Страница 3 из 19
Духи предков
Прозрачные холодильники заполняли весь офис. В коридоре, ведущем к кабинету директора, они выстроились в шеренгу, словно истуканы с острова Пасхи. Эти истуканы, как известно, изображали духов предков, и теперь Петру Алексеевичу Савицкому казалось, что предки нашептывают ему, пока он шагает мимо:
«Смотри, как нас много! А будет еще больше! Ты уже придумал, куда остальных поставить? Ох, и дурак же ты, Петька, такое дело разорил... Выпороть бы тебя...»
Петр Алексеевич вздохнул. Он уже забил истуканами весь склад АОЗТ ««Газинап», а теперь из-за них и в офисе стало не пройти. А какая хорошая была идея — выставлять газированные напитки из ностальгической серии ««Запахи детства» в стендах-холодильниках, напоминающих советские автоматы с газировкой. Савицкий сам их придумал и спроектировал, вложил кучу денег в их изготовление, и поначалу результат был просто ошеломляющим: покупатели как с цепи сорвались, проект окупился меньше чем за три месяца.
Вдохновленный этим успехом, Петр Алексеевич решил, что для него нет ничего невозможного, и тут его, можно сказать, понесло. Творческие решения, которыми он одарил рынок позднее, теперь даже и вспоминать не хочется. Ну что за бес в него вселился, ей-богу? Будто мало было позора с «Огуречным лосьоном»...
Петр Алексеевич встряхнул головой, чтобы отогнать неприятные воспоминания, вошел в свой кабинет, пощелкал выключателями, немного подумал, включил кондиционер и уселся за стол.
Дел никаких не было. Народ перестал покупать не только последние творения Савицкого, но и прежние хиты ««Газинапа» и, кажется, окончательно перешел на кока-колу. Все способы борьбы за живучесть газированного корабля были испробованы, теперь оставалось либо идти ко дну с песней о «Варяге», либо прибегнуть к практической бизнес-магии. В последнее время Савицкий все больше склонялся к последнему варианту, и коллеги из смежных отраслей даже подсказали ему верное средство.
Это была Книга.
Петр Алексеевич придвинул к себе лежавший на видном месте увесистый том и нежно погладил суперобложку, украшенную голографическими символами твердых валют. Поверх валют было выведено золотом:
Джеймс Рамакришна Гопкинс
СРЕДИННЫЙ ПУТЬ ДЛЯ МАЛОГО И СРЕДНЕГО БИЗНЕСА
Практическое руководство по просветленному менеджменту
Последние три месяца Рамакришна поселился у Савицкого на правах самого дорогого гостя и стал для директора чем-то вроде Книги Перемен. Петр Алексеевич приобрел привычку раз в десять минут открывать всезнающего Гопкинса на случайной странице, чтобы получить ответы на вопросы: что было, что будет, чем дело закончится, чем душа успокоится?
На этот раз выпала тринадцатая страница. Савицкий поморщился, ткнул пальцем пониже, чтобы не попасть на тринадцатую же строчку, и прочел:
Бывают минуты, когда действовать становится неблагоразумно или невозможно. Предайся тогда уединенным размышлениям и жди Слова или Знамения. А пока ждешь, лучше всего занять ум чем-нибудь однообразным и монотонным, не требующим затрат чистой энергии и не беспокоящим Голодных Духов.
Петр Алексеевич мысленно поблагодарил гуру — чистой энергии у него и так почти не осталось, вся ушла на спасение бизнеса. Что бы такого поделать монотонного? Взгляд его упал на портрет жены Нади, стоявший тут же, на столе, и он сразу вспомнил данное ей обещание: отсканировать студенческие и свадебные фотографии, сделанные задолго до наступления цифровой эпохи. Давно собирался, но все было некогда, а поручать это личное дело секретарше Юле он не считал возможным.
Зазвонил телефон. Забыв о сбережении чистой энергии, Савицкий вцепился в трубку так, словно это был прибор для измерения силы.
— Оплатите услуги телефонной связи до 29 июня, или линия будет отключена. Оплатите услуги телефонной связи...
В таких случаях гуру учил без промедления думать о светлой стороне вещей.
— А ведь могли и Голодные Духи позвонить, — пробормотал Петр Алексеевич, ослабил побелевшие пальцы и осторожно положил трубку на рычаг.
