Страница 31 из 183
А. Лопухин. С. 54.
Природный язык Иисуса был сиро-халдейский...
А. Дидон. С. 128.
То название, которое дают этому языку новозаветные писатели, может несколько ввести в заблуждение относительно самого характера этого языка: у них он называется «еврейским», так как на нем говорили евреи; но он отличается от еврейского языка в собственном смысле этого слова, то есть, от того, которым пользовались Моисей, Давид, историки и пророки Ветхого Завета. Семейство семитических языков включает в себя арабский, на котором говорили и доселе говорят еще в Аравии, в некоторых частях Азии и Африки, эфиопский, на котором говорили в Эфиопии, ассирийский, употреблявшийся в Ассирии и Халдее, арамейский, на котором говорили в земле Арама, т. е. в Сирии, и, наконец, еврейский, на котором говорил народ израильский в Палестине до плена вавилонского. После плена еврейский язык в собственном смысле этого слова сделался языком мертвым и был заменен языком арамейским.
А. Лопухин. С. 784–785.
Язык, на котором говорил обыкновенно Спаситель, был язык арамейский или сиро-халдейский. Еврейский язык в этот период был уже языком мертвым, известным только хорошо образованным людям, и давался им с трудом. Однако же ясно, что Иисус знал и по-еврейски, потому что приводил тексты прямо из еврейского подлинника.
Ф. Фаррар 2. С. 43–44.
Древний еврейский язык имел весьма близкое родство с арамейским. Жители Иудеи и Иерусалима, по переселении на берега Евфрата, будучи малочисленнее арамеев, должны были по необходимости привыкать к языку последних, чтобы иметь возможность объясняться с этими своими собратьями по несчастью, а также и с самими туземцами, которые тоже знали арамейский язык. Поэтому-то именно иудеи и привыкли говорить на том языке в Халдее, где он получил название халдейского, хотя название это не более точно, чем и название его еврейским. Арамейский язык подразделялся на две ветви или диалекта: арамейский западный, который также называют сирийским, и арамейский восточный, которому придавали название халдейского или сиро-халдейского. Первый был в употреблении в Сирии, а второй в Вавилонии, почему иудеи и научились в этой последней стране языку восточно-арамейскому. После плена, по возвращении в свое прежнее отечество продолжали говорить на этом языке, и он же еще находился в употреблении и во времена земной жизни Иисуса Христа...
В. Певницкий. С. 375.
Но некоторые Его цитаты из Св. Писания прямо указывают на еврейский подлинник, также, как на него указывают и упоминаемые Христом буквенные знаки. К этому можно прибавить еще, что так как книжники и фарисеи обыкновенно ссылались на еврейский подлинник Св. Писания, чтобы особенно поразить этим своих менее ученых противников, то Христос в столкновении с ними мог поражать их только на этой именно почве и тем же оружием, и тогда-то именно, при Его глубочайшем знании Св. Писания по букве и по духу, особенную остроту и силу получал Его негодующий вопрос, с которым Он так часто обращался к Своим многоученым противникам: «Разве вы не читали?»
А. Лопухин. С. 54.
По-гречески он должен был говорить, потому что греческий язык был общеупотребительным в ближайших к Его родине городах: Сепфорисе, Кесарии и Тивериаде. Писатель греческих антологий, поэт Мелеагр, в собственной своей эпитафии, утверждает, что греческий язык был понятен для сириян и финикиян, а он говорил наречием родной Ему Гадалы, близкой от Назарета и принимавшейся за Сирийские Афины. Греческое влияние действовало на Палестину со времен Александра Великого точно так же, как при близких отношениях с Птолемеями и Селевкидами. Грек был всеобщим посредником в отношениях между народами. Без греческого языка Иисус не мог бы разговаривать с иностранцами, как например с центурионом, рабу которого исцелил ухо, с Пилатом или с греками, которые желали видеться с Ним в последнюю неделю Его жизни. Некоторые из приводимых Им текстов Св. Писания были взяты прямо из греческого перевода Библии, хотя они и отличались от еврейского оригинала.
