Страница 3 из 11
Советская разведка переоценивала возможности противника. Немцы же, напротив, недооценивали советский потенциал. В первый год войны высветились 3 неприятных момента, противоречившие данным немецкой разведки: недооценка ею численности советских войск, эффективности их зенитной артиллерии, возможностей быстрого восстановления сил после разгромных кампаний лета 1941 г.
Выводы, которые делало Разведуправление на основе сведений о перегруппировке немецких войск в конце апреля — начале мая 1941 г., в принципе, соответствовали реальности. Так, 5 мая сообщалось, что суть передислокаций германских войск заключается в усилении группировки против СССР вдоль его западной и юго-западной границ, в том числе в Румынии и Финляндии, в развитии успеха африканской кампании против Великобритании, поддержке нацистского военного контингента в Скандинавии, чтобы при необходимости выступить с территории Норвегии против Великобритании, Швеции и Советского Союза.
По состоянию на 25 апреля в восточной группировке немцев советская разведка насчитала 95 — 1 00 дивизий, а через десять дней — 103–107. Отмечая усиление войск, Разведуправление прежде всего ожидало активной деятельности Германии на Ближнем Востоке, а не вторжения в СССР. Разведка докладывала, что у Германии имеются примерно 9 парашютнодесантных дивизий. Однако это была нацистская дезинформация с целью убедить СССР в намерении использовать авиацию против Англии. На самом деле немецкая группировка была укомплектована только 1 воздушнодесантной и 1 пехотной (авиапосадочной) дивизиями. Впрочем, главный вывод Разведуправления оставался верным: Германия продолжает наращивать силы на границе с Советским Союзом.
К 1 июня 1941 г. Разведуправление подытоживает: переброска германских войск по большей части закончена, против Советского Союза выставлены 1 20 — 122 дивизии при 44–48 запасных в самой Германии, 122–126 развернуты против Великобритании. Предполагалось, что у границ Советского Союза находятся штабы 2 групп армий и 6 армий, что было не совсем правильно. В действительности штабов групп армий было 3, штабов армий — 7, а штабов танковых групп — 3. 4 июня это сообщение оказалось в производстве, а 23 июня было подписано в печать в канцелярии. Приблизительное совпадение предполагаемой и фактической численности немецких войск обнаружилось только 21 июня, когда Германия выделила соответствующую группировку для вторжения: 3 группы армий, 7 армий и 4 танковые группы — 1 23 дивизии, 2 бригады и 1 пехотный полк, а также 4 дивизии в Северной Норвегии.
К тому же имеются довольно показательные документы советского военного планирования, в которых оценивалась предполагаемая численность немецких войск для войны с Советским Союзом. Например, в июле и сентябре 1940 г. отмечалось, что Германия выдвинет около 173 дивизий, потом в марте 1941 г. эта оценка увеличилась до 200 дивизий, а в мае упала до 180. В любом случае подобные расчеты оказались слитком завышенными, поэтому на их основе делался неверный вывод о том, что подготовка к войне продлится еще долго. Разведуправление подсчитало, что против СССР были сосредоточены 41,6 % немецких дивизий, что на 1 % меньше, чем даже против Великобритании. На основе этой информации нельзя было говорить о завершении подготовительного этапа. В действительности же по состоянию на 21 июня против Советского Союза сосредоточились 62 % дивизий вермахта.
В результате советская разведка не смогла сообщить руководству страны достоверную информацию о составе немецких вооруженных сил и их восточной группировке, что затруднило адекватную оценку угрозы стране.
В разведке наших западных приграничных военных округов перед войной остро не хватало подготовленных кадров, к работе приходилось привлекать местных жителей, не имевших доступа к важной информации, чьи сообщения доходили до адресата с опозданием, поскольку отправлялись с курьерами. К тому же агентов не готовили к работе в условиях войны и диверсиям, ведь считалось, что она будет проходить на чужой территории. Немецкой контрразведке удалось максимально ограничить утечку информации путем жесткого контроля на границе.
