Страница 23 из 93
В советском посольстве в Париже были приняты меры для заметания всех возможных следов. Уже вечером 26 января выехал из Франции первый советник посольства Аренс, отвечавший за связь с французской коммунистической партией. Д 28 января покинул Францию Гельфанд. В Москве он некоторое время работал референтом, а затем заместителем начальника англо-романского отдела НКИД, одновременно учась сначала на вечернем, а потом на дневном отделении Института красной профессуры.
В 1933 году Гельфанда командируют в Италию под прикрытием должности первого секретаря советского полпредства. В декабре его назначают советником посольства, а в 1938–1939 годах он уже исполнял обязанности поверенного в делах.
Летом 1940 года Гельфанд принимает решение не возвращаться в Москву. Что стало причиной такого решения — точно неизвестно, так как, в отличие от многих других перебежчиков, Гельфанд никогда не афишировал свою бывшую принадлежность к ОГПУ-НКВД. Вскоре он перебрался в США, сменил фамилию и занялся бизнесом. Известный как мистер Мур, он разбогател и спокойно дожил свой век в Америке.
Надо сказать, что чистки и измены в рядах советских спецслужб не ослабили их деятельности по сбору разведывательной информации за рубежом. Множество людей было направлено за границу в конце тридцатых годов. А известность получили главным образом те, кто провалился в годы Второй мировой войны, например, Л. Треппер, А. Гуревич, Ш. Радо. Справедливости ради надо сказать, что среди нового поколения разведчиков встречались недостаточно подготовленные и морально неустойчивые люди. Одним из таких был некий Фитингоф.
Осенью 1940 года из Прибалтики под видом возвращающихся на историческую родину немцев была направлена разведгруппа Разведупра РККА в составе трех человек: двух братьев по фамилии Фитингоф и жены старшего брата. Старшей группы была женщина, работавшая на советскую разведку с 1932 года, еще до того, как вышла замуж за старшего брата Фитингофа. Перед группой стояла задача натурализоваться в Германии, завести собственное дело и в дальнейшем работать в качестве нелегальной резидентуры связи с Москвой.
По пути в Германию младший брат завязал интрижку с молоденькой прибалтийской немкой, обещая по приезде в Германию жениться на ней. Однако, узнав о случившемся, фрау Фитингоф положила конец этому роману, в результате чего несостоявшаяся невеста на пограничном посту донесла сотруднику гестапо, что трое ее спутников кажутся ей подозрительными. Донос попал к начальнику отдела IVE (контрразведка) РСХА Вальтеру Шелленбергу. Тот взял дело в свои руки и, вновь допросив доносчицу, установил, что ее жених говорил ей, что его брат работает на русских. После этого В. Шелленберг организовал поиск исчезнувшей в Берлине группы, установив наблюдение за зданиями советского посольства и торгпредства. Через некоторое время пропавшие были обнаружены. Они успели сменить документы и устроились на работу в фирму по снабжению гостиниц и ресторанов. Старший брат теперь звался Эгон Альтман, младший — Вильгельм Оберрейтер, а женщина — Мария Шульце. В ходе дальнейшей слежки было установлено, что Мария несколько раз конспиративно встречалась с сотрудниками советского торгпредства, и в соответствии с планом Шелленберга было решено похитить на улице Оберрейтера как наиболее слабое звено в троице и склонить его к сотрудничеству.
План Шелленберга был приведен в исполнение, и на допросе Оберрейтер под угрозой расстрела за шпионаж согласился на сотрудничество с гестапо. Он рассказал, что группе было поручено купить в Берлине отель, куда поступала бы информация и где эта информация проходила бы предварительную обработку. Информация должна была носить в основном военный характер. В дальнейшем в штат отеля планировалось включить несколько офицеров разведки. На Марию возлагалась организация курьерской связи, Альтман должен был выполнять роль управляющего и владельца отеля, а сам Оберрейтер — заниматься технической обработкой поступающих материалов. Деньги на покупку отеля должны были поступить в ближайшее время под видом наследства.
