Самурай. Трилогия

Кстати, в английском языке некоторые слова означают совсем не то, что в этна-эсперанто. Сомнительно, чтобы Гектор регистрировал свои отношения с Андромахой в Троянской мэрии, а представить себе, что Ахилл с Патроклом[15], хм… Дружат там тоже как-то иначе. Сиеста кончилась — пора звонить Ларисе. Она явно обрадовалась, услышав мой голос, и я сказал девочке, что буду ждать ее внизу.

Пришлось во второй раз выслушивать инструктаж перед погружением, но дело того стоило. Из-под воды мы вылезли незадолго до начала тренировки.

— Мне обязательно надо пойти на кемпо, — сказал я, — так что встретимся за ужином.

— Обязательно? — Лариса казалась встревоженной и огорченной.

Конечно, это в гости можно не приходить — позвонить и извиниться. А когда приглашают подраться — надо идти.

На тренировке я украдкой поглядывал на Ружеро, пока не заметил, что он делает то же самое. Это меня развеселило и обрадовало: парень считает меня серьезным противником — так может, мои шансы не так уж и малы? Наконец рассерженный тренер велел ему отжаться тридцать раз — чтоб не отвлекался, — почти сразу та же участь постигла и меня.

Стоило сенсею покинуть площадку, как все, кроме нас с Ружеро, оказались на краях татами. Зрителей — полный зал, и еще где-то в темноте прячется Лариса. Не может быть, чтобы не пряталась.

Хватит, все лишнее из головы вон. Ружеро поклонился, я отдал ему поклон: мы с ним согласились соблюдать правила. Затем он медленно и осторожно пошел по кругу. Школа дракона: все атаки сверху. А он, небось, всю жизнь спарринговал только в своей секции. Значит, и защиты у него отработаны соответствующие. Мне повезло: меня учили вместе со взрослыми охранниками, каждый из которых раньше учился где-то еще. Я для него гораздо больший сюрприз, чем он для меня. Атаковать мне нравится снизу, и бить противника я предпочитаю о матушку-землю: мои кулаки целее будут. Я окончательно успокоился и тут же поплатился за это — пропустил сразу два удара. Потом я пропустил и нанес еще несколько ударов, но в основном драка проходила так: я стелился по земле («тигр подстерегает добычу в камышах»), а Ружеро гонял меня по всей площадке и никак не мог достать; я же при каждом удобном случае подбивал ему ноги, и мой противник валился на землю. Падать он, конечно, умел, но когда удобных случаев набралось достаточно много, он уже не смог подняться. Я поклонился поверженному сопернику, повернулся и ушел с татами. Сзади он на меня не нападет — не тот это парень.

Где же прячется Лариса? А вот и она — устроилась на толстой ветке на высоте метра полтора, чтобы всякие мальчишки не заслоняли обзор. Я остановился под деревом и протянул руки:

— Прыгай!

Через мгновение девочка стояла рядом со мной. Она опустила глаза и явно не знала, что сказать. Я пришел к ней на помощь:

— Говорил же, что хвастуны чаще проигрывают. Так и вышло. Пригласил, называется, полюбоваться.

— Теперь ты хвастаешь.

— Я больше не буду. Куда мы пойдем?

— Ты пойдешь переодеваться, потом мы пойдем ужинать, а там посмотрим.

— Есть, мэм!

Глава 12

Через час мы шли по набережной в ту сторону, откуда раздавалась бравурная музыка. Подавляя растущее беспокойство (танцевать-то я не умею), я объяснял Ларисе, зачем сделал сайт с Эйнштейном, который так развеселил ее отца, пересказывал забавные угрожающие письма — в общем, заботился, чтобы девочка не скучала.

К дискотеке мы подошли, когда оркестр закончил играть популярную песенку «Поцелуй меня в попочку» и завел «Трахни меня на Липари». Отвращение так явно отразилось на моей физиономии, что Лариса засмеялась и сказала:

— Ладно, пошли отсюда. Ты ведь никогда здесь раньше не был?

— Нет.

— Тогда я покажу тебе город.

