Священная земля

Но не за это она ненавидела девушку.

Яд заструился по старым жилам Опаки шесть зим назад, во время Сезона Без Кедровых Орехов, когда семьи пришли в лес и увидели, что шишки уже попадали и гниют на земле. Когда они поняли, что боги слишком рано начали сезон и теперь им придется голодать, поднялся великий вой и шаманы скрылись в божественных хижинах, где жгли священный огонь, жевали и глотали семена дурмана, бредили, пели и молились, дабы узреть ниспосланные богами видения, которые укажут людям, где можно найти кедровые орехи. Но боги оставались глухи к молитвам шаманов, и теперь ужасный голод угрожал народу топаа.

И тогда к Опаке пришла мать Марими и поведала ей удивительную историю.

Ее дочь, девяти лет от роду, пала жертвой жуткой болезни, наполнившей болью голову, ослепившей и оглушившей ее. Мать омывала голову ребенка холодной водой и держала девочку в тени деревьев, а когда недуг отступил, Марими рассказала матери о сосновом лесе на другой стороне реки. Это всего лишь сон, ответила ей мать, вызванный голодом и странным заболеванием головы. И она предостерегла дочь, чтобы та сохранила в тайне свое видение, потому что это было привилегией Опаки — говорить клану, где искать еду. Но Марими упорно стояла на своем — она видела рощу сосновых деревьев, на земле за пределами территории топаа, где никто не обитал и не было стоянок предков, поэтому путешествие за росшими там в изобилии кедровыми орехами не подпадало под запреты племени.

И когда шаманы вышли из хижины и сказали, что в этом сезоне не будет кедровых орехов и не будет охоты на кроликов, которых никто не видел в лесу, и что боги отвернулись от людей, мать Марими решила обратиться к Опаке за советом. Роща, как сказал ребенок, находилась в направлении восходящего солнца, на вершине плодородной горы.

Но Опака ответила, что земли, о которых она говорила, располагались за границами территории племени. Людям запрещалось туда ходить. Однако ребенок продолжал настаивать на обратном. Дух в ее сне сказал ей об этом. Приказав женщине больше ни с кем не говорить на эту тему, Опака тайно отправилась в поход и, конечно, нашла лес, полный кедровых орехов. Вернувшись в лагерь, она закрылась в шаманской божественной хижине, чтобы побывать в мире духов, и, выйдя наружу, объявила, что боги ниспослали ей видение о месте, изобилующем кедровыми орехами, месте, на котором не было стоянок чужих предков.

Племя выбрало четырех молодых людей, которым вручили копья и велели идти к солнцу. Но если они собьются с пути и забредут на запретные земли, то возвращаться они уже не должны.

Пока они отсутствовали, люди плясали и питались пчелиным медом и кедровыми орехами, которые удалось собрать из гнилья. И когда охотники вернулись, то принесли с собой весть о богатой роще на другой стороне реки, где никто не жил и не было стоянок предков.

Сезон Без Кедровых Орехов оказался хорошим сезоном, и позже его обсуждали на каждом собрании и у каждого костра. Племя вволю попировало и вернулось к своим летним домам с корзинами, до верха наполненными орехами. О девочке никто не упоминал. Видения приписывали шаманам, которые могли говорить с богами, что подтверждало власть шаманов и могущество Опаки.

С тех пор Опака следила за девочкой, отмечая случаи, когда Марими испытывала головные боли и в бреду ей являлись видения. После того как девочка стала взрослой и выиграла состязание в беге во время обряда достижения половой зрелости два лета назад — победа, которая даровала ей уважение в глазах племени и которую Опака готовила для внучки своей сестры (у самой шаманки не было внуков), — Опака усилила бдительность. Когда девушки вышли после заключительного обряда, проведенного в церемониальной хижине, где их посещали видения, и каждая сказала, что ее духом-проводником была гремучая змея — змея считалась мужским символом и означала удачу для дев, собиравшихся иметь большое потомство, — Марими вопреки традициям заявила, что ее духом-проводником был ворон.

