Долгожданный любовник

Между ними завязался небольшой диалог по поводу, но Куин не слышал его. Его мозги отказывались соображать. Черт, маленький веселый комментарий Брата не должен был так сильно ранить, к тому же он слышал все это дерьмо и раньше, черт, да даже он сам о себе так думал. Но, по какой-то причине, эти слова задели за больное место и ужалили в самое сердце.

Напомнив себе, что это едва ли трагедия, быть ткнутым носом в очевидное, он вытянул себя из водоворота стыда и осмотрелся вокруг. Ого, все столпились у открытой двери, и в который раз, то, что он предпочел бы оставить приватным, стало всеобщим достоянием.

По крайней мере, Лэйле было все равно. Черт, кажется, она даже не заметила.

И забавно было видеть, как толпа профессиональных бойцов не желала оказаться ближе, чем на милю от этой женщины. Опять же, если хочешь выжить, выполняя работенку Братства, то точная оценка риска — это то, чему ты учишься в первую очередь. И даже Куин, на которого и был направлен защитный инстинкт Избранной, оказался в нерешительности, не смея к ней прикоснуться.

— Сим я отказываюсь от своего статуса Избранной и влекущим за ним всех прав и привилегий. Я, Лэйла, с этого момента Падшая…

Фьюри сделал попытку ее остановить:

— Послушай, ты не должна этого делать.

— …навеки. Я уничтожена как в глазах традиции, так и практического применения, не девственна более, зачавшая дитя, хоть и теряющая его.

Куин ударился затылком о стену. «Проклятье, твою мать».

Фьюри запустил пятерню в свои густые волосы.

— Черт!

Когда Лэйла не удержалась на ногах, толпа бросились к ней, но она оттолкнула все руки и самостоятельно вернулась в постель. Осторожно опуская тело, словно бы у нее все болело, она склонила голову.

— Моя судьба решена, и я готова жить с последствиями, какими бы они не были. Это все.

Все в удивлении задрали брови, но никто и слова не посмел что-то вякнуть. Спустя мгновение народ начал расходиться, и только Фьюри остался на месте. Да Куин с доком Джейн.

Дверь закрылась.

— Ну что ж, особенно после всего этого, теперь я и впрямь должна проверить твои жизненно важные показатели, — заговорила док Джейн, опуская женщину назад на подушки и помогая поправить сброшенные одеяла.

Куин не двигался, когда на изящную руку натянули рукав для измерения давления и зазвучала серия «пуф-пуф-пуф».

Фьюри, наоборот, расхаживал по комнате, по крайней мере до тех пор, пока не нахмурился и не достал свой телефон.

— Так вот почему Хэйверс звонил мне прошлой ночью?

Лэйла кивнула.

— Я отправилась туда в поисках помощи.

— Почему ты не пришла ко мне? — сам себе пробормотал Брат.

— Что сказал Хэйверс?

— Понятия не имею, потому, что не прослушал голосовую почту. Я думал, у меня нет оснований.

— Он подчеркнул, что будет иметь дело только с тобой.

После этого Фьюри взглянул на Куина, его желтые глаза сузились.

— Собираешься соединиться с ней?

— Нет.

Выражение лица Фьюри вновь стало ледяным.

— Что же ты тогда за мужчина, черт подери?

— Он не любит меня, — вмешалась Лэйла. — А я его.

Когда Праймэл осуждающе повернул голову, Лэйла продолжила:

— Мы хотели малыша. — Она сидела прямо, пока док Джейн слушала ее сердце сзади. — Этим все началось и закончилось.

Теперь брат выругался.

— Я не понимаю этого.

— Мы оба во многом сироты, — сказала Избранная. — Мы ищем… искали свою собственную семью.

Фьюри выдохнул, подошел к столу в углу и опустился в изящное кресло.

— Ладно. Уф! Полагаю, это немного все меняет. Я думал…

— Это совсем не важно, — перебила его Лэйла. — Все идет так как идет. Или… шло, в зависимости от обстоятельств.

Куин понял, что трет глаза без видимой на то причины. Не то, чтобы зрение размылось или какая еще подобная хрень. Неа. Ни капли.

