Страница 129 из 144
Естественно, она собиралась ехать со скоростью пять миль в час.
Циферблат заканчивался на ста шестидесяти.
Глупые людишки со своей скоростью. С другой стороны, если это у них был единственный способ передвижения, тогда смысл в спешке ей был понятен.
С каждой оставленной позади милей, она набиралась в себе уверенности. Используя для ориентирования карту на приборной панели, Лэйла держалась подальше от центра города и скоростных трасс, и даже от пригородных районов. Районы фермерских угодий подходили идеально — много пространства для езды и мало народу, хотя время от времени из ночи выезжала машина, освещая ее фарами и растворяясь позади.
Прошло какое-то время, прежде чем Лэйла поняла куда направляется. И когда осознала, приказала себе развернуться.
Но не сделала этого.
На самом деле, она удивилась, обнаружив, что вообще знает куда направляется. Ее память должна была угаснуть с осени в ходе последовавших дней, и более того, событий, затмевающих искомое место. Промежуточное хранение информации просто отсутствовало. Даже непривычность нахождения в автомобиле и ограничение выбора дорог не умиротворили того, что предстало пред ее мысленным взором… и не удержали от места, куда уносили ее воспоминания.
Лэйла нашла луг в нескольких милях от особняка.
Подъехав к полю, она подняла взгляд на плавный подъем. Большой клен стоял именно там, где и был, его крепкий ствол с множеством веток обнажились от листьев, которые когда-то покрывали дерево разноцветным покровом.
Между смаргиванием, Лэйла представила раненного солдата, растянувшегося у корней дерева, воспроизводя в памяти все крупицы: от мощных конечностей до глаз цвета морской волны и того, как он хотел ей отказать.
Наклонившись, она уронила голову на руль. Стукнулась по нему раз. Другой.
Было не просто неразумно находить в этом отказе какую-то галантность, но и опасно.
Кроме того, симпатизирование предателю рассматривалось нарушением всех ей известных стандартов.
И все же… сидя в одиночестве в машине, лишь в борьбе со своими мыслями, она поняла, что ее сердце все еще с мужчиной, которого всеми правдами и моральными принципами, она страстно должна была ненавидеть.
Какое печальное положение дел. Воистину.
ГЛАВА 77
В десять тридцать того же вечера, Трез выиграл лотерею.
Им с АйЭмом выделили комнаты на третьем этаже особняка, напротив апартаментов с отдельным входом, где проживала Первая Семья. Все радовало глаз, в каждых покоях имелась своя ванна и гигантские мягкие кровати, еще достаточно антиквариата и достойного королей антуража, чтобы дать музеям повод заохать.
Но что делало их покои действительно выдающимися, так это крыша, под которой они находились.
И не по тому, что над головой было на целую каменоломню сланца, защищающего от непогоды снаружи.
Наклонившись над раковиной к зеркалу, Трез критичным взглядом осмотрел свою черную шелковую рубашку. Погладил щеки, чтобы убедиться, что тщательная работа по бритью была выполнена с особой дотошностью. Подтянул свободные черные брюки.
Относительно удовлетворенный, он возобновил ритуал одевания. Следующей настала очередь кобуры. Черной, чтобы не выделялась и хорошо скрывала пару пистолетов сорокового калибра под каждой подмышкой.
Обычно он был из тех парней, что носят кожаные куртки, но на прошлой неделе достал из закромов подаренное ему АйЭмом годы назад шерстяное двубортное пальто. Скользнув в него, он резко одернул рукава и поводил плечами, чтобы как следует разгладились черные складки.
Отступив назад, он осмотрел себя. Никаких признаков оружия. А заодно, в этом пижонском наряде, ничто даже не намекало, что его бизнесом были бухло и девочки.
Встретившись взглядом со своим отражением, ему захотелось быть кем-нибудь получше. Кем-нибудь посолиднее, скажем, политическим аналитиком или профессором колледжа или… ядерным физиком.
Конечно, все это было человеческим дерьмом, ради которого он бы даже не сёрнул. Но оно определенно превосходило то, чем он в действительности зарабатывал себе на жизнь.
