Страница 65 из 86
Горчаков доставит тебе мое письмо. Мы встретились и расстались довольно холодно, – по крайней мере, с моей стороны. Он ужасно высох, – впрочем, так и должно: зрелости нет у нас на севере, мы или сохнем, или гнием; первое все-таки лучше. От нечего делать я прочел ему несколько сцен из моей комедии, попроси его не говорить об них, не то об ней заговорят, а она мне опротивит, как мои Цыганы, которых я не мог докончить по сей причине . Пушкин – кн. П. А. Вяземскому , в перв. пол. сент. 1825 г.
Н. С. Мосолов чрезвычайно любил Пушкина и рассказывал, что, встретив дядю поэта, Василия Львовича, поздравил его с знаменитым племянником. Вас. Львович отвернулся и проговорил: «Есть с чем! Он негодяй» [74] .
Ольга N ( С. В. Новосильцева-Энгельгардт ). Из воспоминаний. – Рус. Вестн . , 1887, №11, с. 161 .
Тетушка Прасковья Александровна ( Осипова ) сказала однажды Пушкину: «Что тут такого остроумного в ваших стихах: «Ах, тетушка, ах, Анна Львовна!» Пушкин ответил ей фразой, такой оригинальной, такой для него характерной: «Я надеюсь, сударыня, что мне и барону Дельвигу разрешается не всегда быть умным» . А. П. Керн . Воспоминания. – Л. Н. Майков, с. 256 ( фр. ).
По-гишпански не знаю . Пушкин – П. А. Катенину , в перв. пол. сент. 1825 г.
Мне нужен английский язык, – и вот одна из невыгод моей ссылки: не имею способов учиться, пока пора. Грех гонителям моим! И я, как А. Шенье, могу ударить себя в голову и сказать: il у avait quelque chose là… [75] Извини эту поэтическую похвальбу и прозаическую хандру. Мочи нет, сердит: не выспался и невы … ся . Пушкин – кн. П. А. Вяземскому , в перв. пол. сент. 1825 г.
В Пскове Пушкин ходил по базарам, терся между людьми, и весьма почтенные люди города видели его переодетым в мещанский костюм, в котором он даже раз явился в один из почетных домов Пскова . П. В. Анненков . Материалы, с. 151.
Трагедия моя ( «Борис Годунов» ) кончена, я перечел ее вслух, один, бил в ладоши и кричал: ай-да Пушкин, ай-да сукин сын! Пушкин – кн. П. А. Вяземскому , в нач. окт. 1825 г.
Когда я вру с женщинами, я их уверяю, что я с Якубовичем разбойничал на Кавказе, простреливал Грибоедова, хоронил Шереметева etc. Пушкин – А. А. Бестужеву , 30 нояб. 1825 г.
В Пушкине был грешок похвастать в разговорах с дамами. Пред ними он зачастую любил порисоваться . Ал. Н. Вульф в передаче М. И. Семевского . – СПб. Вед., 1866, № 163.
Если я друзей моих не слишком отучил от ходатайства, вероятно они вспомнят обо мне… Если брать, так брать. Ради бога, не просить у царя позволения мне жить в Опочке или в Риге – черт ли в них, – а просить или о въезде в столицу, или о чужих краях. В столицу хочется мне для вас, друзья мои, – хочется с вами еще перед смертью поврать; но, конечно, благоразумнее бы отправиться за море. Что мне в России делать? Пушкин – П. А. Плетневу , в перв. пол. дек. 1825 г., из Михайловского.
В конце 1825 года находился я в деревне и, перечитывая «Лукрецию», довольно слабую поэму Шекспира, подумал: что если бы Лукреции пришла в голову мысль дать пощечину Тарквинию? Быть может, это охладило бы его предприимчивость и он со стыдом принужден был отступить. Лукреция бы не зарезалась, Публикола не взбесился бы – и мир и история мира были бы не те. – Мысль пародировать историю и Шекспира мне представилась, и я не мог воспротивиться двойному искушению и в два утра ( 12 и 13 декабря ) написал эту повесть ( «Графа Нулина» ). Пушкин.