Просто ситуация оказалась… чертовски печальной. Вся хуйня в целом. От состояния Лэйлы, до бессильного изнеможения Фьюри и боли в груди Куина — все это оказалось крайне печальной ситуацией.

ГЛАВА 31

— То, что нужно.

Говоря это, Трез обходил огромное, пустое пространство склада, его шаги громко отдавались эхом по всему помещению. Трез мог ощутить облегчение, исходящее от агента по недвижимости, стоявшего позади него у двери.

Ведение переговоров с людьми? Как отнять конфетку у ребенка.

— Вы могли бы преобразовать эту часть города, — сказала женщина. — Это реальная возможность.

— Верно. — Хотя не похоже, что здесь будут магазины и рестораны, доступные лишь избранным. Нет, скорее тут разместились бы тату и пирсинг-салоны, дешевые забегаловки, порно-кинотеатры.

И у него не было проблем со всем этим. Даже сутенеры могли гордиться своей работой и, честно говоря, он куда больше был склонен доверять тату-мастерам, нежели так называемым «добропорядочным гражданам».

Трез развернулся. Пространство оказалось огромным, в высоту почти таким же, как в ширину, с рядами квадратных окон, большинство из которых были разбиты и заколочены фанерой. Крыша была надежной… или, по большей части такой казалась — рифленая оцинковка защищала от снега, но не от внешнего холода. Пол был бетонным, но, очевидно, здесь находился и нижний уровень — в разных местах под ногами располагались люки, которые видимо заклинило. Что касательно электрики — с виду все в норме; отопление и вентиляция отсутствовали, о сантехнике вообще лучше молчать.

Однако мысленно Трез представлял это место совершенно иным — да, он мог вообразить, как оно преобразуется в нашумевший клуб. Естественно, проект потребует огромных капиталовложений и долгих месяцев работы. И в конечном итоге, Колдвелл получит новый популярный клуб, а Трез — еще одно место, на котором будет заколачивать бабло.

И все останутся в выигрыше.

— Итак, будут встречные предложения?

Трез оглядел женщину. Этакая Мисс Профи в своем черном шерстяном пальто и темном юбочном костюме ниже колен. Девяносто процентов ее кожи было прикрыто одеждой и не только потому, что на дворе декабрь. Однако, даже застегнутая на все пуговицы и с практичной прической она была достаточно хороша для него, как и все остальные. Сиськи, мягкая гладкая кожа и местечко между ног, где он мог порезвиться.

И он нравился ей.

Трез видел это по тому, как она избегала смотреть ему в глаза и казалось, не знала куда деть свои руки… они были то в карманах пальто, то играли с волосами, а затем собирали в складки шелковую блузку…

Он знал пару мет, куда бы она могла их деть.

Трез улыбнулся, подходя к ней, и не остановился до тех пор, пока не оказался внутри ее личного пространства.

— А как же.

До нее дошел двойной смысл сказанного и ее щеки окрасил румянец, и отнюдь не от холода.

— О, Боже…

— Где бы вы хотели, чтобы я их внес? — поинтересовался он с подчеркнутой медлительностью.

— Предложения? — Она прочистила горло. — Все, что вам для этого требуется — это… сказать мне… и я их рассмотрю.

Ах! Она не из тех, кто привык к случайным связям. Как мило.

— Здесь.

— Простите? — не поняла она, наконец-то взглянув ему в глаза.

Он улыбнулся медленно и одними губами, так, чтобы не сверкать клыками.

— Предложения. Давайте обговорим их прямо здесь?

Ее глаза расширились:

— Правда?

— Ага, — Он придвинулся еще ближе, но не настолько, чтобы соприкоснуться. Трез с удовольствием ее соблазнит, но она стопроцентно должна согласиться с его предложением. — Готовы?

— Обговорить… п-предложения?

— Да.

— Здесь, э-э, здесь холодно, — промямлила она.

— Может тогда в моем офисе? Там происходит большинство… сделок.

Откуда ни возьмись, в мозгу всплыло лицо его брата, сидящего дома на софе и уставившегося на него так, словно он был какой-то чертовой проблемой — это задело его за живое, и он осознал… что трахал почти каждую женщину, повстречавшуюся на его пути за последние… черт, сколько?