Страница 137 из 181
Из аксакалов поредевшего Верховного Совета был дядя Лева… Соколов опять болеет. Профессор Радек — окончательно переселился в маленькую подсобку, рядом с бункером информационного центра и на людях практически не появляется. Такое впечатление, что именно её он теперь считает своим домом… Возраст! А из старых «настоящих военных» — не было никого. Да их-то и осталось в Ангарске, если честно…
Думаю, они на нас с Фрицем дуются. По новым правилам, которые он продавил по праву координатора проекта «Wurf nach Sueden», в Союзе больше нет деления «на военных и гражданских». Население поголовно подлежит призыву при военной угрозе или чрезвычайной ситуации. Каждый, от мала до велика, получил своё место в «боевом» штатном расписании, комплект формы и обязанности «по поддержанию порядка» в мирное время. Всё продумано. Пока человек «в гражданке» — он частное лицо. Если надел камуфляж со знаками различия — действует в интересах общества. Взял в руки оружие — готов к бою. Сирена тревоги прогудела — из каждого дома выходит солдат, заранее знающий, что ему делать и кому подчиняться, по «основному» и «запасному» вариантам. Готовый, при необходимости, воевать один… или самоорганизоваться с такими же ополченцами.
Организация получилась фантастически гибкая… Учения обнаружили, что она способна действовать, даже «потеряв» 70–80 % личного состава. На место «убитых» (по жребию), автоматически, выдвигаются очередные кандидаты и, пока работает связь — существенных сбоев в выполнении основных функий не происходит. Хотя при «разборе полетов» выявились невероятные вещи. Например, под самый занавес игрища, оказалось, что группой из 3 «основных» минометных батарей Ангарска (а там больше сотни человек и половина с высшим образованием), лихо руководил 14-ти летний пацан… А «резервная ударная группа», прорвавшая «блокаду» с тыла, почти на 90 % состояла из пенсионеров и домохозяек. Они прибыли «по тревоге» с опозданием, но зато — все на личных плавсредствах. Получилось забавно. Легкий огнестрел дома — у всех свой, а станковые пулеметы, в школьных «оружейных комнатах» — как бы «ничьи». Потому, как — здоровенные и тяжелые. Но если их на катер поставить, то вроде и ничего. В общем, торжествовала форменная махновщина (как её описывают в книжках с Земли-1). Чуток бестолково, на удивление единодушно и потрясающе эффективно. Прямо, как «Непобедимый» у Лема. Гибкая структура «под задачу». Степенный научный конгресс, если надо, через 5 минут — превращается в банду отморозков. Народ в основном доволен… Настрелялись и набегались досыта. Говорят — сами от себя такой прыти не ожидали. А знай наших!
Тут, правда, каждый видит своё. Мама — партизанов батьки Ковпака. Матусевич вспомнил «территориалов», из родной Руссии. Мой Фриц — «фолькштурм» из Германии середины ХХ века. Иезуиты (они и туда пролезли!) сравнивали действия населения Ангарска с «таборитами» Яна Жижки и швейцарскими пикинерами. А дядя Лева — гордо привел пример военной организации государства Израиль. Кстати, благодаря ему — всплыл факт, что, при всей милитаризации нашего общества в нем отсутствует важный элемент иерархической пирамиды. Нет государственных наград. Абсолютно… Прямо, как в том же Израиле, до 1970 года включительно. Трудно даже сказать, хорошо это или плохо. А ещё у нас теперь своя система присвоения воинских званий. Не в силу благорасположения начальства или выслуги лет, а «по факту». Есть опыт успешного управления коллективом из пяти человек — значит, сержант. Из десяти — старшина. Из двадцати — лейтенант. И так далее… Логично же? «Главное быть, а не казаться!» Кто может — делает. Кто не может…ну, вы уже сами понимаете. Возмущается… Мы де, девальвировали многовековое искусство делить мир на «начальников» и «подчиненных»… И что? Вы на местную Польшу гляньте. Там, где собралось больше двух панов — не коллектив, а бардак. Оно нам надо?
