Страница 256 из 301
Эвфимии удалось сделать невозможное, рассказами о своих любовных переживаниях она превратила холодную и надменную Афину в такую страстную женщину, что не будь гибкое тело красавицы-гидры столь прохладным, она спалила бы меня дотла. На этот раз богиня мудрости отнеслась и ко мне и к Эвфимии совсем по иному и уже не пыталась командовать парадом. Она просто была восхитительной любовницей и оказалась очень приятной собеседницей. То, что мы занимались любовью втроем, её совершенно не возмущало, а даже, наоборот, воспламеняло в ней какую-то совершенно особую страсть. Нам и в голову не пришло применить Кольца Творения для того, чтобы дарить друг другу наслаждение.
До Терраглориса мы добрались как раз на следующий день после того, как я простился с двумя, теперь уже неразлучными, подружками, Эвфимией и Афиной. Вторгшись на территорию темных ангелов километров эдак на семьсот с гаком, как-то в полдень мы, наконец, причалили к неприступной, огромной и мрачной горе. Вершину горы венчала небольшая, но очень мощная и хорошо укрепленная крепость. Здесь я хотел поставить свой остров на прикол и превратить его в стационарную базу, с которой многочисленные отряды моих любовников-диверсантов должны были продолжить свои боевые вылазки вглубь континента.
Пейзаж в этих местах был довольно суровым, хотя и величественным. Горы были невероятно огромными, высотой километров под десять, но, к счастью, без ледников и заснеженных вершин. Признаться честно, мне этот пейзаж совершенно не понравился хотя бы потому, что я не увидел ни одного зеленого кустика и остров Избавления, с его пышными, цветущими садами и парками, похожий из-за этого на роскошную клумбу, казался мне настоящим раем парящим в небесах.
Глядя на этот разительный контраст, я прекрасно понимал все чаяния солдат, призванных героически защитить Терраглорис от моего вторжения. Гарнизон крепости, состоявший из почти пяти тысяч солдат-друинов и четырех сотен офицеров-ангелов, капитулировал перед нами еще стремительнее, чем некогда это сделала наша очаровательная Гелиора. Солдаты, стоявшие при полном параде и во всеоружии на крепостных стенах, громко роптали, если не сказать больше, считая, что наш летающий остров, на их взыскательный взгляд, слишком уж долго и неуклюже маневрирует вокруг их крепости.
Хотел бы я посмотреть на этих горластых умников, возьмись они управлять летающей громадиной, для которой я, впопыхах, забыл сделать навигационную рубку с пультом управления, а потому мне пришлось, как угорелому, носиться вокруг острова кругами. При этом толку, от всех моих многочисленных помощников и еще куда более многочисленных советчиков, было ноль, а остров вертелся, как одуревший от скуки пудель при виде своей хозяйки, вернувшейся с работы и все никак не хотел занять нужное положение возле горы. Да к тому же, я постоянно боялся того, что в Парадиз Ланде вновь повторится та же история, которая однажды случилась в Зазеркалье с "Титаником".
Когда все было закончено и мой летающий остров встал, намертво прицепившись к краю горы и я ничего при этом не разрушил, мою белоснежную тогу, мокрую от пота, можно было выжимать, а мой Мальчик приземлился на серебряные плиты перед замком весь взмыленный. В этот момент мне было совершенно наплевать на то, что у ворот крепости меня терпеливо ждал, держа в руках символические ключи, её комендант. В итоге я был так измотан всей этой нервотрепкой с таким тупым летающим островом, что наотрез отказался войти в крепость. Заведя Мальчика в конюшню, я тщательно вытер своего красавца мягкими полотенцами, выкупал теплой водой, а затем напоил и засыпал ему в ясли свежего корма, предоставив Добрыне и Ослябе самим разбираться и с комендантом крепости, и с её гарнизоном.
