Страница 43 из 183
А. Лопухин. С. 308.
…Достоверно известно, что заточение было довольно продолжительным, и что Иоанн в темнице сохранял достаточную свободу действий. Он имел возможность видеться со своими учениками, и мы еще увидим его в общении с Иисусом.
Э. Ренан. С. 120–121.
По Евангельским рассказам Иоанн немедленно узнал в Иисусе Мессию и крестил Его как такового. Относительно этого есть противоречия. Ибо позднее Иоанн, заключенный в темницу Антипой в Махеру, посылает Иисусу такой вопрос: «Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?» Это запоздалое сомнение показывает, что Иоанн не был уверен в тождестве Иисуса и Мессии. Но первые редакторы Евангелий были евреи и поэтому желали, чтобы Иисус получил свое посвящение от Иоанна Крестителя, иудейского народного пророка.
Э. Шюре. С. 367.
...И то, что Иоанн Креститель, всю свою жизнь надеявшийся на Мессию, наконец, незадолго до смерти получает в темнице известие о выступлении Иисуса и посылает к нему гонцов, — это подлинная человеческая трагедия. Нет ничего удивительного, что Флобер описал эту потрясающую сцену в своей «Иродиаде».
Д. Флуссер. С. 43.
…Ведь вы понимаете, кто такой Иоанн Креститель. Это человек, о котором Евангелие говорит, что он глас вопиющего в пустыне,что он Божий голос, как бы звучащий через человека. Он настолько сроднился с тем, что должен был сказать, что люди слышали только Бога, говорящего его устами. И вот он взят в тюрьму, ожидает своей смерти, и вдруг на него находит сомнение. Как могло это случиться? В Евангелии нам ясно рассказано, как он позвал двух своих учеников и послал их ко Христу Спасителю спросить: «Ты ли Тот, Который послан, или нам ожидать другого? Ты ли Тот, Кого я провозвещал? Ты ли Тот, Кто пришел спасти мир? Ты ли мой Бог, ставший человеком? Если так, то я с радостью свою жизнь отдаю. Но вдруг я ошибся, вдруг Ты не Тот, — что же тогда я сделал? Молодость погубил, жизнь погубил; все мое благовестие было ложью...» И Христос ему дает ответ, который действительно достоин величия самого Иоанна. Он ему не отвечает: «Не бойся, Иоанн, ты не ошибся, Я именно Тот, Которого ты проповедовал». Христос, собственно, ему ничего не говорит. Он говорит ученикам Иоанна: Пойдите, скажите Иоанну, что вы видели и слышали: слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне!. У величайшего пророка, человека несокрушимой веры, Христос не отнимает подвига веры. Он как бы требует от Иоанна до конца верности тому, что ему таинственно сказал Бог в глубинах его души. Христос ему не доказывает ничего, Он от него требует предельного доверия. Человек, больший всех когда-либо приходивших на землю, человек, который так отдался с ранних лет Богу, что стал только голосом Божиим, который ни одной неправды не сказал, который души переворачивал своим словом, который жизни новые творил из старых, перед лицом собственной смерти вдруг усомнился: не ошибся ли я? — и до конца остался верным. Это нас учит, как относиться к Иоанну Крестителю, но не только; учит, как нам самим поступать, когда от нас требуется верность тому, что мы знаем, верность той правде, которая прозвучала в нашем сердце, озарила наш ум, вдохновила нас на подвиг. Когда требуется от нас эта верность, разве не может нам случиться заколебаться? Но если мы победим колебание — доверием, подвигом, то окажемся достойными учениками предвестника Царствия Божия — Крестителя Иоанна.
Митр. Антоний Сурожский. С. 40–41.
Более слабый, чем жестокий, Антипа не хотел смерти Крестителя.
Э. Ренан. С. 120.
Зато нисколько не колебалась Иродиада, которая задалась злобной целью — так или иначе умертвить его.
Ф. Фаррар 3 . С. 118.
Случай скоро представился.
А. Лопухин. С. 313.