Однажды Ал. Серг-вич получает от Пущина из Москвы письмо, в котором сей последний извещает его, что едет в Петербург и очень бы желал увидеться там с Ал. С-чем. Недолго думая, пылкий поэт мигом собрался и поскакал в столицу. Недалеко от Михайловского, при самом почти выезде, попался ему на дороге поп, и Пушкин, будучи суеверен, сказал при сем: «Не будет добра!» и вернулся в свой мирный уединенный уголок. Это было в 1825 году, и провидению угодно было осенить своим покровом нашего поэта. Он был спасен! Н. И. Лорер (декабрист) со слов Л. С. Пушкина . – Н. И. Лорер. Записки моего времени. Воспоминание о прошлом. – Рукопись, находящаяся в библиотеке Коммунистической Академии. Ч. I, с. 425 [76] .
Осень и зиму 1825 года, – так рассказывает одна из дочерей П. А. Осиповой, – мы мирно жили у себя в Тригорском. Пушкин, по обыкновению, бывал у нас почти каждый день, и если, бывало, заработается и засидится у себя дома, так и мы к нему с матушкой ездим… Вот однажды, под вечер, зимой, сидели мы все в зале, чуть ли не за чаем. Пушкин стоял у печки. Вдруг матушке докладывают, что приехал Арсений. У нас был человек Арсений, повар. Обыкновенно каждую зиму посылали мы его с яблоками в Петербург: там эти яблоки и разную деревенскую провизию Арсений продавал и на вырученные деньги покупал сахар, вино и т.п. нужные для деревни запасы. На этот раз он явился назад совершенно неожиданно: яблоки продал и деньги привез, ничего на них не купив. Оказалось, что он в переполохе приехал даже на почтовых .. . Арсений рассказал, что в Петербурге бунт, всюду разъезды и караулы, насилу выбрался за заставу, нанял почтовых и поспешил в деревню. Пушкин, услыша рассказ Арсения, страшно побледнел. В этот вечер он был очень скучен и говорил кое-что о существовании тайного общества, но что именно, не помню. На другой день слышим, Пушкин быстро собрался в дорогу и поехал; но, доехав до погоста Врева, вернулся назад. Гораздо позднее мы узнали, что он отправился было в Петербург, но на пути заяц три раза перебежал ему дорогу, а при самом отъезде из Михайловского Пушкину попалось навстречу духовное лицо. И кучер, и сам барин сочли это дурным предзнаменованием. Пушкин отложил свою поездку, а между тем подошло известие о начавшихся в столице арестах, что окончательно отбило в нем желание ехать туда.
М. И. Семевский . Прогулка в Тригорское. – СПб. Вед., 1866, № 157.
Вот рассказ Пушкина, не раз слышанный мною при посторонних лицах. Известие о кончине императора Александра I и происходивших вследствие оного колебаниях о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 дек. Пушкину давно хотелось увидеться с его петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строго внимания на его непослушание, он решился отправиться в Петербург .. . Он положил заехать сперва на квартиру к Рылееву и от него запастись сведениями. Итак, Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути, из Тригорского в Михайловское, – еще раз заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белой горячкой. Распоряжение поручается другому. Наконец повозка заложена, трогаются от подъезда. Глядь, в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне.
«А вот каковы были бы последствия моей поездки, – прибавлял Пушкин. – Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком скоро мой приезд, и следовательно попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, мои милые!»М. П. Погодин . Простая речь о мудреных вещах. М., 1875, изд. 3-е, отд. II, с. 24.
О предполагаемой поездке Пушкина инкогнито в Петербург в дек. 1825 г. верно рассказано Погодиным в книге его «Простая речь». Так я слыхал от Пушкина, но, сколько помнится, двух зайцев не было, а только один. А главное, что он бухнулся бы в самый кипяток мятежа у Рылеева в ночь с 13-го на 14 декабря: совершенно верно. Кн. П. А. Вяземский – Я. К. Гроту , в 1874 г. – К. Я. Грот. Пушкинский лицей, с. 107.