Наконец-то разжилась нормальным по внешнему виду писчим материалом. Смешно… Золота и камней самоцветов сколько угодно, а качественные бланки для документов длительного хранения нам приходится заказывать аж в Корее. Высокая трудоемкость! Не выгодно… А если делать нашими «скоростными методами» — есть риск, что может выйти «не долговечно». Для архивных материалов — оно существенно. Куда не плюнь — квалифицированный труд мастера оказывается лучше, чем «технологии военного времени». Если не по цене, так по качеству… Хотя, одно другому не мешает. Жалко, что соблюсти тут оптимальный баланс — дьявольски трудно. Особенно, когда труд не выражен материально, а чисто управленческий, например.
Ахинеев, отловил меня после учений, задал несколько вопросов и выдал очередную бомбу. Из уважения к «царствующим особам» — статьей для ежедневника «В последний час». Раз это полуофициальный печатный орган Sacrum Imperium Romanum. Русского и немецкого (сетевой автоперевод последнее время работает, как полагается, сама им пользуюсь) ему показалось мало. Добавил ещё латинский текст, обогатив его просторечными выражениями. И оно перевелось! Понятно перевелось. Даже мне результат понравился. Отец Моринелли (по слухам) удивился, но всемерно одобрил начинание. Зацените:
«Попробую еще раз озвучить свою любимую крамолу. Государство, по идее — это инструмент. Машина для координации общества. Общество — живой организм, более высокая форма по сравнению с организмами-индивидами. Но! Если государство норовит сделаться живым организмом, то это беда. Такому процессу надо всемерно препятствовать. Государство-организм забьет болт на свои функции „машины“ и будет заботиться о себе за счет окружающей среды — общества и отдельных человечков. Сделается в обществе инородным телом, живым голодным паразитом, сосущим из людей кровь и жизни. Это в корне неправильно.
Машина должна возить говно с фермы на поле, а не „иметь свои интересы“. И ещё! Государство служит обществу, а не индивиду. И требовать от нее может только общество, а не отдельный придурок. Но, общество без координации — не общество, а координация обычно — в лапках государства. Где же тут выход? Отсутствие у государства признаков живого организма должно стать для нас „священной коровой“. Пирамида власти не должна быть постоянной. Она должна возникать при необходимости и рассыпаться сразу же по исчерпанию поставленной задачи. Чтоб у паразита (государства) не было ни единого органа, ни малюсенького пальчика, которым он сам о себе заботится. Эта забота общества. Оно должно само возить и смазывать эти саночки. А все проекты, предусматривающие постоянное существование и самообслуживание государственной машины — зарубать, вместе с прожектерами. Топором или ржавой лопатой. Кроме того, координация общества должна быть многократно резервирована (а не диверсифицирована, нет). По всем каналам должно идти одно и то же»
В принципе — убедительно. Живой классик, чего уж там… (хотя сам Ахинеев, от этой чести, старательно открещивается). У него вообще интересный взгляд на самоорганизацию общества. Например, он считает, что теории коммунизма тупо не существует. Идеальная формула возможна только для описания мертвого. Точно так же, как сто лет назад, на Земле-1, не существовало никакой теории социализма. А четыреста лет назад, там же, не существовало теории капитализма, кстати… Управление всегда обслуживало живое дело, подстраивалось под потребности момента… А теория — рвалась вперед. Платон напрасно теоретизировал по поводу модернизации современного ему рабовладельческого строя, мыслители Средневековья размышляли о реформе феодализма («Государь» Макиавелли — это теория абсолютизма, то есть иного, враждебного феодализму общественного уклада). Были свои непризнанные теоретики «правильного строя» при капитализме и социализме. И? Сильно тот же Макиавелли преуспел? А ведь был умнейший дядька. На Земле-1 его уже четыреста лет цитируют, как классика политической мысли. «Нет пророка в своем отечестве!» Полезно вспомнить, как преследовали при капитализме на Земле-1 социалистов, и как там же, при социализме, гоняли «диссидентов». Прикол в том, что любым уже существующим режимам новые теории обычно не нужны, они создавались по старым теориям. И просто стремятся сохранить себя. Отсюда следует один интересный вывод. Любое стабильное общественное образование формируется быстро, за жизнь одного поколения. А потом — воспроизводит себя. Пока не гибнет.