Проверив время на часах «Пьяже» — правда, обычно он их не носил — Трез понял, что ждать больше нельзя. Он вошел в свою кроваво-красную, драпированную тяжелым бархатом и розовым шелком комнату. Шорох шагов заглушался бухарским ковром.
Ага, с учетом его последнего… пристрастия… ему нравилось, как он себя ощущал в обстановке, в этих одеждах, с подобного рода мышлением.
Конечно, как только он доберется до своего клуба, весь этот антураж улетит в трубу, но пока он здесь, имеет смысл постараться выглядеть соответствующе.
Или… может иметь смысл.
Ради всех ебучих чертей в проклятой преисподней он надеялся, что, в конце концов, его усилия оправдаются.
Его Избранной, той, что он увидел в особняке Рива на Севере и в ночь прибытия в особняк Братства, поблизости нигде не было. «Так что, — подумал он, выходя из комнаты, — вся эта фигня с гардеробом уже не имела значения».
Однако он считал себя оптимистом. После рядя тщательно-спланированных бесед с персоналом особняка, Трез узнал, что Избранная Лэйла, обслуживающая потребность в крови тех членов особняка, кто в ней нуждался… больше не могла выполнять эту функцию из-за беременности.
И впрямь, благословенное событие.
Поэтому Избранная Селена…
«Селена… какое имя…»
В общем, теперь заботы о функциях кормления в особняке были возложены на Избранную Селену, а это означало, что рано или поздно она появится. Вишесу, Рэйджу, Блэю, Куину и Сакстону требовалось регулярное кормление, а учитывая, что последние пару ночей этим парням пришлось в патруле не сладко, им совсем скоро потребуется вена.
Что означало, ей придется вернуться.
Хотя… черт. Он не мог сказать, что действительно мог это оценить. Он даже представить себе не мог кого-то постороннего у ее вены — тут же появлялось желание воткнуть в него «Гинзу»80, кто бы он ни был.
Учитывая все обстоятельства, его навязчивая идея была просто жалка, особенно в своих проявлениях. Всю последнюю неделю каждый вечер после Первой Трапезы, он бродил поблизости, вынюхивая, поджидая, беседуя с богом забытым Лэсситером, который на самом деле оказался довольно неплохим парнем, если его узнать поближе. По сути, этот ангел был кладезем информации о доме, к тому же, уткнувшись в свой говенный телик, похоже, он даже не замечал, что все вопросы крутились вокруг одного предмета — женщин. Принадлежащих Праймэлу. Не было ли каких-либо отношений с кем-то или где-то помимо связанных пар.
Задержавшись у своего компьютера, он выключил шоу Говарда Стерна81, прервав очередной раунд бабской трепотни. Затем вышел из комнаты и прошагал мимо сводчатой стены, которая отводилась каждый раз, когда Роф или Бет входили или выходили из своих апартаментов. Спустившись по выстланной ковролином лестнице, он вышел к началу коридора со статуями. Или в «коридор голозадиков», как он окрестил про себя это место.
Свернув направо, он прошел мимо королевских апартаментов, вход в которые был сейчас перекрыт, и начал спускаться по парадной лестнице в то совершенно невероятное фойе. По пути вниз, Трез подумал, что сука-время тянется как резина, и желал, чтобы это поскорее уже все закончилось. Дела есть дела, но, как бы то ни было…
Он был уже на полпути к мозаичному полу первого этажа, когда женщина, которую он так жаждал увидеть, вышла из бильярдной и направилась в сторону библиотеки.
— Селена, — окликнул он ее, перевесившись через позолоченные перила.
Когда Трез посмотрел вниз, ее голова поднялась и глаза женщины встретились с его.
Бум. Бум. Бум.
Сердце Треза гулко заколотилось в груди, распевая воинственную песнь, и его руки автоматически прошлись по переду пальто, убеждаясь, что оно плотно запахнуто. Она была благородной девой, в конце концов, и ему совсем не хотелось напугать ее видом своего оружия.