Страница 181 из 301
Уриэль тоже не стал корчить из себя крутого летуна, встал рядом со мной на большую, круглую лужайку, которую я вырезал из поля и мы стали быстро подниматься к Замку Грез. На пороге замка нас уже поджидало несколько бескрылых стариков и старух. По их скорбным лицам я сразу понял, что кто-то все-таки не дождался нашего прилета и хотя мне хотелось сказать пару слов Уриэлю, я промолчал. Мой друг обнял старика, который шагнул ему навстречу и тот сказал дребезжащим, старческим тенором:
- Ури, мальчик мой, Гелиора так и не смогла дождаться рассвета. Бедняжка, она так разволновалась от твоих слов, что её сердце не выдержало радости.
По щекам Уриэля потекли слезы, а его плечи стали вздрагивать. Похлопав своего друга по плечу, я сказал ему:
- Ури, смерть не наступила до тех пор, пока не прошло девять дней, этот закон действует для всех. Так что давайте, ребята, показывайте мне дорогу.
На стариков мои слова произвели, однако, весьма странное действие. Они отшатнулись от меня и один из них, самый древний, тихо сказал:
- Мастер, если умирает ангел, то бессилен даже Создатель.
- Мы что, так и будем стоять и спорить? Быстро ведите меня к Гелиоре! - Сердито буркнул я на старика и крепко стукнул Уриэля кулаком по спине - Ури, пока душа ангела не отлетела к Богу, он жив! Хотя бы тебе это ясно?
Гелиору я нашел в просторной келье, лежащей на низкой лежанке. Но это вовсе не была глубокая старуха. На вид ангельской женщине было не больше сорока пяти лет и она даже мертвая была очень красива. Подле нее стоял на коленях какой-то ангел таких же средних лет и, прижавшись к ней всем телом, громко рыдал. Оттащить его не было никакой возможности и я, вытолкав всех за дверь, приступил к работе. Вся магия уже заключалась в воде, налитой в амфору и мне лишь стоило окатить водой плачущего ангела и умершую ангелицу Гелиору. Всю келью немедленно заволокло шипящим паром и когда несколько минут спустя пар рассеялся, то я увидел, что молодой, здоровенный парень обнимает прекрасную, златокудрую, мертвую молодую женщину. Это произвело на ангела весьма сильное впечатление и он завопил еще громче:
- Гелиора! Моя прекрасная Гелиора!
Постучав ангела по плечу, я недовольно сказал:
- Послушай-ка, парень, может быть ты перестанешь трясти Гелиору и предоставишь мне, наконец, возможность вдохнуть в нее жизнь?
Мои слова не произвели на него никакого эффекта, ангел, похоже, совсем спятил и рыдал еще громче и мне пришлось применить магию, чтобы скрутить его магическими путами и оттащить в сторону. Видеть и слышать он при этом не перестал. Вопить тоже. Осветив тело прекрасной женщины-ангела голубым лучом, я заставил её легкие дышать, а сердце стучаться. Провентилировав свои легкие хорошей порцией эманацией жизни и набрав этой магической субстанции в свои легкие под самую завязку, так, что у меня даже в глазах потемнело, я склонился над Гелиорой и быстро вдохнул в нее жизнь.
Теперь я уже хорошо знал, что может произойти после этого и поторопился растянуться на полу, закрыв голову руками, как при угрозе атомного нападения. Эффект был просто потрясающий, Гелиора очнулась буквально через три секунды и, пройдясь по мне, как по коврику, бросилась к громко стенающему ангелу, стоящему на коленях с протянутыми к ней руками, и громко воскликнула:
- Фламарион! Любимый!
Морщась от боли и невольно жалея о том, что поторопился снять с себя кожаную куртку и предварительно не разул эту ангелицу, Гелиора была достаточно крупной ангельской женщиной, гораздо выше среднего роста и весом килограмм под семьдесят пять, к тому же была обута в туфельки с довольно тонкими каблучками. Облегченно вздохнув, я направился к выходу из комнаты. Находясь уже в дверях, я освободил Фламариона от магических пут и дал ему возможность обнять его любимую Гелиору и высказать ей все о своих чувствах. Прикрыв дверь, я натянул на свою физиономию жизнерадостную улыбку и поспешил успокоить собравшихся у дверей кельи стариков и старух:
- Жива ваша Гелиора, ничего с ней не сделалось. - Почесывая спину, я добавил - Однако весит она килограммов под семьдесят и туфли у нее на шпильках острых, как копья.