С советской стороны воздушную разведку вели 10 разведывательных авиаполков в составе 157 машин. Эффективность этого вида разведки была невысока из-за нехватки фотоаппаратуры и квалифицированных кадров. Лишь в мае 1941 г. было запланировано к середине лета пополнить авиаполки специалистами и самолетами. Отдача от войсковой и радиоразведки без опытных профессионалов была незначительной. Агентурная разведка пограничных войск только с 24 мая 1941 г. целенаправленно заработала по отслеживанию подготовки Германии к войне против Советского Союза. Взаимодействие между различными видами разведки и ведомствами наряду со взаимным обменом информацией было организовано слабо. Так как агенты в штабы врага внедрены не были, то планы Германии оставались неизвестными. Дошло до того, что Советы ничего не узнали даже тогда, когда 18 июня немецкое военное начальство поставило в известность о грядущем нападении командный состав каждой роты. Эффективность приграничной разведки была низкой, а сведения противоречивыми. Из-за чего вышестоящее командование не смогло ясно увидеть всю ситуацию в целом и сделать соответствующие выводы. Нередко штабы округов вообще ничего не знали про группировки немцев, поэтому имело место то, что случилось во время внезапного вторжения.
Несмотря на то что в целом сведения, передававшиеся разведотделами штабов приграничных округов, были правильными, из-за их противоречивости и неорганизованности взаимодействия разведслужб вышестоящие штабы плохо представляли общую картину. Например, разведотдел штаба Прибалтийского особого военного округа 21 июня 1941 г. сообщал, что идет сосредоточение германских войск у границы СССР и в районах Восточной Пруссии. По информации разведотдела штаба ЗапОВО от того же числа вражеская группировка определялась в 45–46 дивизий. Отмечалось, что противник в полосе против ЗапОВО занял исходное положение и по всем направлениям идет увеличение сил и средств. Разведотдел штаба КОВО днем раньше свидетельствовал, что перемещение немецких войск к границе Советского Союза подтверждается разными источниками.
Однако неправильные оценки противника привели к известным результатам, что хорошо видно по безуспешным боевым действиям Юго-Западного и Южного фронтов, силы которых превосходили немецкие группировки на этих направлениях. То, что немцы скапливают силы у границы, разведка Юго-Западного фронта заметила, а вот определить основную группировку не смогла, поэтому боевые действия проходили неудачно. Кроме того, не получилось точно установить общую численность вражеского контингента, что не позволило правильно оценить потенциальную опасность. Для Южного фронта последствия недостоверных разведывательных данных оказались еще хуже. По состоянию на 2 июля 1941 г. количество немецких войск оценивали в 9 — 10 дивизий, тогда как на самом деле там были 5 пехотных дивизий и 5 бригад. Число ожидаемых танков противника вообще определялось запредельным (900–960) по сравнению с действительностью (60). В итоге вывод о направлении удара противника оказался неверным, а завышенная оценка вражеских сил привела к логичному решению об отводе советских войск к Днестру. В довольно низкой эффективности действий Южного фронта оказалась виновата именно разведка, больше искажавшая реальную картину, чем прояснявшая ее.
Многие авторы в подтверждение того, что советское руководство заранее знало о вторжении, приводят информацию источников Старшины и Корсиканца. Из Берлина они сообщили советской разведке исчерпывающие и достоверные сведения о военных приготовлениях Германии. В этих донесениях много интересных и ценных деталей. Однако люди, выступавшие в роли источников, не имели доступа к секретным документам: их информация была противоречивой в отношении главного вопроса — срока нападения. По этой причине и прочая информация воспринималась критически.
Тема о том, предоставила ли советская разведка все необходимые сведения высшему руководству страны, которое по каким-то причинам не вняло предупреждениям, — наиболее дискуссионна. На протяжении многих десятилетий об нее сломало копий немало историков, бывших и действительных сотрудников разведывательных структур.