На долю Антипы выпало счастье, отнюдь не обычное для других вассалов Тиберия, именно, что он занимал свой престол более 30 лет. Подобно своему отцу, он имел обыкновение торжественно справлять как годовщину своего восшествия на престол, так и день своего рождения, великолепным пиром. Как раз теперь именно настало время для подобного празднества, и приглашение на великолепное пиршество по этому случаю было разослано всем военачальникам, заведывавшим войсками в Махере, вождям соседних племен и высшему обществу, в которое входили все главнейшие вельможи, военачальники и старейшины галилейские. Пир, устроенный в том же замке Махер, в подземелье которого томился великий пророк, конечно, был на славу, со всею роскошью богатства и царской пышностью, и вообще, очевидно, был одним из тех пиров, которые были подражанием развращенным обычаям времен Римской империи, где чревоугодие и сластолюбие не знали границ.
А. Лопухин. С. 313–314.
Все они собрались в одной из тех великолепных, украшенных мрамором палат, (столь подробно описанных иудейским историком), в которой огромная золотая канделябра бросала яркий свет на золоченые карнизы, светлые фрески и богатейшую посуду.
Ф. Фаррар 3 . С. 120.
Слухи об этих пиршествах доходили даже до Рима, и римский сатирик Персий в одной из своих сатир делает замечание о таком празднестве по случаю «Иродова дня». Он описывает, с каким блеском иллюминовались окна дворца и обвешивались гирляндами цветов; столы были переполнены всевозможной роскошью, и вино лилось рекой. По этому случаю веселость и ликование достигали наивысшей степени.
А. Лопухин. С. 314.
Когда наступал Ирода день рожденья и роскошные окна
Убирались светильниками, которые, украшенные фиалками,
Изливали облака благовоний, в красном блюде плавала
Вкусная рыба, и в белых сосудах пенилось вино,
Ты молча шевелил губами и бледный молился по субботам.
Но это лишь мрачные призраки, опасности,
Не стоящие разбитого яйца...
Персий. С. 33.
Богатство, изысканная архитектура дворцов, общее стремление Иродов выставить себя напоказ, служили достаточным ручательством, что на этом пиру не было недостатка ни в чем, что только могли предоставить роскошь или царское достоинство. Довольно сказать, что он был похож на те ужасные оргии, которые согласовались с развратными обычаями империи и соединяли в себе римское обжорство с греческой чувственностью. Но коварная Иродиада задумала угостить царя неожиданным и возбуждающим страсти удовольствием, — зрелищем, которое, как ей известно, должно было восхитить гостей Ирода.
Ф. Фаррар 1 . С. 172.
В то время были в большой моде пантомимические танцы, и они составляли страсть Иродов, так что еще Ирод Великий устроил в своем дворце особый балетный театр. Роскошный пир того времени не считался полным, если он не заканчивался какой-нибудь вакхической пляской. На этот раз подобную заключительную пляску исполнила падчерица Антипы Саломея, которую ее мать, вопреки обычаям, нашла возможным ввести в зал пиршества и представить гостям.
А. Лопухин. С. 314.
Она была еще «корасион» — девочка, если только она родилась в 14 г. по Р. Х.
Ф. Фаррар 3 . С. 120.
Танцы доведены были до высокой степени совершенства. Танцовщица не говорила, а олицетворяла какую-нибудь сцену жестами, телодвижениями и разными положениями под звуки музыки. Лица обыкновенно при этом закрывались масками, но все другие части тела, особенно руки и ноги оставались свободными для действия. Предметами танца обыкновенно были сцены из мифологии и таким образом, к ужасу строгих иудеев, носили на себе вполне языческий характер. Одежда танцовщицы, подобно тому, как это бывает в теперешних балетах, рассчитана была на то, чтобы с возможно большей выгодой выставить красоту фигуры, хотя она разнообразилась, смотря по характеру представления. Во времена Ирода Антипы на сцене никогда не выступало больше одной танцовщицы за раз, даже когда в исполняемой пьесе выводились оба пола. В первые времена империи женщины никогда не выступали с подобными танцами пред публикой, но они не смущались выступать в качестве танцовщиц в частных собраниях вельмож, как это и было с Саломеей.