Страница 83 из 181
Тактический промах… Была надежда, что в момент прибытия гостей у рукомойников кто-то окажется и мне удастся поразить делегацию видом ярко-малиновой воды, стекающей с рук. Побочный эффект реакции хозяйственного мыла (щелочная среда) со следами фенолфталеина (слабительного), которым припудрены все протирочные тряпки на рабочих местах. С каждым часом пребывания на воздухе трупный яд становится злее. Лучше перебдеть… Труженики уже прониклись необходимостью гигиены, но дополнительный индикатор не повредит. Злые языки утверждают, что это особая легкая порча, наложенная мною на трупы. Клевета! Чисто воспитательная мера с визуальным контролем. Для дипломатических целей метод, конечно, груб. Жаль, жаль. Полоскать свои конечности в воде семейка очевидно не привыкла. Легкий понос пошел бы им на пользу…
Пока мы отмывались, столовая опустела. Даже дежурный наряд, из теток поприличнее, куда-то смылся. Остался одинокий столик под белой скатертью (хрустящей от крахмала, нашей, привезенной с Эзеля), шесть обеденных приборов, микрофон под потолком и глаз фотоаппарата в прорези угловой ширмы. Интересно, у оператора хватит такта не сверкать вспышкой по ходу приема пищи? С непривычки-то и подавиться недолго. Тьфу! Накаркала… Ребята держались стойко. Но, затык вышел на первом же тосте. Всего не предусмотришь…
К королю, как я слышала, на полуофициальных приемах, кроме банального «ваше величество», можно обращаться «сир». К принцам: «ваше высочество», «монсеньер». А ещё есть универсальное обращение: «ваша светлость», предполагающее более высокий ранг того, к кому адресовано обращение, и «сударь», как правило, предполагающее равенство собеседников. Формально, наша банда ближе всего по организации к бродячему монашескому ордену или студенческому братству. Подозреваю, глава семьи где-то хватил университетской науки и решил действовать по второму варианту. Студент, даже если он «вагант перекати поле» — человек явно благородный. Правая и левая рука ужасной Drude простолюдинами быть не могут. Подняв стопку с водкой, меня барон назвал по должности, а к парням обратился именно так. М-м-дя… Зелье пошло им не в то горло… Воображаю, как грохнул в этот же момент народ в расположении, слушающий прямую трансляцию встречи. Ничего, пускай привыкают… Могут даже повториться, а я пить больше не стану. Зажую колбаской и баста… На занятиях по токсикологии, помню, полстакана разведенного спирта я осушила бестрепетно. Жертва, ради науки! Здесь — не хочу. Мне нужна ясная голова. Соревноваться в пьянстве с профессиональными алкоголиками, ах да… простите, немецкими дворянами XVII века, скудные навыки не позволяют. Так и спиться на службе недолго! К сожалению, проклятый обычай Willkommen требует, что бы гостям и хозяевам разливали из одной посуды.
Никогда раньше не видела, что бы водку (настоящую, крепкую, градусов пятьдесят), пили, как воду или чай. Большими глотками, по ходу беседы, не сильно обременяя себя закуской. Хотя, что там у нас за закуска? Обычная складчина. Вперемешку. Консервированный спиртом белый хлеб (чистые понты, но гости оценили), толстые ломти простой деревенской лепешки, небрежно наструганное мясо (солонина, окорок и что-то вроде поджаренного сала, с мясными прожилками). Яблоки, репа, странный продолговатый лук, который местные кусают, как фрукты. Имелось даже бледное подобие чесночного салата, с грибами и зеленью… Что нашлось на импровизированной кухне — разом и вывалили. Шведский стол, пусть без вилок… Сервиз — конфисковали в надвратной башне. Видимо, он специально хранился, для почетных гостей. Выпивку разлили в две бутыли с витыми пробками и пару прозрачных графинчиков. Типичный ход, в данном месте и времени, как я теперь понимаю. Напиток один, а разнокалиберной посуды много. Со стороны — производит впечатление изобилия…
Честно говоря, только одинаковые графинчики меня и спасли. После первой рюмашки (граммов 200, почти стакана!) шнапса ходить или стоять я уже не могла. В голове зашумело, в глазах закачалось, а язык, хоть и начал слегка заплетаться, но при этом задрыгался, словно сам по себе. Парни переглянулись… и что-то сделали… Графинчики остались те же самые, только в следующей рюмке-стакане у меня оказалась простая вода. И потом — тоже она. Наверное, только эта подмена меня и спасла. Сознаюсь, в вопросах распития спиртных напитков — слаба. Ой! Только сейчас дошло. Если б не ребята, я бы наверняка нажралась в зюзю. В прямом эфире. Позор-то какой! Вот что значит, тяжелая наследственность… А не пить — тоже нельзя. В конце концов, эти люди сами сюда пришли…
А, ладно! Пронесло… Всё равно, если я верно понимаю логику составления «исторических документов», наши враги в мемуарах напишут, что упившаяся до поросячьего визга предводительница банды анархистов устроила пьяный шабаш. Голой плясала на обеденном столе, посреди штабеля трупов, аккомпанируя сама себе на драном аккордеоне и распевая «Цыпленок жареный».
