Наследия павших (ЛП)

— Да, я тебя понимаю, — отвечает Первая, куда более заинтересованная мускулистыми руками Уэйда, чем тем, что он там болтает. Думаю, он ей нравился или, по крайней мере, нравилась острота ощущений от нахождения рядом с ним, ну и как бонус — побесить Хильду. Не вижу в этом ничего привлекательного.

— Так что я все бросил, покидал вещи в пикап и решил двинуть к океану. Без всякого плана. Просто плыть по течению, сколько придется. — Уэйд замолкает. — Слушай, тебе кто-нибудь говорил, какие у тебя обалденные глаза?

Первая отпадает в экстазе.

«Тьфу!» — мысленно сплевываю я, и призрак Первой снова появляется рядом.

— Сделай мне скидку, — просит она. — Он красавчик, а я была дурой. В смысле, не то чтобы полной. Разумеется, я понимала, что он просто меня кадрит. Но ты только посмотри на него. Какой красавчик.

— Это не по моей части, — отвечаю я смущенно.

Соскальзываю в следующее воспоминание, на пару месяцев позже предыдущего. Мы по-прежнему на пляже. Первая извивается, снимая гидрокостюм, а затем усаживается на песке рядом с Уэйдом. Она регулярно забивает на тренировки, чтобы покататься на серфе с Уэйдом. Первая и Хильда едва разговаривают, не считая тех моментов, когда Хильда пытается отчитать Первую.

Блевать тянет от этих воспоминаний с Уэйдом. Для могадорцев в них нет ничего мало-мальски важного. К тому же… по-моему, Первая могла бы быть и поумнее.

— Я просто развлекалась, — снова возникает призрак Первой, в попытке оправдаться. — Мне нравилось притворяться нормальной.

Ничего не отвечаю.

— Разве тебе ни разу не хотелось сбежать от всего этого? — спрашивает Первая. Она знает, что мне хотелось. Она тоже копалась в моих мыслях и воспоминаниях. — Ты кучу времени провел в Вашингтоне на пару с тем отморозком, однако с другими ребятами вы так ни разу и не общались.

— Это запрещено.

— Почему?

— Прямое взаимодействие может поставить под угрозу работоспособность, — отвечаю я, цитируя Великую Книгу.

— Говоришь прямо как робот, — говорит Первая. — Просто они не хотят, чтобы вы узнали людей получше, иначе вам будет куда сложнее их убивать. В точности, как со мной.

— В смысле «как с тобой»?

— В смысле, я тебе вроде как нравлюсь, — заявляет Первая, глядя на меня так, что мне становится неловко. — Они не подумали о том, что творят, когда отправляли тебя сюда. Если бы ты узнал все это обо мне раньше, хотел бы ты по-прежнему меня убить?

От мыслей на эту тему у меня начинает болеть голова, и я отмахиваюсь от Первой. Я не готов возвращаться к воспоминанию о береге реки в Малайзии. Но затем я напоминаю себе, что Малайзия в будущем, а не прошлом.

— Не мучайся, — говорит Первая. — Я тоже не знаю, захотела бы я теперь тебя убивать.

Глава 8

Вот, оказывается, как наши ее выследили. Генерал не делился со мной этими подробностями, но теперь я их и без него знаю: Уэйд был убежден, что капитализм — зло. Боролся он с ним при любом удобном случае с помощью магазинных краж. Еще он постоянно болтал (порой не затыкаясь) о потрясной коллекции музыки, которую ему пришлось оставить дома, когда он ушел от родителей.

Эти рассказы и натолкнули Первую на одну идею. Она собралась украсть для Уэйда из магазина на пляже несколько дисков. С одной стороны, Первая хотела его впечатлить, а с другой — просто испытать тот адреналин, о котором Уэйд постоянно трещал.

Но Первая попалась на выходе из магазина с полным рюкзаком неоплаченного товара. Владелец магазина даже не стал ей выговаривать. Просто сразу вызвал копов.

— И как, по-твоему, Уэйд бы их слушал? — недоумеваю я. — Разве в его драндулете есть проигрыватель?

Первая хохочет, наблюдая, как ее копию заковывают в наручники.

— Тогда мне это даже в голову не пришло.