Завербовав предателя Оберрейтера, Шелленберг обязал его поставлять гестапо всю полученную группой информацию. Но в конце ноября 1940 года, после прибытия в Берлин для переговоров с Германией В. Молотова, Гитлер, узнав от Гиммлера о советской разведгруппе, потребовал немедленно арестовать всех ее участников. «Я хочу показать русским, что мне все известно об их шпионской и подрывной деятельности, — сказал Гитлер. — Арест их агентов сейчас как нельзя лучше соответствует моим планам». На следующий день М. Шульце и Э. Альтман были арестованы. Во время допросов в гестапо Шульце все отрицала и по приговору суда была казнена. Альтман тоже был приговорен к смертной казни, но позднее его помиловали.
После случившегося младший Фитингоф-Оберрейтер некоторое время продолжал работать на гестапо. Один раз на него было совершено покушение, но ему удалось спастись. В дальнейшем с помощью Шелленберга он несколько раз менял место жительства, и в конце концов ему все же удалось затеряться.
Глава 3
1941–1950 годы
Начавшаяся 22 июня 1941 года Великая Отечественная война стала тяжелейшим испытанием для всего советского народа, которое он вынес с величайшим мужеством и доблестью, справедливо заслужив славу непобедимого. Героизм солдат на фронте и тружеников тыла никогда до конца не может быть описан словами. На этом фоне еще более чудовищными выглядят случаи предательства и измены, не те, придуманные, по которым победителей фашизма отправляли в ГУЛАГ, а те, что действительно опозорили имя русского солдата. И еще более чудовищным является предательство разведчиков, хотя, за долгие годы войны их почти не было.
Первым оперативным сотрудником советской разведки, вставшим на путь предательства в годы Великой Отечественной войны, стал офицер ГРУ Ахмедов.
Измаил Гусейнович Ахмедов родился 18 мая 1904 года в городе Орске Оренбургской губернии в семье татарского священника-муллы. После Октябрьской революции он, понимая, что новая власть пришла надолго, сразу переметнулся на ее сторону. В 1918 году в возрасте четырнадцати лет Ахмедов вступил в комсомол, указав в анкете, что родился в рабочей семье. В 1919 году, окончив двухгодичные подготовительные курсы, он приехал в Москву и поступил на первый курс Института народов Востока. В 1921 году Ахмедов вступил в члены РКП(б), а в 1925 году записался добровольцем в Красную Армию. В том же году его направили на учебу в Ленинградскую высшую школу связи. В 1929 году он успешно оканчивает школу и получает назначение на должность командира взвода 2-го отдельного радиобатальона, а затем — командира взвода роты связи армии, дислоцированной в Закавказье.
В январе 1931 года Ахмедова направляют на работу в Разведупр РККА на должность радиоинструктора 4-го (технического) отдела. Он несколько раз выезжал в зарубежные командировки, а в феврале 1934 года был зачислен слушателем на 1-й курс Военной электротехнической академии РККА. После окончания академии Ахмедов некоторое время работал в Чехословакии под «крышей» корреспондента ТАСС Георгия Петровича Николаева, а после возвращения в Москву в августе 1940 года был назначен заместителем начальника 4-го отдела Разведупра.
Тогда же новый начальник Разведупра Ф.И. Голиков, занявший этот пост в июле 1940 года, приступил к чистке зарубежных резидентур Разведупра. На совещании руководящего состава шести оперативных отделов Разведупра он заявил, что чистка проводится по указанию И. Сталина и Г. Маленкова, добавив при этом уже от себя, мол, «слишком многие чересчур долго сидели за границей, и такие люди ставят под угрозу безопасность страны». Одним из руководителей центрального аппарата Разведупра, осуществлявшим на практике чистку зарубежных резидентур, был Ахмедов. Позднее в своих мемуарах он рассказывал следующее:
«Иногда мне везло и я находил неудачников, которые и в самом деле совершили какие-нибудь проступки, что рано или поздно привело бы к их увольнению из системы. Однако в основном мне приходилось учитывать слишком тесные связи с Западом».