Утрирую конечно. Откуда им «Цыпленка» знать? Наверное, сочинят, будто я вела себя на переговоров «некультурно». И потом, каждый комментатор, будет наполнять это словечко своим смыслом. Ха! На себя бы посмотрели. Был бы жив Гуго Гроций, он бы, от ваших манер за столом, снова умер. На этот раз — от стыда… Человек ещё 20 лет назад ясно всем растолковал, в «De jure belle ac pacis» («О праве войны и мира»), что хоть война и вытекает их естественного стремления человека к самосохранению, меру тоже надо знать… Приняли послов? Напоили? Накормили? На вопросы ответили? Чего вам ещё? Если ответы не по нутру, так кто вам доктор? Вон, за стеной, поленницы мертвых тел. Недовольные могут присоединиться… Аргумент? А не будь их, разговор вообще бы не состоялся.
— «…Максимилиан Баварский, уполномочил нас сообщить, что крайне раздражен поведением папских самозванцев…» — это барон обо мне с Фрицем, в третьем лице, — «…требует перестать подстрекать подданных к мятежу против законной власти…» Заучил, как попугай, заранее составленный текст и отбарабанил его, без запинки. Механически поклонился, хватил, без тоста и закуски, полную чарку, сел и уставился стеклянными глазами. Отбыл номер. «А теперь — казните!» Нет, идея принимать делегацию именно здесь — просто отличная. Атмосфера мертвецкой создает правильное настроение. Тетка слушала, затаив дыхание, а когда он замолк — кинулась жрать, как в последний раз. И наследник за нею… Нервы-с! Напрасно они переживали… У меня, пока речь тянулась, как раз первая доза по жилкам пошла. Стало тепло и хорошо. И всё до фени. Сначала, точно помню, хотела ответить грубо: «Да и в рот вашему Максимилиану потные ноги». Нашелся тут, понимаешь, «поборник прав». Передумала… Представила наших мужиков, в такой вот ситуации, сделала знак наполнить посуду и выдала… ответный тост — «За здоровье и долголетие герцога Баварского!» Правда, сидя… Барон побелел, сделал какие-то свои выводы, осушил чарку и накинулся на еду, наравне с родственниками. Видно решил, что это какое-то особо изощренное проклятие. А что я им такого особенного сказала? А-а-а… Максимилиан, пока ещё, числится курфюрстом… Я, выходит, его первой, обратно в герцоги разжаловала, раньше императора. Так послезнание ж, чо? Усугубим…
— Плевать нам на Максимилиана, — говорю, — Можете так ему и передать. Сами-то, — спрашиваю, — как теперь, рядом с нами, жить собираетесь? Видите, мы люди простые, грубые, шуток не понимаем, — вот тут он, первый раз, налил себе сам… И промолчал… Прав был товарищ Ахинеев — «Хамство, подкрепленное военной силой, в оправданиях не нуждается». Абсолютизм, как высшая форма феодализма — всегда ставка на голую силу. Другого-то языка господа феодалы не понимают. А теперь напоролись на ответку и боятся нарываться… Ну, хорошо, я сама скажу… Пока попов поблизости нет, а мне море по колено. Один черт, историки всё переврут… Даже со стенограммой.
— Римский Папа, — продолжаю, — считает, что в Германии позабыли божьи заповеди. Власть оружия уже давно кажется вам источником всякого права. Папа полагает, что будет полезно проверить, как поведут себя люди, если такое право, в равной степени, получит каждый желающий, независимо от богатства и знатности. Нам предложили поставить опыт. А вдруг, таким образом, выйдет построить царство божье прямо на земле? — сама знаю, что это пьяная ересь, но зато честно, — Вам предлагается принять посильное участие. Согласны?