Страница 25 из 126
«Ну, Иван-царевич, теперь мы отправимся с тобой в твое государство, теперь я никого не боюсь: отец у меня простой человек, ничего не знает!» — Доходят они до русского государства; невеста говорит ему: «Мне в твой город идти нельзя сейчас! Стану я в этот дуб. Смотри, придешь домой, мать свою не целуй в уста, а целуй в щечки (всех целуй в уста). Как если ты мать поцелуешь в уста, то ты меня забудешь!»
Наказала она ему: «Если не поцелуешь мать в уста, приедешь, вот я в этом дубе буду стоять. Тогда ты запрягай 10 лошадей рабочих, приди к дубу, этот дуб стегниплетью. Из дуба я выйду змеей: ты подойди, стегни плетью, скажи: «Из змеи обворотисьдевицей, а перед девицей окажись казна неоцененная!» (Сама-то она волшебница.)
Иван-царевич приходит в свое государство, в свой дом; заходит в свои комнаты, со всеми поздоровался, сел на стул. Никто не может его признать, что он сын их. (Его потеряли, значит: много годов он проживался там; оборвался, небось, обносился.) А у матери слезы навернулись, что шибко на сына похож; как взглянет — и заплачет. Иван-царевич сказал: «Мати, не плачь! Я ваш сын!» — Мать на него пала, заплакала; он поцеловал мать в щечки — в ту щечку и в другую. Также братьев и отца своего — всех поцеловал в уста.
Сыновья заметили: «Что же, братчик, всех нас поцеловал в уста, а нашу родительницу в щечки? Или нашей родительницей моргу ешьты — не поцеловал ее в уста?» — Тоон во второй раз подскочил, мать в уста поцеловал. Как мать поцеловал — и невесту забыл.
Тоневеста — «Нечего мне стоять в дубе» — отправилась сама к царю в город русский. Выпросилась она у старухи квартёровать. Старуха живет одна себе. — «Старушка, знать, оченьты бедно живешь?» — «Я только по миру хожу, тем и питаюся». — Девица сказала: «Прими меня с тобой жить: я буду где воды носить, где и дров подтащу — веселее двоим жить будет!» — Старуха согласилась ее держать. — «Бабушка, чем нам так жить, я человек молодой, напишу я три письма, стащи ты их во дворец: первое письмо передай Ивану-царевичу, а два письма генералам, чтобы они ходили к нам в гости». — Старуха письма эти взяла, потащила во дворец и раздала Ивану-царевичу и генералам.
Сходятся они все трое, уговариваются, кому наперед идти в гости. Наперво старшему генералу приказал Иван-царевич идти в гости. Генерал повечеру приходит к старушке в избу, как огонь они взяли. Старушка лежала на печи, а невестка на полатях. Она занавесочку отбросила и смотрит. — «Бабушка родимая, гость к нам хороший пришел. Вышила я про него ширинку, да во дворе забыла у дров. Родимая бабушка, сходи-ка за ширинкой!» — Старуха на ответ сказала: «Я сама стара, у меня ж. а тяжела, сходи сама!» — А генерал сидит: «Нельзя ли мне сходить?» — «Сходи, ты помоложе!»
Приходит генерал к дровам, тут топор лежит и также костёрдров. Он взял топор, принялся эти дрова рубить на мелкие. Прорубил он до свету, смозолил свои руки, потом сдумал к царю бежать во дворец. Сделалось ему конфузно: всю ночь дрова рубил. (Нечего и ходить к такой невесте!)
День проходит. К вечеру другой генерал катится в гости. Приходит к старушке в дом; старуха лежала на печи, она на полатцах. Сглянула девица: «Ох, бабушка, гость хороший пришел; вышила я для него ширинку, да около конюшни забыла. Родимая бабушка, потрудись, сходи за ширинкой!» — «Я стара, у меня ж. а тяжела, сходи сама!» — А этот самый генерал сидит: «Нельзя ли мне сходить?» — «А милость будет, потрудись, сходи!»
Генерал подходит к конюшне; тут стоит кирка и лопатка, назём начал выбрасывать из конюшни, всю ночь бросает. Генерал вылез из конюшни, глядит: солнце уже высоко взошло. Тогда он бежал скорее к царю во дворец, весь в г…ах вывалялся. (Вот и невеста, полюбовались!)
День проходит. Повечеру Иван-царевич приходит к девице к этой сам. Девица смотрела с полатей. — «Родимая бабушка, гость у нас пришел хороший, человек не простой, Иван-царевич! Родимая ты бабушка, вышила я для него ширинку, да в сенках сидела, забыла. Сходи же ты!» — «Я, дитятко, стара, у меня ж. а тяжела!» — А Иван-царевич: «Да что, эти сенки недалеко, нельзя ли мне сходить?» — «Сходи, Иван-царевич, в сенки за ширинкой».