Раньше за оплатой счетов следила Юля. Теперь она в отпуске. В долгосрочном, неоплачиваемом, без всяких перспектив возвращения «отпуске», как теперь стали стыдливо называть увольнение. Там же и все остальные сотрудники «Газинапа». Еле-еле движутся только три линии: лицензионные «Байкал» и «Тархун», а также первое, самое удачное детище Петра Алексеевича — «Квас из бочки». Их обслуживают люди, которых просто немыслимо выставить на улицу: многодетная мать из Инты Марь Иванна, бывший алкоголик, а ныне трудоголик Семен, да еще Миша — непутевый сын домработницы Савицких тети Зины. Три линии из четырнадцати! А ведь прошлым летом завод не останавливался даже ночью...
Завтра привезут оставшиеся холодильники из сети магазинов «Эконом-классик». Уж если даже экономы отказываются от сотрудничества, то, значит, дело совсем труба. Сливайте всю газированную воду, какая найдется на складе, причем в самом что ни на есть печальном и буквальном смысле...
«Стоп, стоп! Где-то тут должна быть светлая сторона!» — оборвал свои размышления Савицкий.
Неужели нет?
Есть: уже нашлись желающие купить пару холодильников. Правда, за четверть цены, но ведь это только начало. А там, глядишь, пойдет слух, люди захотят иметь у себя дома оригинальные и экономичные агрегаты, дела наладятся, и через полгода Петр Алексеевич станет директором завода по изготовлению креативных криогенных установок для дома, офиса и торговых помещений. «ООО “Криогений”» — отлично звучит. Да что там холодильники! Микроволновки, стиральные машины, плиты газовые, плиты электрические, тостеры... Петр Алексеевич улыбнулся своим фантазиям, любовно погладил Рамакришну Гопкинса и потянулся к лежащей рядом стопке фотоальбомов.
На самом верху покоился старинный альбом с золотым обрезом. Через всю первую страницу тянулась каллиграфическая надпись:
Дорогому Петечке от бабули в день окончания шестого класса.
Люби меня, как я тебя, и вечно будем мы друзья
Давно это было.
В день, когда внучек закончил шестой класс на все пятерки, бабушка торжественно вручила ему аккуратный сверток, перевязанный алой шелковой ленточкой. Начинающий филателист решил, что внутри, конечно же, тот самый альбом для марок, который он клянчил с начала второй четверти, но в свертке оказался совсем другой альбом — старый и потертый, с фотографиями каких-то древних предков. Последние страницы были еще пустыми.
— Тебе предстоит их заполнить! — торжественно объявила бабуля.
Петька тогда своей миссии не оценил. Он пролистал альбом, поглядел на бородатых дяденек в странных очках на веревочках и засунул это дело в самый дальний угол книжного шкафа — между собранием сочинений Анатоля Франса и книгой «Как себя вести».
««Если уж сканировать — то с самого начала», — подумал Петр Алексеевич и провел ладонью по глянцу старинной фотографии, на которой его бабушка — кудрявая кукла в платьице с рюшами — была запечатлена сидящей на коленях у своего отца, князя Льва Сергеича Собакина.
«Я была очень капризное и непоседливое дитя, — вспомнил Савицкий рассказ бабушки. — Для того чтобы заставить меня сфотографироваться, папа пришлось сводить меня в кофейню к Саврасенкову и напоить горячим шоколадом... »
Петр Алексеевич улыбнулся. Бабуля была жива до сих пор, через месяц ей исполнялось 96 лет, и он подумал, что к празднику надо преподнести старушке новое кресло. Говорят, в Японии разработали каталку, управляемую силой мысли, а сила мысли у бабули была до сих пор недюжинная.
«Да где же я теперь возьму денег на такое кресло?» — тут же спохватился Петр Алексеевич. Он тяжело вздохнул, но сразу опомнился: «Думаем позитивно! Воображаю, куда бы бабуля укатила на силе своей мысли. Сколько бы денег на одни телефонные переговоры ушло!»
Он перевернул страницу.
Следующей шла фотография Льва Сергеича Собакина соло. Фотограф запечатлел князя во время одной из его многочисленных экспедиций. Судя по сдвинутой набекрень папахе, а также по парящему в небе орлу, путь легендарного предка в то время пролегал по хребтам Кавказа.