Впрочем, уже через два часа, на праздничном пиру, комендант крепости Аспер все-таки всучил мне два здоровенных, золотых ключа. Один от крепостных ворот, а другой от главного донжона этого колючего укрепления, призванного впиться в мою задницу своими острыми шипами. Друины, защитники крепости, все рослые, как на подбор, уже щеголяли в партикулярном платье, обзавелись расческами и вовсю поглядывали на крылатых дам и других очаровательных небожительниц из Светлого Парадиза, которые прибыли на пир чтобы составить этим парням, истосковавшимся по женскому обществу, хорошую и дружелюбно настроенную кампанию.
На этот раз наши милитаристы Добрыня, Харальд и Роже все же настояли на том, чтобы я посмотрел на представление, которое подготовили для меня солдаты-друины, которые ничего другого не умели делать, кроме того, что ловко фехтовать, метко стрелять, да еще изобретательно мутузить друг друга, своими пудовыми кулаками. Куда больше мне понравился их духовой оркестр и то, что специально для меня был исполнен гимн, благополучно разваленного, Советского Союза. Какой-то особой ностальгии это у меня не вызвало, но, тем не менее, я раздал золотые венки всем, кто проявлял усердие активнее других, скомандовал солдатам и офицерам вольно и приказал им срочно переквалифицироваться в мирных и спокойных обывателей, чтобы не напугать патриархально тихих обитателей Парадиз Ланда.
По идее, это должен был быть один из последних пиров, которые мы давали на острове Избавления, так как я надеялся, что вскоре начнется великое переселение народов не на наш остров, а в Светлый Парадиз. К тому уже сложились определенные предпосылки. Все чаще на острове Избавления появлялись различные эмиссары архангела Вельзевула. Как правило это были помолодевшие ангелы-патриархи, но иногда на остров прибывали мудрые старцы друины-маги. Почти никто из них особенно не стремился встретиться со мной лично и эти посещения носили сугубо частный характер, но, все-таки, иногда мы умудрялись общаться через посредников.
Хотя мне не очень-то нравилось то, что Конрад или кто-либо еще приходил ко мне и излагал суть своей беседы с каким-либо ангелом или магом-друином. Главным все же оставалось то, что эти беседы проходили в дружеской обстановке, собеседники моих друзей интересовались самыми разными вещами и интересовались моим мнением. Слава Богу, что хоть таким заумным образом ко мне обращались с вопросами.
Еще со студенческих пор я люблю, когда ко мне обращаются с вопросами. Особенно с вопросами толковыми, ну, а ангелы-патриархи и друины-маги, задавали мне, через посредников, именно такие. Как раз из этих вопросов я и узнал о том, что Вельзевул был вполне доволен тем, что ему не придется брать с собой огромное количество друинов, и, самое главное, всех ангелов. Вельзевулу, было совершенно до лампочки то, что я восстал против запретов Люцифера, введенных на секс с друинами, но его очень интересовал вопрос увеличения количества Первичной Материи, достигаемый именно через секс. Впрочем, это было далеко не единственное, что его интересовало и мне было понятно, что вскоре нам предстоят большие и сложные переговоры.
В преддверии этих переговоров, я еще раз тщательно проштудировал содержимое компакт-диска, хранящегося в Кольце Творения и обнаружил кое-что новенькое, когда стал экстраполировать некоторые, особо сложные магические уравнения, применительно к тому открытию, свидетелем которого, невольно стала Лютеция. К своему удивлению я понял, что с помощью одного из них можно создать магический прибор, который станет показывать будущему Создателю не только количество Первичной Материи в недрах его строительной площадки, но и укажет на её состояние, точнее, на степень её готовности к магической трансформации. Ну, очень нужный и полезный прибор.
Ещё я дотумкал, наконец, что Создателю, выходящему в нулевой континуум пространства-времени, то есть в Абсолютную Пустоту, вовсе не требуется тащить на своих плечах, здоровенный рюкзак с запасами Первичной Материи и ему вполне хватит даже той крохотной крупицы, из которой состоит его синий Камень Творения. Нулевой континуум тем и хорош, что в тот момент, когда ему задаются соответствующие координаты, даже ничтожно малое количество Первичной Материи может мгновенно разрастись в огромный шар, а вот как его обуздать, это уже зависит только от могущества Создателя, как практикующего мага.