Но больше всего Опаку тревожило то, что девушка могла видеть духов, не прибегая к помощи семян дурмана, которые всегда использовали шаманы. Что случилось бы с общественным устройством племени, если бы каждый умел разговаривать с богами? Хаос, жестокость и беззаконие. Только избранные, посвященные в тайные обряды шаманов имели право общаться с потусторонним миром. Только так сохранялось равновесие во вселенной и поддерживался порядок. Опака видела в девушке угрозу для будущего племени. Особенно теперь, когда она беременна и вскоре должна получить новый статус — матери.

Привилегия, которую Опака так и не познала.

Будучи избранной еще в младенческом возрасте, она была лишена материнской заботы и оставлена на попечение одинокой шаманке клана; Опака росла и обучалась у старой женщины всему таинственному и загадочному, врачеванию и тому, как разговаривать с богами. То было время тяжелых испытаний, проходили месяцы одиночества и самопожертвования, пока она воспитывалась, преодолевая невзгоды, не видя любви, и готовилась думать не о себе, а о племени, прожить незамужнюю жизнь, без детей и до самой смерти остаться старой девой. Опака не могла понять чувство зависти, потому что была самой богатой и влиятельной фигурой клана, чему же ей завидовать? Ревность тоже была ей не знакома, и поэтому она не осознавала, когда чувствовала ее. А еще Опака не поверила бы, если бы ей сказали, что она будет бояться простой девушки. Люди, напрямую общающиеся с богами, лишены человеческих слабостей. И так, гоня от себя прочь переполнявшие ее гнев и горечь, боясь, что однажды Марими оспорит ее право на божественную силу, Опака внушила себе, что подлость, которую она приготовила для девушки, на благо племени.

Подошли молодые незамужние девушки — подруги Марими — и смеясь сказали ей, чтобы она не простыла сегодня, когда в их хижины будет задувать зимний ветер. Они согревались мехами и шкурами, тогда как у счастливой Марими было тепло мужчины.

— Нам прийти и спасти тебя, — спросила девушка, которая скоро должна была выйти замуж за охотника из клана Сокола, — если услышим твои крики?

— А что, если закричит он? — поддразнивала другая. — Может, тогда нам следует прибежать и забрать твоего мужа?

Марими, смутившись, засмеялась и назвала своих подруг глупыми девчонками, но ей было приятно такое внимание, и она с нетерпением ждала, когда с наступлением ночи муж заключит ее в объятия.

Только она хотела предложить подругам корзинку с ягодами, которые собрала днем, как в круг, крича и расталкивая танцоров, внезапно ворвалась женщина, у нее на руках лежал ребенок без сознания. Она бросилась в ноги Опаке, умоляя шаманку спасти ее сына.

Над поселением воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костров и криками малышей в дальних хижинах.

Марими узнала мальчика. Его звали Пайят из клана Горного Льва, его второй семьей были Люди Красного Каньона, первой семьей — Жители Соленой Равнины. В полном молчании Опака медленно поднялась со своего места и подошла к мальчику, стонавшему от боли. Она дотронулась до него, положила ладонь ему на лоб, закрыла глаза и держала руки ладонями вниз над его корчившимся телом. И все это время бормотала магические слова, которых никто не понимал.

Наконец она открыла глаза, выпрямилась, насколько могла, и объявила, что мальчик нарушил табу и теперь в него вселился злой дух.

Общий вздох прошелестел над толпой. Люди нервно переминались с ноги на ногу, некоторые даже отошли подальше. Женщины, готовившиеся к зачатию, и кормящие матери поспешили укрыться в своих жилищах, а мужчины взяли в руки копья. Человека, одержимого злым духом, боялись все, ибо дух мог в любой момент вырваться из него и войти в тело первого встречного.

Опака нарекла мальчика Неприкасаемым, сказав, что он уже покойник и боги ему не помогут, потом отошла посовещаться с вождем по поводу его дальнейшей судьбы — его нельзя было оставлять среди народа. Тем временем Марими осторожно пробралась к месту происшествия.