Липари — одно из самых старых поселений на планете. И самых тихих: на всем острове бластеры есть только у береговой охраны клана Кальтаниссетта. Городок живет за счет курорта и даров моря. Устричные и жемчужные фермы, рыбная ловля. В маленьких кафе поют красивые старинные песни на почти забытом сейчас итальянском. Узкие кривые улочки, на которых не разъехаться двум элемобилям, перебираются через многочисленные горки. Невысокие дома построены из местного известняка.

— Наверное, такими были старинные города на Земле.

— Наверное.

Я стал делиться своими новообретенными познаниями в истории и обещал завтра показать картинки на считывателе.

— Только аги там не росли, — сказала Лариса, показывая на старое узловатое дерево.

— А плоды уже созрели. Хочешь?

— Хочу!

Снизу уже, конечно, все было сорвано, и я полез наверх.

— Лови!

— Поймала!

— И еще!

— Хватит, слезай!

Я сорвал еще один любимый фрукт моего Мыша и съехал вниз по стволу, здорово ободрав колени.

— Это дерево отомстило мне за несчастного Ружеро. Наверное, они родственники, — пошутил я, отряхиваясь.

Перемазанные соком аги, мы отправились в обратный путь. К гостинице мы подошли за десять минут до назначенного Ларисе крайнего срока возвращения.

Договорившись встретиться утром, мы поднялись на второй этаж и попрощались у дверей ее номера. Я бегом спустился вниз и успел заметить, как зажегся свет в окне почти напротив двери, у которой мы расстались: значит, это ее окно.

Стены гостиницы увиты диким виноградом, и забраться по ним не проблема. Где-то тут был большой розовый куст. И еще мне понадобится вода. Декоративная ваза стоит на каждом балконе, так что об этом заботиться не придется.

Достать розы и бутылку воды несложно. А как забраться по лозам до второго этажа, чтобы при этом букет не превратился в веник? Заворачиваем цветы в рубашку и засовываем сзади под ремень, бутылку берем за горлышко в зубы. Хорошо, что меня никто не видит. Долез, поставил, теперь можно спускаться. Прямо в объятия патрулю. Пришлось объясняться. От моей фамилии охранников прямо-таки перекосило, но мстить мне они не стали, понадеявшись, что меня и без них накажут за позднее возвращение. Ха, вы будете разочарованы.

— Ты подрался со стаей бродячих кошек? — хмыкнул проф.

— Нет, с розовым кустом, — ответил я и пошел спать.

Глава 13

Столь же идиллически прошли еще три дня — за тем исключением, что я не дрался с Ружеро и каждый раз ставил Ларисе на балкон цветы какого-нибудь другого вида и цвета, чем очень ее веселил. Еще я облазал у нее на глазах все окрестные скалы, спрыгнул в воду отовсюду, откуда было можно, и прочесал дно бухты в поисках красивых раковин.

Рассвет четвертого дня разбудил меня грохотом недалёкого взрыва. Я быстро вскочил, надел джинсы и темную рубашку с длинным рукавом: если ничего страшного не произошло, переодеться я всегда успею. Проф уже стоял в нашей гостиной у окна. Оглядев меня с одобрением, он приказал:

— Пробеги по этажам, начиная сверху, и позаботься, чтобы женщины и дети спустились в убежище. Потом приходи в ресторан.

— Хорошо, — ответил я и побежал, одновременно пытаясь понять, что же случилось.

Паники нигде не было, мужчины собирали своих жен и детей и помогали им спуститься в подвал. Пока я бегал, ко мне присоединились несколько ребят моего возраста, в том числе Ружеро. Мы убедили нескольких дам бросить драгоценности и наряды и помогли какой-то одинокой женщине с двумя малышами спуститься вниз (где ее мужа черти носят?).

Алекса его отец попытался тоже затолкать в убежите, но он выскользнул и спрятался за моей спиной. Ему были обещаны всевозможные кары, но мальчик только ухмыльнулся.

— Энрик! — Проф меня уже заждался.

Я помчался в ресторан, ребята побежали за мной. Сейчас убежище закроют, и никого из нас уже будет туда не загнать.

В ресторане раздавали бластеры и снаряжение. Распоряжался почему-то проф. Думать об этом было некогда: есть дела поважнее. Я посмотрел в окно: у выхода из бухты догорали два боевых катера, на месте ракетной батареи дымилось черное пятно, а в самой бухте всплывала большая боевая подлодка. Значит, на охрану уже можно не рассчитывать.