Тут стоял ячменя полон мешок и жерновца, и он всю ночь крупу молол на жерновцах. Отворил он дверь, видит, что солнце взошло уже высоко; не взглянул он в избу, убежал Иван-царевич домой. Увидел его генерал, спросил: «Иван-царевич, как невестка — хороша ли?» — Иван-царевич сказал: «Больше не пойду, всю ночь я крупу молол». — Старшой генерал сказал: «Я всю ночь дрова прорубил!» — «А я всю ночь назём чистил!» — «Больше не пойдем, — говорит, — к ней!»
Посылает Иван-царевич своего родителя в королевство за себя сватать невесту. Царь карету запрягает, приезжает в королевство, объясняет, что «с добрым словом, за сватаньем». — С великой охотой про царя. Король приказал: «Пускай Иван-царевич прямо едет за невестой!»
Эта самая невеста (волшебница) старушке подает сто рублей денег: «Сходи на кухню к царю, сырого хлеба булку купи за сто рублей!» («Может, дёшево не продадут», — говорит.) — Старушка приходит к царю на куфню к поварам: «Продайте мне сырого хлеба булку! Что возьмете?» — Повара для насмешки сказали старухе: «Если не жалко сто рублей! А ниже не отдадим! Сто рублей за булку!» — Приносит старушка тесто и подает невесте. Она сотворила голубя и голубихуиз теста, посылает их в королевство (этих голубей).
Иван-царевич приезжает к царю за невестой. Приняли его во дворец и завели в комнаты. Ивану-царевичу подали невесту; садился он за стол с невестой. Только они сели за стол, голуби пробились, сели к столу близко; голубиха ударила голубя крылом и сказала: «Ты, подлец, то не сделай надо мной, как Иван-царевич: бросил Марфу-царевну свою, раньше которая невеста!» — Король сказал: «Убрать этих голубей!» — А Иван-царевич: «Погоди, — говорит, — мне любопытно поглядеть на них! Пущай, — говорит, — они сидят тут у стола!»
Повторила голубиха: второй раз ударила голубя крылом и сказала: «Если ты меня бросишь в чужом государстве, я тебя не выпущу из своих палат и кончу!» — ТоИван-царевич сдумал про это: «Это непременно от невесты прислаты голуби!» — «Поймать их!» — А их только и видели: они улетели.
Вздумал Иван-царевич про свою про старую невесту, сказал королю: «Мне твою дочь нельзя взять! Я не бракую, только нельзя: есть у меня невеста в Урале —если я ее не возьму, то мне живому один месяц не прожить, она меня кончит!»«Я с тебя много возьму денег за то, что ты посмеялся!» — «Все равно! Лучше же я за бесчестье заплачу, а все-таки мне твою дочь нельзя взять!» — Уехал без невесты.
Приезжает домой, королевскую дочь не привез. Царь встретил и сказал: «Что же ты, Иван-царевич, почему ты невесту не привез от короля? Или не поглянулась?»— Иван-царевич сказал: «Тятенька, есть у меня невеста в Урале,только я забыл про нее! Мне нужно ехать за своей невестой. Если я ее не возьму, то мне живому один месяц не прожить, она меня кончит!»
«Тятенька, нужно десять телег рабочих запрягчи, и вот я запрягу себе одиннадцатую карету». Сел в карету с кучером; ехали за ним 10 подвод телег. Приезжают к этому дубу. — «Ребята, что я стану делать, вы не бойтесь, только глядите на меня!» — Подходит он к дубу, стегнул своей плетью — и вышла змея, ужасная, как оглобля.
Подходит Иван-царевич к змее, стегнул ее нагайкой, сказал: «Обворотись из змеи девицей, а перед девицей казна неоцененная!» — Образовалась золотая гора. Золота нагребли десять телег, сами сели в карету, поехали к царю во дворец. Приезжают к царю во дворец: со всеми она обошлась, поздоровалась. Приказал царь съездить к венцу, повенчаться. Завели пир на весь мир. Кутили сколь есть. И сказке конец!
23(41). ВАСЯ ДА ВАНЯ (Звериное молоко)
Рассказал Ф. Д. Шешнев
Жил-был мужик. У него было два сына: Вася да Ваня. Отец стал умирать. — «Вот тебе, Ваня, баню, а Васе дом. Тебе, Ваня, сестру кормить!»