Идущие за кровью

Я поперхнулся кофе, отставил чашку на стол и долго кашлял, вытирая наворачивающиеся на глаза слезы.

— Нет, в следующий раз я лучше обойдусь бутербродами, — наконец смог вымолвить я. — Для желудка это, может быть, и хуже, зато для рассудка куда полезнее… Ты мне обо всём этом битый час толковал, чтобы меня «побочным эффектом» обозвать?

— А ты понял из моего рассказа только это? — с грустью спросил Петров. — Ты в это поверишь… Позже. Но было бы лучше, если б ты поверил в это сейчас. Ведь тебе от этого все равно никуда не деться. Это — твоё призвание.

— Угу, «страж» на две ставки. Одна — официальная работа, а вторая — «общественная нагрузка»… «Чем вы занимаетесь?» — «Днём ловлю бандитов, а вечером — привидения»… Хочешь, дам два дельных совета? Первый: поменьше читай на ночь Стивена Кинга. Второй: уходи с этой должности, пока не поздно. Ведь рано или поздно, но доберутся и до вас. Посмотрят, чем вы занимаетесь, подсчитают, сколько денег вгрохано в ваши «исследования», и… Хорошо, если просто выгонят. А как судить надумают?! Увольняйся, Петя, увольняйся… Все, спасибо за обед… Вернее, уже ужин… Я узнал много нового и полезного, счастлив был познакомиться, премного благодарен за уделенное мне время, невыразимо счастлив… Ну, и так далее. Короче — пока! Привет покойникам и вампирам. А у меня дела.

— В замок я пойду с тобой.

— Не, это исключено. У меня психика тонкая, нежная, её нельзя подвергать таким стрессам. Ещё час беседы с тобой, и я буду напоминать нашего общего знакомого — Борисова. А при моей работе это чревато… Все, до завтра.

— Хочешь ты этого или не хочешь, но я пойду. У меня, в конце концов, достаточные полномочия, чтобы ходить где угодно, с кем угодно и когда угодно. Понадобится, так я с собой ещё и роту солдат приведу. Лучше будет, если ты оставишь на время своё упрямство и свои амбиции и послушаешься меня. Тем более что ждать придется не так уж и долго. Мне кажется, что всего одну ночь. События нарастают. Твой путь уже определен, и ты не можешь повернуть назад. Я хочу тебе помочь, а ты отвергаешь мою помощь. Придется делать это вопреки твоей воле. Или всё же?..

Я внимательно посмотрел на назойливого очкарика, подумал и кивнул:

— Уговорил. Едем. Все же веселей. Ночь длинная, темная, а одному в холодном, разрушенном особняке как-то… Как-то не так… Заодно там и доскажешь мне свои истории… Прямо сейчас и поедем.

Поднимаясь из-за стола, я неосторожно взмахнул рукой, и стоявшая на краю соусница, заполненная каким-то красным, едко воняющим раствором, опрокинулась прямо на Петрова.

— Ох, растяпа я, растяпа! — схватился я за голову. — Вот ведь медведь неуклюжий! А ты говоришь: «Страж, страж». Куда мне с такой неповоротливостью за нечистой силой гоняться?

— Не расстраивайся, — утешал меня Петров, видя столь искреннее отчаяние. — Я костюмы все равно ненавижу… Ношу для солидности, «по долгу службы», а сам джинсы и свитера предпочитаю.

— Все равно жалко, — продолжал расстраиваться я, пытаясь салфеткой размазать пятно на его костюме. — Повернись-ка… Рукав-то дай, рукав… Нет, не поможет. Солью нужно присыпать, пока не засохло. Старый верный способ.

— Да ерунда все это, — пытался вырваться из моих рук Петров. — Не стоит того… У нас и так времени — в обрез…

— Так это и займет не больше пяти минут, — не сдавался я. — От силы — десять. Сейчас мы тебя присыплем… из солонки… Вот так… Теперь посиди минут пять. Я сбегаю, позвоню в отдел. Узнаю, не произошло ли чего новенького за время моего отсутствия.

— Русаков! — окликнул он меня на полдороге. — Не вздумай смыться. Я ведь адрес этого замка тоже слышал. Подобный номер со мной не пройдет.

— За кого ты меня принимаешь?! — обиделся я. — Сказал: вдвоём пойдём, значит — вдвоём пойдём. Жди, я быстро.