Ф. Фаррар 2. С. 43–44.
Нельзя допустить, чтобы Иисус знал греческий язык. Этот язык был мало распространен в Иудее; его знали разве только в правящих классах и в городах, населенных язычниками, таких как Кесария. Наречие, на котором говорил Иисус, было наречие сирийское, смешанное с еврейским, на котором в то время говорили в Палестине.
Э. Ренан. С. 78.
...По-видимому, Он не говорил по-гречески: эллинская образованность не проникла в еврейское население в Палестине, во всяком случае, простой класс в очень слабой степени подвергся ее влиянию.
А. Дидон. С. 128.
В Талмуде есть несколько раз повторяемый рассказ, что во время осады Иерусалима в междоусобную войну между Гирканом II и Аристовулом приверженцами последнего ежедневно со стены спускался ящик, наполненный деньгами, взамен которых он наполнялся жертвами, необходимыми для дневного жертвоприношения. Но один из предателей, который знал «греческую мудрость» (хохмат яванит), дал знать осаждающим, что храм не сдастся до тех пор, пока будут доставляться средства для принесения ежедневной жертвы. Вследствие этого на следующий день в ящик была положена свинья, которая, будучи наполовину поднята на стену, коснулась стены своими ногами. Последовало землетрясение. По этому случаю ученые произнесли проклятие на всех, кто водит свиней, и на всех, кто учил их детей греческой мудрости.
Ф. Фаррар 1 . С. 361.
Один ученый раввин на вопрос, когда следует учить детей греческой мудрости, ответил: «В то время, которое есть ни день, ни ночь, потому что сказано о Законе: ты его будешь изучать и день и ночь».
Э. Ренан. С. 79.
Сомнительно, чтобы Он знал и латинский язык, однако же не невозможно. Римлян в Иудее должно было быть очень много: бывшие в народном употреблении еврейские монеты носили на себе латинскую надпись. Но познания Его в этих языках, надо думать, не были слишком обширны; это видно из того, что в Его учении нет ни малейшего намека на литературу, философию или историю греков.
Ф. Фаррар 2. С. 43–44.
...Одна очень древняя летопись говорит, что Иосиф, земной отец Иисуса, умер, когда юноше было 19 лет.
Р. Сантала. С. 84.
«Иисусу было девятнадцать лет, когда умер Иосиф», — сообщает один Апокриф, где, может быть, сохранилась исторически-твердая точка предания-воспоминания: трудно, в самом деле, понять, кому и зачем пришло бы в голову выдумывать такую точную цифру; это во-первых, а во-вторых: раньше двенадцатого года Иисусовой жизни (Отрок во храме), 8-9-го года нашей эры, Иосиф не мог умереть; судя же по тому, как память о нем бесследно глохнет в Евангельском предании, он умер задолго до начала служения Господня — около 30-го года, так что этими двумя сроками подтверждается историческая подлинность 19-го года Иисусовой жизни для смерти Иосифа.
Д. Мережковский. С. 127.
И настало время, когда ему [Иосифу] надлежало умереть, ибо таков удел всех людей. Он сильно страдал от этой болезни, она была первой постигшей его со дня его рождения…
Евангелие Псевдо-Матфея.
Апокриф (14).
Он начал терять золото яркого блеска, то есть свое понимание в науке. Ему стали противны пища и питье, он утратил свои навыки в плотничьем искусстве.
Книга Иосифа Плотника.
Апокриф (15).
…По прошествии многих лет достиг старец возраста весьма преклонного. Он не испытывал никакой телесной немощи, он не утратил зрения, и ни один зуб не выпал изо рта его, он сохранил здоровыми все члены свои, и разум его ни на минуту не затемнялся, но подобно юноше во все дела свои он вносил молодую бодрость. И старость его была весьма глубокой, ибо он достиг возраста ста одиннадцати лет.