Страница 107 из 118
А. В. Дружинин.С. 631
Этот человек постоянно шутил и подтрунивал. Ложно понятый байронизм сбил его с обычной дороги.
Н. М. Сатин.С. 250
Конечно, отчасти предрассудки среды, в которой Лермонтов взрос и воспитывался, отчасти увлечения молодости и истекавшее отсюда его желание эффектно драпироваться в байроновский плащ, неприятно действовали на многих действительно серьезных людей и придавали иногда Лермонтову неприятный неестественный колорит. Но можно ли за это строго судить Лермонтова?..
И. И. Панаев.С. 224
Не было сомнения, что он, следуя тогдашней моде, напустил на себя известного рода байроновский жанр, с примесью других, еще более худших капризов и чудачеств. И дорого же он поплатился за них.
И. С. Тургенев.С. 68
Лермонтов хотел слыть во что бы то ни стало и прежде всего за светского человека и оскорблялся точно так же, как Пушкин, если кто-нибудь рассматривал его как литератора.
И. И. Панаев.С. 224
Не надо забывать и влияния Байрона, и многих афоризмов из «Героя нашего времени» для оценки Лермонтова как человека. По натуре своей горделивый, сосредоточенный, и сверх того, кроме гения, отличавшийся силой характера, — наш поэт был честолюбив и скрытен.
А. В. Дружинин.С. 631
Обе женщины [мать Байрона и бабушка Лермонтова] были богаты — отцы нуждались.
П. А. Висковатов. С. 156
Лермонтов имел с Байроном еще и то общее, что он долго занимался своим характером и в произведениях своих, изображая разные его стороны. «Байрон, — говорит Пушкин, — во всю жизнь свою понял только один характер — свой собственный».
П. А. Висковатов. С. 157
Сходство есть во внешней обстановке, в нравственных свойствах, физических недостатках и в том, как недостатки эти действовали на образование характеров. Рассказывают, что Байрон в детстве уже страдал тем, что одна его нога, поврежденная при рождении, была искалечена, и его называли «уродом». Он мучился, что не мог, как ему казалось, из-за этого недостатка нравиться женщинам. Он во всю жизнь не мог позабыть, как 15 лет, полюбивши 17-летнюю Мэри Ховарт, должен был присутствовать при том, как она кружилась в вихре бала в объятиях других, а он со своею ногою не мог принимать участия в танцах. Ужасен был для него удар, когда ему случайно пришлось услышать, как эта обожаемая им девушка сказала о нем своей горничной: «Не полагаешь ли ты, что я могу интересоваться хромым мальчишкой?» Тринадцать лет спустя Байрон в вилле Диодати, на Женевском озере, вспоминает это происшествие в своем стихотворении «Сон» и пишет его, обливаясь горькими слезами. В молодости намеки на его физический недостаток порою доводили его до бешенства, порою он сам отзывался о нем с юмором и сарказмом. То же бывало с Лермонтовым. «Он был дурен собой, — говорит про нашего молодого поэта Ростопчина. — Эта некрасивость... порешила образ мыслей молодого человека с пылким умом и неограниченным честолюбием». Он был сутуловат и кривоног вследствие болезни в детстве, а потом, разбитый лошадью, всю жизнь слегка прихрамывал. Он сердился, когда указывали ему на физические недостатки, но подчас и сам над ними смеялся и рисовал на себя карикатуры или выставлял самого себя в произведениях с именем, данным ему товарищами в насмешку.
П. А. Висковатов. С. 155—156
1 8 3 0. З а м е ч а н и е. Когда я начал марать стихи в 1828 (в пансионе), я как бы по инстинкту переписывал и перебирал их, они еще теперь у меня. Ныне я прочел в жизни Байрона, что он делал то же, — это сходство меня поразило!