Добравшись до комнаты администрации, я продемонстрировал удостоверение директору и попросил оставить меня на пять минут, чтобы я смог воспользоваться телефоном. Когда директор вышел, я достал из рукава документы Петрова, которые до этого ловко извлек из его кармана и, пролистав, покачал головой:

— Советник, понимаешь… По вопросам безопасности… Псих ненормальный! Чтоб я с сумасшедшим один на один в загородном особняке на ночь остался?! Дудки, не выйдет! Лучше уж и впрямь с монстром всю ночь отсидеть, чем с подобным «соратничком» общаться… Хочешь весело ночь провести? Это мы сейчас устроим!

Я набрал номер телефона местного отделения милиции и, когда дежурный поднял трубку, сообщил:

— В ресторане «Дубки» сидит особо опасный преступник. Разыскивается двумя отделами города за развратные действия в отношении сотрудников милиции… Да, можно сказать и так. Во всяком случае проходу им не дает, это точно… Да, каждый сходит с ума по-своему. И ещё двумя отделами он разыскивается за разбойное нападение на барменов в ресторанах. Видимо, и сейчас что-то подобное замышляет. Да, чуть не забыл! Он состоит на учете в психдиспансере. Считает себя советником и личным другом президента… Да, сейчас все считают, что разбираются в политике, но у этого особо тяжелый случай… Документов он при себе не носит, но называет себя Петровым Петром Петровичем. Маскируется под «комитет»… Ну, вы понимаете… Все. Целую. «Доброжелатель».

Я повесил трубку, спрятал документы в карман и посмотрел в зеркало.

— Не стыдно? — спросил я отражение. — Человек тебя обедом накормил, сказку на ночь рассказал, а ты его… Но он же начальство, — «оправдал» я сам себя и тут же сурово добавил: — Все равно — свинья!

Вернувшись к дверям в зал, я прислонился к стене и приготовился наблюдать за разворачивающимися событиями. Но ничего интересного не произошло. Минут пять спустя в зал ворвались трое откормленных мордоворотов в форме сержантов милиции, подойдя к столику Петрова, о чем-то спросили его, получив ответ, молниеносно завернули руки за спину и, не позволив произнести больше ни слова, выволокли из ресторана.

«Бедняга, — сочувственно подумал я. — До утра точно в «клетке» просидит. Начальство ради такой мелочи посреди ночи вряд ли в отдел побежит, да и дежурный вряд ли додумается вызвать. Не поверит. Значит, до утра у меня время есть… Обидится… Да и леший с ним! Он мне куда сильнее мешает. А теперь — в замок. Наручники я взял, удостоверение взял, оружие взял… Да, вроде, все, для того чтобы встретить «привидение» на месте… Поехали!»

И насвистывая «марш охотников за привидениями», я вышел из ресторана.

Замок мне не понравился с первого взгляда. Скорее, это был не замок, а причудливый особняк, расположенный на берегу реки Мойки, в самом безлюдном месте этого района. «Соседями» своего вынужденного пристанища на ночь я без всякого удовольствия обнаружил морг, сумасшедший дом и какой-то мрачный, безлюдный завод, взирающий на меня темными окнами с другой стороны реки. Я обошел особняк кругом. Трехэтажный, с диковинными башенками и часовнями, полуразрушенный, пропахший гнилью и сыростью, он производил далеко не радужное впечатление. Вздохнув, я плотнее запахнулся в плащ и поднялся по разбитым мраморным ступеням. Тяжелые двери с пронзительным визгом отворились, открывая передо мной огромный, полутемный зал. Я ещё раз оглянулся на освещенную тусклым светом фонарей улицу и вошел в особняк.

Зал, в котором Зеленкин оставил чашу, я нашёл довольно быстро. Это было единственное более или менее целое помещение во всем доме. Здесь даже сохранился массивный дубовый стол, оставленный последними владельцами особняка посреди комнаты по причине колченогости. Скорее всего, «последним владельцем» являлась одна из многочисленных при советской власти канцелярий, занимающаяся составлением и переправкой многочисленных и никому не нужных отчетов. Это я понял, разглядев разбросанные по всем кабинетам старые, пожелтевшие от времени бланки, карточки и истрепанные канцелярские книги. В некоторых комнатах все ещё стояли искореженные и ржавые ящики для картотек. Чаши на столе, разумеется, уже не было. Я внимательно оглядел комнату. Стол, старый, узкий камин у дальней стены, единственное окно с толстым слоем грязи на потрескавшихся стеклах и многочисленные бумаги, разбросанные по всему полу. Никаких следов пребывания людей. Следов…