Страница 72 из 85
На следующее утро, вскоре после появления Эммы, начал звонить колокол в башне — знак того, что кого-то собирались вешать, и по тюремному блоку прошел человек с колокольчиком в руке, останавливаясь у решеток, чтобы прокричать:
Джереми вместе со своими товарищами смотрел, как с бедняги заключенного наконец сняли кандалы и вытащили из камеры. Он не оказывал сопротивления, потому что был похож на иссохшую мумию. Но Эмма заметила недоумение в его глазах, словно он не понимал, где находился и как сюда попал.
— В чем было его преступление? — спросила побледневшая Эмма.
— Он служил разносчиком писем и получил смертный приговор за кражу письма с десятью фунтами. Мне сказали, что он ждал казни почти шесть месяцев.
Эмма заплакала, но потом взяла себя в руки. Фредерика не постигнет такая же судьба. Она верила, что александрийцы окажут давление на министерство внутренних дел, чтобы его дело было пересмотрено и он вышел на свободу.
Кейс не смыкал глаз — его мучили кошмары и кусали крысы. Но больше всего он был одержим мыслью помешать жестоким планам Дезмонда Стоуна по защите Морвена. Фредерик шагал по сырому полу, растаптывал гниющую солому, не обращая внимания на стоны и крики вокруг себя и не слушая нескончаемую болтовню Джереми Лэмба. Как же обезопасить Библиотеку?
Когда пришла Эмма, мужчины сразу заметили ее покрасневшие опухшие глаза. Они вскочили и подбежали к ней, чтобы проводить ее и усадить. Она с трудом могла говорить. Стали известны новости: Фредерику было отказано в помиловании.
Эмма рыдала, пока Фредерик стоял подле нее, его лицо выражало непоколебимую решимость. Дезмонд Стоун с помощью своего богатства и связей повлиял на министра внутренних дел, и тот проигнорировал прошение Фредерика.
— Эмма, — мягко сказал Фредерик, — ступай домой.
— Нет!
— Пожалуйста, дорогая. Мне надо подумать. Я должен найти… — слова застряли у него в горле. Он посмотрел на бесполезные чертежи и эскизы, которые набросал на бумаге. Стоун оказался прав: у Кейса не было идей.
— Ненавижу это место, — тихо сказала Эмма. — Тюремщики требуют деньги на каждом шагу. Мне даже пришлось заплатить шиллинг, чтобы меня провели к тебе, потому что одна я не смогла бы найти дорогу, тут все так запутано, словно в лабиринте. Сам Тесей, ища Минотавра, не смог бы разобраться в здешнем сплетении закоулков.
Фредерик изумленно посмотрел на нее.
— Что ты сказала?
Она подняла влажные глаза.
— Миф, — произнесла она в замешательстве. — О лабиринте Миноса. Ты же знаешь его.
— Расскажи мне еще раз.
— Зачем?
— Просто расскажи.
— Царь Аттики Эгей был вынужден в качестве дани отправлять царю Миносу семь юношей и семь девушек. Фредерик, зачем тебе…
— Продолжай!
— Четырнадцать жертв загоняли в подземелье, в лабиринт, где обитал монстр Минотавр — ужасное чудище, являвшееся наполовину человеком, наполовину быком. Они терялись там, и потом их съедал Минотавр.
— Тесей, сын царя Эгея, — перебил ее Фредерик, чему-то обрадовавшись и самостоятельно закончив историю, — желая убить Минотавра, вызвался стать одним из юношей, посылаемых для жертвоприношения. И ему это удалось! Тесей победил монстра и потом смог выбраться из лабиринта, идя по следу нити, оставленной им у входа!
— Фредерик?
— Вот оно!
Он понял, что надо было делать, но у него оставалось мало времени. Петля виселицы поджидала его.
Теперь перед Фредериком стояла большая проблема. Приемлемое решение для охраны Морвена было найдено. Но как передать планы александрийцам? Он мог доверять только Эмме, но она была слишком молода и наивна. Дезмонд Стоун будет держать ухо востро. Вручив ей планы, Кейс подверг бы ее еще большей опасности.
