылаться итальянские дипломаты при переговорах с Антантой (чтобы побольше выторговать), никогда не была очень сильна, хотя популярнейший политик Джолитти стоял во главе ее. Италия ждала развития событий и все повышала требования; да и вступление Турции в войну внезапно поставило на очередь вопрос о дележе турецких владений, и к первоначальным требованиям Италии прибавились новые, весьма неумеренные притязания на часть Малой Азии. В Европе же Италия уже требовала не только всю Албанию, но и почти все Адриатическое побережье, что затрагивало интересы Сербии.
Наконец, 26 апреля 1915 г. в Лондоне итальянский посол маркиз Империали подписал соглашение с державами Антанты. Италия получала, по будущему мирному договору, Трентино, Цизальпинский Тироль до Бреннера, Триест, Горпцу и Градиску, всю Истрию до Кварнеро, истринские острова (ст. 4 соглашения), Далмацию с прилегающими островами (ст. 5), Валлону с прилегающей территорией (ст. 6), острова Додеканеза (ст. 8); что же касается участия в разделе Турции, то пока было решено отдать Италии Адалию и прилегающие к Средиземному морю местности, смежные с Адалией (ст. 9). Англия обязывалась немедленно дать Италии заем в 50 миллионов фунтов стерлингов (ст. 14). Италия же обязывалась выступать не позже как через месяц после этого соглашения и примкнуть к сентябрьской декларации держав Антанты о не заключении сепаратного мира (ст. 16).
24 мая 1915 г. Италия объявила Австрии войну. Это было большим ударом для центральных империй. Правда, военная опасность в точном смысле слова была для Австрии не так уже велика, и в течение 3,5 лет войны итальянская армия могла похвалиться относительно весьма скромными успехами, как, впрочем, и австрийская. Бывали моменты, когда только решительное и срочное вмешательство англичан и французов выравнивало положение. Только осенью 1918 г., когда Австрия уже совсем погибала, итальянские успехи сделались более решительными. Но зато велики были другие опасности, и в Германии они только потому не сразу были замечены и учтены, что как раз весна, лето и ранняя осень 1915 г. были полны блестящих германских побед над русской армией. Обратное завоевание Галиции и занятие русской Польши (в мае, июне, июле, августе и сентябре 1915 г.) как раз после вступления Италии в войну, казалось, служили доказательством, что это событие нисколько не может поправить дел союзников. Но с течением времени все больше и тягостнее обнаруживалось, до какой степени вступление Италии в войну замкнуло то железное кольцо, в котором уже начинала хиреть вся экономическая жизнь Германии и Австрии. Германия была теперь совершенно отрезана и от средиземного бассейна. Правда, и здесь блестящие военные успехи весны, лета и осени 1915 г. как будто сулили некоторое облегчение. Если не удалось, как мы упомянули, заключить сепаратный мир с Россией, зато удалось осенью 1915 г. одержать крупную дипломатическую победу на Балканах: 5 октября (н. с.) 1915 г. Болгария вступила в войну на стороне Германии, Австрии и Турции.