Первую забирают в участок. С ее «бабушкой» уже связались. Полиция собирается отпустить Первую с предупреждением, но один чересчур рьяный детектив замечает у нее лодыжке след от Лориенского заклинания. Он принимает его за клеймо и спрашивает Первую, не состоит ли та в банде.

— О, да, — ехидно отвечает на это детективу настоящая Первая. — Я из банды Космических Захватчиков. Мы отстреливаем врагов прямо с досок для серфа. Ни один спасатель нас не остановит!

Кажется, детектив не разделяет ее юмора.

Он делает снимок Первой, а также «клейма» Лориенского заклинания. Загружает оба изображения в базу данных штата. Едва гаснет вспышка фотоаппарата, мне становится ясно, что это и есть тот самый роковой момент.

Круглыми сутками наши команды прочесывают интернет, даже внутренние правительственные сайты, в поисках как раз таких зацепок. Плюс мы создали искусственный интеллект, который занимается исключительно поиском изображений, хоть отдаленно напоминающих метки Лориенского заклинания.

После четырех лет поисков Первая на наших радарах.

Хильда не отчитывает Первую, когда забирает ту из участка. Слова не требуются, разочарование и так налицо. Первая осознает, чем ей грозят фотки, сделанные копами.

Впервые бунтарский дух Первой уступает место страху. Трясущимися руками она принимается укладывать свои вещи в сумку, еще до того, как Хильда ее вообще об этом просит. Я вспоминаю, как тряслись руки у меня самого, после того, как я увидел убийство Первой. Именно после этого война начала обретать для меня реальность. Должно быть, сейчас Первая чувствует то же самое.

В этот раз они путешествуют налегке. Хильда считает, что им нужно убираться из Америки. Они спешат в аэропорт и садятся на первый попавшийся международный рейс. Пункт назначения — Малайзия.

Первая замечает в аэропорту двоих бледных мужчин в плащах, но не осознает, кто они такие. Зато я знаю. Своих я распознаю всегда.

Несмотря на все их предосторожности, все тренировки и знания о своем враге, то, что для меня кристально ясно, для Первой с Хильдой — неузнаваемо. Команда могадорских скаутов у них на хвосте. Для подобных ситуаций существуют четкие инструкции, как действовать. Когда наши «ведут» лориенцев, скауты-искусственники направляются к каждому потенциальному месту прибытия. Мы накрываем их все: аэропорты, ЖД и автобусные станции, пункты проката автомобилей. Их цель не в том, чтобы захватить. А в том, чтобы просто отследить перемещения Первой.

— Вам нужно от них оторваться, — ловлю я себя на бормотании, — улизнуть от скаутов прежде, чем бежать.

— Ох, дружище, спасибо за такой своевременный совет, — говорит Первая, стоя возле меня. У нее печальный, полный сожаления вид.

По какой-то причине я встаю так, чтобы загораживать Первую из воспоминания от скаутов. В этом нет смысла. Здесь я всего лишь призрак; скауты видят сквозь меня. И к тому же, все это уже произошло. Что бы я сейчас ни делал — ничего не изменится.

Внутри до сих пор все протестует, когда они садятся на рейс до Малайзии. Скаутов больше не видно; они растворились в толпе. Хотя мне известно, чем они занимаются: запрашивают у моего отца или какого-нибудь другого из высшего командования ударную команду, чтобы та встретила самолет Первой на той стороне океана. Моя команда.

Меня страшит то, что предстоит увидеть.

Глава 9

Хильда с Первой укрываются в заброшенном доме на сваях на берегу реки Раджанг. Их ближайшие соседи — вечно визжащие обезьяны, населяющие местные джунгли. Хильда собирается съездить в столицу Малайзии, Куала-Лумпур, чтобы снять с их счета в банке денег, которых хватило бы на следующий переезд. Здесь настоящая глушь, и нет отвлекающих развлечений, как в Америке. Когда река спокойна, Первая практикуется в телекинезе на берегу.

К тому времени, как после бесконечного перелета через фиг знает сколько часовых поясов приезжает наша команда, я окончательно запутался, какой это день. Знаю лишь, что близится рассвет.

Хильда слышит наступление первого эшелона. Наши солдаты даже не пытаются скрыть свое приближение; дом полностью окружен. Чепан расталкивает спящую Первую как раз, когда воины вышибают дверь.