Офицеры

ном от грима и мазута лице. Остановившись пере­дохнуть, Ставр понял, что, несмотря на бешеные уси­лия, он почти никуда не продвинулся. Нет, ему не пройти через джунгли десятки километров, которые отделяют его от города, и даже значительно мень­шее расстояние до дороги. Ставр решил повернуть назад, идти в том направлении, откуда летел верто­лет. В этом случае был шанс выбраться из джунглей в саванну. Там сухой и легкий воздух, пальмы, кус­тарники, заросли слоновьей травы. Там опасно, но там можно идти, а значит, можно в конце концов дойти.

Ставр повернул назад. Его окружали гнетущая мягкая тишина и густые зеленые сумерки. В глубине джунглей не водились ни птицы, ни животные, и солнце сюда никогда не проникало. Здесь цвели по­рочно благоухающие плотоядные цветы, откровен­но напоминающие женское лоно, и ползали, пожи­рая друг друга, омерзительные насекомые.

К концу дня Ставр понял еще одну тайну джун­глей. Все здесь сочилось влагой, но не было воды. Несколько раз Ставр натыкался на странные ямы, заполненные густой черной жидкостью. Больше всего эта жидкость напоминала нефть, но может быть, это была некая квинтэссенция, отфильтро­ванная землей из разлагающихся стволов и листь­ев. Что бы это ни было, напившись ее, Ставр мог бы уже никуда не идти, не мучить себя напрасно. Лечь и ждать смерти, а лучше сразу застрелиться. Ставр был подготовлен к таким ситуациям. У него было выработано умение стойко переносить лишения, а главное — умение управлять собой и при не­обходимости отказываться от самых жизненно не­обходимых желаний.

Весь остаток дня Ставр ломился сквозь джунг­ли. С приближением темноты он выбрал место для ночлега и повалился на мягкую, остро пахнущую землю. На него навалился больной изматывающий сон, наполненный кошмарными видениями огня, черного неба, отчаяния и тоски. Все то, чего он чу­дом избежал наяву, начало происходить с ним в во­ображении. Он перегрыз нерв сна, как зверь пере­грызает зажатую в капкане лапу, и очнулся.

Джунгли смотрели на него тысячей невидимых злобных глаз. Ставру казалось, что смерть крадется к нему со всех сторон. Темные суеверия повылезали из запретных углов, чердаков, чуланов подсознания, и, несмотря на попытки думать о практических, ре­альных вещах, разум не мог освободиться от власти неведомого, тайного ужаса.

Наступил рассвет. Ставр поднялся с земли, раз­битый и отупевший до полного безразличия. Ему хо­телось снова лечь и заснуть, но нельзя было терять время, он мог не успеть до заката выбраться из джун­глей и провел бы еще одну кошмарную ночь.

«Ты должен выбраться отсюда, должен, черт бы тебя побрал, — подумал Ставр. — Давай двигайся. Если ты подохнешь, Шуру придется одному отду­ваться за базу "Стюарт"».

У Ставра был опыт преодолений. С ножом в ру­ках он двинулся вперед. К концу дня он пробился через зеленый хаос в сухую жаркую саванну. Здесь у

поверхности земли было мало воды, и каждое расте­ние, будь это многометровая пальма или крошечная травинка, росло обособленно. Оберегая свою скуд­ную долю влаги, они выживали сурово, в одиночку.

Он отдохнул, глядя на закат. Небо пламенело все­ми оттенками алого, стройные силуэты пальм каза­лись черными на его фоне. Над саванной медленно опускался синий полог ночи. Ставр размотал пла­ток с головы и уложил его у корня растения с тол­стым, гладким стеблем. За ночь платок впитает росу, каплями стекающую по стволу к корням.

Если устал и ресурс психики на пределе — раз­веди огонь. Собрав сухие сучья, Ставр разжег кос­тер. Сидя возле него, он остро ощущал, как его лицо буквально впитывает энергию пламени. Потом он лег и заснул.

Ему приснилась Джилл. Это был восхититель­ный сон. Джилл прижалась к нему спиной, и Ставр чувствовал изгибы и выпуклости ее тела. Она вол­нообразно покачивалась, прохладная гладкая кожа скользила по горячей коже Ставра. Ему было прият­но думать, что она сейчас чувствует тугие узлы и уп­ругие выпуклости мускулатуры его груди и живота, напряженный ствол члена, настойчивыми толчками упирающийся в раздвоенность ягодиц. Джилл вски­нула вверх длинные гибкие руки и стала ласкать за­тылок и шею Ставра. Тела их медленно изгибались. Ставр взял в ладони ее грудь с твердыми крупными сосками. Потом правая рука медленно опустилась вниз по животу. Нежные густые завитки покрывали весь мягкий холмик. Пальцы целиком погрузились

в шелковистую шерсть. Ласкать шкурку Джилл было приятно, подбритые девушки всегда разочаровыва­ли Ставра. Рука опустилась ниже, пальцы попыта­лись раздвинуть влажные, скользкие губы, но они были тесно сжаты бедрами. Ставр поцеловал Джилл в шею под ухом, прося впустить его. Девушка мед­ленно развела ноги, и пальцы Ставра проскользну­ли глубже, хищный зверек, притаившийся в горячей щели, затвердел от его прикосновения. Он застонал, потому что напряжение становилось уже невыноси­мым.

Ставр проснулся с мыслью, что, когда доберется до города, он прежде найдет Джилл и осуществит свой сон и только потом явится в резиденцию, по­тому что разборка по поводу базы «Стюарт» может очень плохо кончиться.