Эмма сидела, занимаясь вышиванием, на ней было шелковое платье и капор, хотя перчатки она сняла. Она отказывалась уходить, несмотря на протесты Фредерика. Другой александриец обратился в министерство внутренних дел от имени ее жениха, и она была уверена, что на этот раз все получится; поэтому она решила навещать Фредерика каждый день, пока не будет подписан приказ о помиловании.
К сожалению, Фредерик думал иначе.
Он все еще не определился с тем, как поступить с планами, когда случайно взглянул на молодого Джереми и увидел выражение его лица.
И Фредерик нашел решение второй проблемы.
Джереми не мог понять Кейса. Любой, узнав, что его ожидает виселица и спасения ждать неоткуда, постепенно терял самообладание и сдавался. Но Фредерик отказывался опускать руки. Он день и ночь работал над большими листами бумаги, расстеленными на грязном полу, стоя на коленях, чертил линии, писал цифры, фанатично орудовал чертежными инструментами, компасом, рейсшиной, линейками, угольниками, транспортиром, штангенциркулем и параллельной линейкой. То была безумная гонка со временем — он хотел завершить работу до того, как палач придет за ним.
Джереми был совершенно сбит с толку. Какой человек стал бы проводить последние дни своей жизни, работая?
Джереми знал о мотивации Кейса. Место под названием Морвен — все делалось ради него и защиты какой-то коллекции. Тем не менее это было горькой правдой для Джереми, которому в его тридцать шесть было абсолютно нечем гордиться, разве что шкафом, завешанным дорогой одеждой. Когда он смотрел на свое туманное будущее, то видел себя посмешищем, человеком, который не стал мудрее к старости, а превратился в фата. Он встречал таких людей, пожилых щеголей, над которыми люди насмехались за их спинами. Но какой у него был выбор? Он не смог бы заниматься невыносимо скучной работой в бухгалтерской конторе своего отца. По возрасту Джереми уже не годился для поступления в университет, и ему слишком поздно было обучаться какой-либо профессии. Что же будет написано на его могиле, когда пробьет последний час? Здесь похоронен Джереми Лэмб — модник и франт.
Пришла Эмма и принесла еду, чистую одежду и новости: новый театр на Друри-Лэйн наконец-то достроили; Бетховен исполнил свою самую последнюю Симфонию № 8; швейцарский исследователь нашел великолепный храм в Египте в местечке под названием Абу-Зимбель, и все обсуждали, что же обнаружит мосье Шампольон, когда закончит перевод надписей на Розеттском камне.
Но вместо того чтобы провести с ней немного времени, Фредерик предложил:
— Эмма, почему бы тебе не поиграть в карты с Джереми, пока я работаю над планами?
И она послушалась.
В следующий раз Фредерик попросил:
— Эмма, принеси немного своей специальной мази. Джереми весь чешется из-за крысиных укусов. — И затем: — Эмма, принеси своих замечательных пирожков с вареньем для Джереми, я уверен, что он никогда ничего подобного не пробовал. — И наконец: — Эмма, почему бы тебе не рассказать молодому Джереми о нашей миссии по восстановлению Библии в ее первоначальном виде?
Фредерик действовал настолько хитро, что ни Эмма, ни Джереми, который был взволнован оказанным ему вниманием, не подозревали о том, что он задумал.
— Разве сейчас Библия не в первозданном виде? — спросил Джереми, опьяненный внезапной заботой со стороны красавицы Эммы, ее духами и близостью, превратившими адскую тюрьму в рай на земле.
— Было несколько сотен евангелий и апостольских посланий, — ответила она, — появившихся в первые годы христианства и раскалывавших новую веру на враждующие общины с противоречивыми верованиями. Какая-то группа решила, что должно было остаться только одно собрание писаний. Тогда ее члены определили, что войдет в список книг Библии, а что нет. Не включенные тексты объявили еретическими, и впоследствии они были утеряны, как Евангелие от Фомы. Александрийцы веками занимались поисками утраченных книг, чтобы собрать их все вместе.