Моя любимая ошибка

Джули видно не было, а в комнате находился только Алекс, облаченный в черные трусы-боксеры, и два одетых мужчины.

Закусив губу, Элизабет подкралась ближе. Возможно, эти люди приехали сообщить Алексу, что Илья задерживается. Господи, хоть бы Илья поскорее пришел и отвез ее домой!

Вовремя спохватившись, что выглядит не лучшим образом, Элизабет отошла в тень и стала потихоньку продвигаться к двери, которую Алекс оставил открытой.

—Мать твою, говори по-английски! Я родился и вырос в Чикаго. — Алекс, не скрывая раздражения, покачиваясь, подошел к бару и налил стакан водки. — Чего тебе надо, Короткий? Что за дело, с которым нельзя подождать до завтра?

—Зачем же откладывать на завтра? Ну что, мой американский акцент тебя устраивает? — Произнесший эти слова мужчина отличался атлетическим телосложением. Короткие рукава черной футболки открывали мощные бицепсы и покрытые татуировкой руки. Как и Алекс, он был белокур и хорош собой. Может быть, один из родственников? Сходство незначительное, но все же заметное.

Его спутник был крупнее и старше, с манерами военного.

—Как же, Янки-Дудл хренов. — Алекс резко отодвинул стакан с водкой. — Рабочий день закончен.

—А ты так усердно трудился. — Короткий говорил тихо и ласково, но за мягким интригующим акцентом слышались металлический скрежет и непреклонная решимость. — Да, обкрадывать собственного дядю — работенка не из легких.

При этих словах Алекс, высыпавший из пакетика белый порошок на миниатюрное квадратное зеркальце на стойке бара, застыл на месте.

—Что ты несешь? Я не ворую у Сергея.

—Ты обкрадываешь клубы и рестораны, снимаешь сливки от афер в Интернете, имеешь барыши от проституции, получаешь прибыль везде, куда могут дотянуться вороватые ручонки. А потом заявляешь, что не обворовываешь дядю. Или держишь его за дурака?

Алекс, презрительно усмехаясь, взял какой-то тонкий металлический инструмент и стал разминать порошок.

Кокаин, догадалась Элизабет. Господи, зачем только она приехала в этот дом?!

—Я предан Сергею, — заявил Алекс, не прерывая своего занятия. — И поговорю с ним об этом дерьме завтра.

—Ты что же, Алексей, думаешь, он не знает, на какие средства покупаются часы «Ролекс», одежда от Армани и Версаче, содержится этот дом и приобретаются другие дорогие игрушки… а также наркотики? Или надеешься, ему неизвестно, что ты спутался с полицией?

Алекс уронил металлический инструмент, и тот со звоном упал на стекло.

—Я не путаюсь с копами.

Элизабет видела, что он лжет, поняла это по глазам, по растерянным ноткам в голосе.

—Два дня назад тебя задержали за хранение наркотиков. — Короткий, не скрывая омерзения, махнул рукой в сторону пакетика с кокаином. — И ты, мудак, заключил с ними сделку. Предал семью, чтобы жить на свободе и спасти свою драгоценную жизнь. А тебе известно, Алексей, как поступают с ворами и предателями?

—Я поговорю с Сергеем и все объясню. Мне пришлось кое-что рассказать копам, так, разную ерунду. Я их просто одурачил.

—Нет, Алексей, это они водили тебя за нос. А теперь ты покойник.

—Мне надо поговорить с Сергеем. — Алекс попятился, но старший из мужчин с удивительным для своей комплекции проворством заломил ему руки за спину.

Лицо Алекса исказилось от страха, и с перепуга он заговорил по-русски:

—Нет, Яков, не надо. Мы же двоюродные братья, а наши матери — родные сестры. Мы одной крови.

—Ты позоришь свою мать и весь род. На колени, мерзавец!

—Нет, не надо!

Второй мужчина сбил Алекса с ног и швырнул на пол.

—Умоляю, не надо! Мы же одна семья, дайте мне шанс!

—Да-да, умоляй пощадить твою никчемную жизнь. Я бы позволил Егору разорвать тебя на мелкие кусочки, но дядя просил проявить милосердие. Ради сестры.

—Ради бога, будьте великодушны!

—Вот тебе великодушие. — Короткий выхватил из-за пояса револьвер, прижал ствол ко лбу Алекса и выстрелил.

У Элизабет подкосились ноги, и она упала на колени, зажимая рот рукой, чтобы не закричать.