Уриэль метнулся в келью и вскоре я услышал, как из кельи доносятся его громкие рыданья. Старик, встретивший нас у входа в замок, взял меня за руку трясущимися руками и сказал:
- Мессир, Гелиора мать Уриэля.
Пожав плечами, я усмехнулся и сказал:
- Все, ребята, богадельня закрывается. Летим в Алмазный замок, там вас всех ждут не дождутся. - Оглядевшись по сторонам, улыбаясь, я осведомился - Надеюсь больше никому скорая помощь не нужна?
К счастью, все остальные ангелы хотя и были очень слабы, но все же передвигались самостоятельно, а некоторые из них, как например архангел Серафим, даже смогли слететь вниз самостоятельно. Именно с архангелом Серафимом и было больше всего хлопот, так как он оказался довольно крепким стариком и пытался, пользуясь своим авторитетом и громким басом, согнать кого-нибудь из молодежи с мотоцикла и попробовать полетать на нем.
Мне вновь пришлось применить магию и отправить его крылья в пятое измерение, после чего я немедленно пообещал сделать ему самый крутой байк и уговорил сесть на пассажирское сидение позади себя. Пока архангел Серафим, путаясь в ремнях, пристегивался, я подошел к Уриэлю, усаживающему свою мать и Фламариона позади Лауры и отведя его в сторонку, не откладывая это дело на потом сделал своему другу самое резкое и сердитое внушение:
- Ури, почему ты сразу же после того, как у меня в Микенах появился крылатый скакун, не сказал, что твоя мать находится в Замке Грез? Мы ведь могли добраться сначала сюда, а затем уже отправляться в Малую Коляду.
Уриэль смущенно потупил глаза и робко сказал мне:
- Но мессир, как я мог тебя просить об этом?
- Ури, - Сказал я ангелу строгим голосом - Тебе не нужно было просить меня, тебе нужно было это потребовать от меня! У твоей матери, как я успел это заметить, был порок сердца и вконец разрушенная печень. Это просто чудо, что мы прилетели вовремя. Понимаешь, просто чудо!
Ангел совершенно смутился и не знал куда ему деваться, а я продолжал высказывать ему:
- Понимаешь, Ури, друзья это как раз те самые люди, к кому можно прийти и сказать о наболевшем, найти не только сочувствие, - сочувствовать в беде это всякий дурак может, но и найти помощь в трудный момент. Мне всегда казалось, что я никогда не давал тебе повода сомневаться в моей искренности и готовности помочь каждому из вас всем, что в моих силах. Мне очень жаль, Ури, что ты не увидел во мне настоящего друга, вероятно, виноват в этом я сам потому, что сделал или сказал что-то не так. Но все равно, дружище я очень рад тому, что у твоей матери есть теперь шанс прожить еще одну долгую жизнь полностью здоровой!
Хлопнув парня по плечу, я вернулся к своей колеснице, где, закипая от злости, пристегнув окончательно запутавшегося в ремнях архангела Серафима, сел в седло и стартанул так резко, что пропахал в дерне поляны две глубокие, но короткие колеи. Ури действительно разозлил меня своей скромностью. Носиться вместе со мной по Парадиз Ланду, заниматься черт знает чем и при этом постесняться сказать мне о том, что его мать тяжело больна.
Вот этого я никак не мог понять и все старался уяснить себе, в чем же я был не прав. Почему этот парень не пришел и не сказал мне о том, что где-то есть Замок Грез, в котором доживают свой век ангелы, первые помощники Создателя, которые заложили основы Зазеркалья, подготовили его для сотворения человека. Со злости я залетел на чудовищную высоту, с которой увидел, чуть ли не весь Парадиз Ланд и всю гору Обитель Бога целиком.
Альтиметра у меня с собой не было, да, он бы и не помог, так как райские небеса были чертовски хитрой штукой и давление воздуха на всех высотах было одинаковым, хотя не везде можно было двигаться с максимальной скоростью. Кажется, я поднялся на высоту не менее ста двадцати километров, так как увидел вершину Обители Бога и сверкающие чистым золотом чертоги Создателя. Выше лететь уже было некуда и даже вершина Обители Бога была километров на тридцать ниже.