Долгожданный любовник

Она не глянула на него, когда поднимала стекло, а затем утопила педаль газа и сорвалась с места.

Оставив Эссэйла тяжело дышать на холоде.

ГЛАВА 55

Вскоре после этого Куин покинул комнату Лэйлы. Ноги, обутые в тяжелые ботинки, несли его по узкому ковру коридора к лестнице. Проходя мимо кабинета Рофа, он смутно отметил, что кто-то его окликнул, но не предал этому значения.

В дальнем конце коридора со статуями, за комнатой Зи и Бэллы, располагалась комната Пэйн и Мэнни, дверь которой была закрыта, но изнутри доносилось тихое бормотание включенного телевизора.

Куину потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями, а затем постучать.

— Войдите, — послышался ответ.

Зайдя внутрь, он оказался в окутанной голубым сиянием от телевизора комнате. Пэйн лежала на кровати. Ее кожа была настолько бледной, что почти сливалась со сменяющимся фоном телика.

— Приветствую тебя, — неразборчиво произнесла она.

— Боже… Милостивый…

— Нет, боюсь, что нет. — Пэйн улыбнулась, или, по крайней мере, приподняла уголок рта. — Прости, что не поднимаюсь, чтобы подобающе встретить тебя.

Куин тихо прикрыл дверь.

— Что случилось?

Хотя он вроде как знал это.

— Она в порядке? — спросила Пэйн. — Твоя женщина еще беременна?

— Результаты анализов вроде показывают положительный результат.

— Хорошо. Это радует.

— Ты умираешь? — выпалил Куин и захотел наподдать себе под зад.

Пэйн хрипло рассмеялась.

— Я так не думаю. Однако я очень слаба.

Ноги Куина задвигались по ковру ближе к ней.

— Так… что произошло?

Пэйн попыталась принять сидячее положение, но сдалась.

— Мне кажется, я теряю свой дар. — Она застонала, убирая ноги под одеяло. — Когда я только попала сюда, то могла накладыванием рук исцелить до небольших последствий или даже до полного восстановления. Однако каждый раз, когда я это делаю, усилия, кажется, все больше истощают меня. А те усилия, которые я приложила к твоей женщине и ребенку…

— Ты едва не убила себя, — закончил за нее Куин.

Пэйн пожала плечами.

— Я очнулась на полу у ее кровати. Притащилась сюда. Мэнни уложил меня в постель, и я набралась немного сил. Сейчас, кажется, я снова ослабеваю.

— Я могу что-то сделать?

— Думаю, мне необходимо отправиться в Святилище моей матери. — Это звучало как полнейшее издевательство. — Так сказать, для полной подзарядки. Кажется вполне логичным отправиться к месту зарождения моего дара. Мне просто нужна энергия, чтобы совершить эту прогулку, ну и, раз уж на то пошло заодно собрать всю волю в кулак. Я бы предпочла остаться здесь. Однако решение, кажется, принято за меня. Кроме того, со своей физической формой не поспоришь.

Ага, он знал какого это.

— Я не могу… — Куин запустил руку в волосы. — Не знаю, как тебя отблагодарить.

— Когда она родит, тогда сможешь сказать мне спасибо. Еще много неизвестного впереди, с чем придется столкнуться.

«Больше нет», подумал Куин. Его видение, то, у порога в Забвение, казалось, снова может воплотиться в жизнь.

И в этот раз ничего не изменится.

Куин выдернул один из кинжалов из нагрудных ножен и полоснул острием лезвия по внутренней стороне ладони. Когда ранку заполнила кровь и она начала капать, он протянул ладонь женщине.

— Этим соглашением я предлагаю тебе клятвенный договор моей… — На краткое мгновение он замолк. У него не было кровной линии, от имени которой он мог говорить, не с его отречением от семьи. — Клянусь честью служить тебе и твоему окружению отныне и до последнего удара моего сердца и последнего вздоха легких. Все, с чем ты ко мне обратишься, будет исполнено без вопросов и колебаний.

С одной стороны, казалось забавным предлагать свои услуги тому, кто является дочерью гребаного божества. Как будто Пэйн требовалась какая-нибудь помощь.