Лермонтов. Автобиографические заметки
Лермонтов мальчиком, да и позднее, приписывал отсутствию в себе красоты неуспех у женщин, и это его тревожило. Он старался вознаградить этот недостаток ловкостью и совершенствовал себя во всевозможных телесных упражнениях так же, как и Байрон, искавший славы хорошего ездока, бойца, пловца и проч. Байрон сызмала не выносил несправедливого обращения со слабыми или подначальными; он заступался за них, брал их под свое покровительство. Лермонтов в детстве еще напускался на бабушку, когда она бранила крепостных, он выходил из себя, когда кого-нибудь вели наказывать, и бросался на отдавших приказание с палкой и ножом, что под руку попадало. Оба они не в меру рано созрели. Рано сказалась в них субъективная сила и индивидуальное развитие, сделавшее их одинокими среди окружающих. Чем более чувствовал каждый себя одиноким, тем более прибегал он к бумаге, поверяя ей все движения зыбкой души. И неужели же можно сделать вывод, что Лермонтов, желая подражать Байрону, во всем следовать ему, спешил, как и он, выливать в стихотворной форме все, что его волновало и трогало.
П. А. Висковатов. С. 156
1 9 3 0. Еще сходство в жизни моей с лордом Байроном. (Ему) Его матери в Шотландии предсказала старуха, что он будет великий человек и будет два раза женат; (мне) про меня на Кавказе предсказала то же самое (повивальная) старуха моей бабушке. Дай Бог, чтоб и надо мной сбылось; хотя б я был так же несчастлив, как Байрон.
Лермонтов. Автобиографические заметки
Оба ребенка воспитывались среди женского элемента, баловавшего их не в меру.
П. А. Висковатов. С. 156
З а п и с к а 1 8 3 0 г о д а, 8 и ю л я. Ночь. Кто мне поверит, что я знал уже любовь, имея десять лет от роду?
Мы были большим семейством на водах Кавказских: бабушка, тетушка, кузины. К моим кузинам приходила одна дама с дочерью, девочкой лет девяти. Я ее видел там. Я не помню, хороша собою была она или нет. Но ее образ и теперь еще хранится в голове моей; он мне любезен, сам не знаю почему. Один раз я помню, я вбежал в комнату; она была тут и играла с кузиною в куклы: мое сердце затрепетало, ноги подкосились. Я тогда ни о чем еще не имел понятия, тем не менее это была страсть, сильная, хотя ребяческая: это была истинная любовь: с тех пор я еще не любил так. О! сия минута первого беспокойства страстей до могилы будет терзать мой ум! И так рано!.. Надо мной смеялись и дразнили, ибо примечали волнение в лице. Я плакал потихоньку без причины, желал ее видеть; а когда она приходила, я не хотел или стыдился войти в комнату. Я (боялся) не хотел говорить об ней и убегал, слыша ее названье (теперь я забыл его), как бы страшась, чтоб биение сердца и дрожащий голос не объяснил другим тайну, непонятную для меня самого. Я не знаю кто была она, откуда, и поныне мне неловко как-то спросить об этом: может быть, спросят и меня, как я помню, когда они позабыли; или тогда эти люди, внимая мой рассказ, подумают, что я брежу; не поверят ее существованию — это было бы мне больно!.. Белокурые волосы, голубые глаза, быстрые, непринужденность — нет; с тех пор я ничего подобного не видал или мне это кажется, потому что я никогда так не любил, как в тот раз. Горы Кавказские для меня священны... И так рано! в десять лет! о, эта загадка, этот потерянный рай до могилы будут терзать мой ум!.. иногда мне странно, и я готов смеяться над этой страстью! Но чаще плакать.
Лермонтов. Автобиографические заметки
В личной судьбе обоих было особенно много сходства. У того и другого отцы, по-видимому, были натуры родственные. Во всяком случае, много общего в положении их относительно сыновей. Оба жили вдали от них, а когда приезжали, то дети бывали свидетелями страшных сцен между отцами и воспитавшими их матерью и бабушкой. Мать Байрона любила сына, но была взбалмошной женщиной, то баловавшей его не в меру, то делавшею ему сцены. То же можно сказать и о воспитавшей Лермонтова бабушке, заменившей ему рано умершую мать.