Короткий приставил револьвер к виску Алекса и выстрелил еще два раза.

Он совершил убийство с удивительным хладнокровием, его лицо застыло, словно маска из камня. Но неожиданно насторожился и бросил быстрый взгляд в сторону кухни.

—Ох, Алекс, мне нехорошо. Хочу прилечь, или, может, нам лучше… а вы кто такие?

—Мать твою! — выругался Короткий и дважды выстрелил в Джули. — Почему не предупредили, что у него в доме шлюха?

Спутник Короткого подошел к лежавшей на полу Джули и, покачав головой, сказал:

—Совсем молоденькая.

—Ну, старость ей не грозит.

Перед глазами Элизабет поплыл туман. Нет, это дурной сон, ночной кошмар! Из-за выпитого алкоголя и приступов рвоты. Вот сейчас она проснется, и все будет по-прежнему. Скорчившись в темном углу, она смотрела на тело Алекса. Крови почти нет. Если бы этот ужас случился на самом деле, крови было бы гораздо больше. Разве не так?

Просыпайся, просыпайся, просыпайся!

В этот момент в комнату зашел Илья, и стало еще страшнее.

Сейчас его тоже убьют. Тот ужасный тип пристрелит его, как Алекса и Джули. Надо как-то помочь Илье, надо…

—Черт побери, что вы натворили?

—Выполнили приказ.

—Вам приказали сломать ему руки и сделать это завтра вечером!

—Ситуация изменилась. Наш осведомитель сообщил, что Алексей снюхался с копами.

—Вот чертов ублюдок!

Элизабет с ужасом наблюдала, как Илья пинает ногой тело двоюродного брата.

Значит, он один из шайки. Он заодно с убийцами.

Илья остановился и, откинув со лба волосы, бросил взгляд на труп Джули.

—Мать вашу! А без этого нельзя было обойтись?

—Девчонка нас видела. Нас предупредили, что девка Алекса ушла с другим.

—Да, а этой крошке не повезло. Алекса потянуло на свеженькое. А где вторая?

—Какая еще вторая?

Прекрасные черные глаза Ильи стали ледяными.

—Их было двое. Вот эта и другая, брюнетка с короткой стрижкой, в красном платье, Егор.

Кивнув, крупный мужчина вытащил нож и направился в сторону лестницы. Илья жестом указал на кухню, и, повинуясь приказу, Короткий двинулся туда, а сам Илья прошел к двери, ведущей на террасу.

—Лиз, — тихо позвал он. — Все хорошо, не бойся. Выходи.

Он вынул из ботинка нож и, пряча его за спиной, вышел на террасу.

Заметив туфельки Элизабет, он обследовал террасу, бросился к перилам.

—Никого нет, — появившись в дверном проеме, объявил Короткий.

—Девчонка была здесь. Найди ее.

4

Элизабет бежала, не разбирая дороги. Широко раскрытые глаза словно остекленели, из легких с болью вырывался воздух вперемешку с рыданиями. Она впилась пальцами в горло, чтобы заглушить рвавшийся наружу крик. Если ее услышат, то поймают и убьют. Как Джули.

Девушке стоило большого труда побороть инстинктивное желание выбежать на дорогу. Ведь у Ильи может быть целая шайка сообщников.

И как знать, возможно, машина, которую она попытается остановить, тоже принадлежит бандитам. И дверь, в которую она станет отчаянно стучать кулаками, откроет один из приятелей Ильи.

Нужно бежать со всех ног и как можно дальше, а потом найти подходящее укрытие.

Элизабет, не раздумывая, перелезала через попадавшиеся на пути заборы, продиралась сквозь густой кустарник. Израненные о камни босые ноги кровоточили и саднили, но она сдерживала крики боли и отчаяния. Стараясь укрыться от лунного света, она, словно крот, выискивала темные уголки.

Вот она пробежала по чужому двору под бешеный лай собаки.

Только бы не услышали и не догнали.

Ни в коем случае нельзя оглядываться.

Что-то вонзилось в бок. Элизабет наклонилась вперед, на секунду решив, что получила пулевое ранение. Она лежала на земле, поджав колени, а из груди вырывалось обжигающее горло дыхание.

Слава богу, это всего лишь судорога, за которой тут же последовал приступ неукротимой рвоты. Встав на четвереньки, она ловила воздух ртом: позывы рвоты вызывали острую боль в пустом желудке. Еще секунду, и ее вывернет наизнанку.