Пэйн протянула ему руку и крепко сжала ее.

— Пусть у меня лучше будет твоя клятва честью, чем любой кровной линией на земле.

Когда их взгляды встретились, Куин подумал, что сейчас у них ситуация была не между мужчиной и женщиной, а между воином и воином, без половых различий.

— Мне никогда не отблагодарить тебя в полной мере, — сказал он.

— Благодарностью будет, если она пройдет через этот период. Они с малышом пройдут.

— У меня такое чувство, что теперь так и будет. Благодаря тебе.

Странно ощущать желание поклониться женщине, но случаются такие вещи, с которыми ты согласен, поэтому Куин сделал это. Затем развернулся к выходу, не желая мешать, если ей требовалось отдохнуть.

Когда его рука опустилась на дверную ручку, Пэйн пробормотала:

— Если кого и стоит благодарить, так это Блэйлока.

Куин замер. Развернулся.

— Что… ты сказала?

***

Эссэйл оставался на месте, когда «ауди» с такой скоростью рванула с парковки и выехала на дорогу, словно его домушница заложила в ресторане бомбу и нажала на кнопку детонатора.

Его тело твердило ему броситься вслед за ней, остановить машину и затащить женщину на заднее сиденье.

Однако у разума на этот счет было иное решение.

Ощутив в теле бушующую волну, Эссэйл понимал, что степень его потери контроля рядом с женщиной оказалась опасной. Он был человеком, славившимся самообладанием. А с этой женщиной? Особенно, если секс с ней возбуждал?

Его поглощала потребность обладать ею.

Поэтому ему пришлось обуздать себя.

На самом-то деле ему не было дела до того, чтобы тратить время, следя за какой-то человеческой женщиной, зависая в углу дешевой забегаловки, наблюдая за ней с мужчиной.

А также быть поглощенным желанием убить ее компаньона по поеданию чизбургеров.

«Что, во имя Девы-Летописецы, с ним происходит?»

Пришедший ему ответ оказался тем, что он категорически отрицал.

В стремлении перенаправить свою энергию в другое русло, Эссэйл достал телефон, чтобы установить, кто звонил и разрушил очарование момента, которое требовалось разрушить.

Ривендж.

По многим причинам он не имел ни малейшего желания и ним разговаривать. Последнее, что ему хотелось это перепев всех причин, почему он должен участвовать в общественном и политическом болоте, именуемым «Советом».

Но это лучше, чем последовать за своей взломщицей…

Он понял, что даже не знал ее имени.

«И в его же собственных интересах не узнать его никогда», сказал он себе.

Перезванивая, Эссэйл, прижал iPhone к уху и засунул свободную руку в карман, чтобы ее согреть.

— Ривендж, — сказал он, когда мужчина поднял трубку. — Я разговариваю с тобой чаще, чем со своей мамэн.

— А я думал, твоя мать мертва.

— Это так.

— У тебя очень низкий уровень общения.

— Что я могу для тебя сделать. — Это был не вопрос. Нет причины поощрять к ответу.

— На самом деле, речь о том, что я могу сделать для тебя.

— При всем моем уважении, я предпочитаю заботиться о бизнесе самостоятельно.

— Похвально. Однако я звонил тебе не из-за тебя самого или твоего бизнеса. Я подумал, тебе будет интересно знать, что Совет встречался сегодня с Рофом.

— Я считал, что подал в отставку во время нашего последнего разговора. Так что, не понимаю, какое это имеет отношение ко мне?

— Твое имя упомянули в конце. После того, как все разошлись.

Эссэйл выгнул бровь.

— В каком смысле?

— Маленькая птичка напела, что прошлой осенью ты подставил Рофа перед Бандой Ублюдков у себя в доме.

Эссэйл крепче сжал телефон. И в течение последовавшей короткой паузы он с особой тщательностью подбирал свои следующие слова.

— Роф знает, что это не правда. Именно я снабдил его машиной, в которой его увезли. Как я уже говорил, я не являюсь и никогда не был связан с каким-либо мятежом. По сути дела, я убрался из Совета именно потому, что не хочу быть втянутым в какую-нибудь драму.