Страница 1 из 3
Рикошет из прошлого
Клуб Одиноких Снайперов
Книга 4
Эта история немного не связана с предыдущими тремя романами. Само повествование будет отличаться от предыдущих книг серии. А в остальном, все будет, как и прежде. Любовь, нежность, испытания и, несомненно, ХЭ.
Аннотация: Мы воспринимаем жизнь как нечто обыкновенное. Люди, окружающие нас, как и их поступки, принимаются нами как должное. Мы живем, даже не задумываясь, за какие заслуги нам досталось счастье, которое наполняет каждый наш будний день. Но в один миг все изменяется, окончательно и бесповоротно. Мы начинаем сожалеть о прошлом, но, увы, ничего не можем вернуть. А что будет, если жизнь подарит еще один шанс, еще одну возможность на счастье?
Глава 1
Илья
Пятое ноября.... Эта дата вот уже год ассоциируется у меня с болью. Отключил телефон, не вышел на работу, был недоступен для всего окружающего мира. Купил букет гербер, чудных на вид цветов. Никогда не понимал, что в них такого красивого. Все любят розы, а тут герберы. Это тогда, еще год назад, я смеялся, слушая доводы в пользу этих несуразных растений. Сейчас же они мне казались самыми красивыми, волшебными что ли. Взял бутылку коньяка из ящика, приготовленного для великого дня, который так и не наступил, и уехал за город. Там, на выезде, есть старая дорога с ямами и буераками. Проехав по ней два с половиной километра, притормозил. Заглушил двигатель. Глубоко вздохнул. Прихватил пачку сигарет из бардачка, цветы с переднего сиденья и бутылку коньяка. Вышел из машины. В воздухе пахло снегом. Для ноября было сравнительно холодно, и я поднял воротник пальто, вот только холод меня не беспокоил. Глубоко вздохнув, пошел в знакомом до боли направлении. Миновав кованые ворота, вышел на тропинку, отмечая, что надо бы заплатить смотрителю, чтобы лучше прибирался тут.
Пройдя ровно двести три шага, замер. Я мог бы и с закрытыми глазами преодолеть весь путь, выучил каждую кочку, каждую ямку на тропинке.
Ухватился рукой за кованую оградку. Закрыл глаза. Холодный морозный воздух ерошил волосы, но не приносил покоя. Сердце щемило, горло сдавило. И я молчал, просто не мог говорить. Открыл глаза. Любимое, родное лицо смотрело на меня с улыбкой. В ласковом взгляде замерли смешинки, словно приветствуя меня, здороваясь и радуясь после долгой разлуки. Обессилено опустился на небольшую скамейку, окрашенную в серебристый цвет. Спохватился, что принес цветы, а так и не подарил их. Встал, аккуратно отворил калитку. Уложил букет на брусчатую поверхность.
-Привет, котенок, - прохрипел я, понимая, что голос звучит слишком надломлено.Но было плевать. Никто меня не слышит. Только воронье, свившее гнезда в тополях, растущих по периметру кладбища, Да старый смотритель, который спал в своей сторожке.
На глаза навернулись слезы. Я не стал смахивать или сдерживать их, выставляя себя эдаким крутым парнем, который не плачет, и о человеческих слабостях ни черта не знает. Просто позволил слезам катиться по щекам, падать на землю, в которой спал самый мой любимый и близкий человек. Человек, в уход которого я до сих пор не верил, не мог поверить, не мог смириться с ним. Мой котенок. Хрупкий, ласковый и нежный, сонный по утрам, иногда ворчащий на меня по всяким пустякам. Но самый любимый. Мой котенок.
Оперся спиной о кованую оградку. Вынул пачку сигарет из кармана пальто. Откупорил бутылку.
-Только не ругайся, - предупредил я котенка на всякий случай, вынимая сигарету из пачки. Курить я бросил лет сто назад, вернее, в первый же день, как только мы познакомились. Помню, как она фыркала тогда, следя за сигаретой, дымящейся в моей руке. Смешно морщила носик, и размахивала ладошкой, отгоняя сигаретный дым.
-Значит, пора бросать, - пробормотал я тогда, широко улыбаясь. С тех пор я и не курю. Только когда приезжаю сюда, пью коньяк и рассказываю о своих делах, выкуриваю пару-тройку сигарет.
Поднес бутылку ко рту. Сделал один глоток янтарной жидкости.
-Знаешь, - спустя минуту, прошептал я, - Хреново мне без тебя. До жути хреново.
Усевшись на холодную землю пятой точкой, сделал еще глоток.
-Холодно сегодня, - проговорил я, сделал пару затяжек, - Помнишь того пса, с подбитой лапой? Вчера его видел, бегает еще, правда хромает. Права ты была, котенок, живучий он.
Открыл глаза, вновь посмотрел на фотографию, выбитую на могильной плите.
-К тебе хочу, - прошептал я. Закрыв глаза, вновь отпил коньяк, чувствуя, как хмель притупляет чувство реальности, но не утраты. Сердце кровоточило, ни на миллиметр не затягивалась рана от потери, несмотря на время, которое неумолимо летело вперед.
Вынул бумажник из кармана пиджака. Открыв его, достал фотокарточку. Мы вдвоем. Она смеется, ероша мои волосы одной рукой, а я хмуро смотрю в объектив, а сам стараюсь не засмеяться. Мы поспорили тогда, что буду серьезным два часа. Я почти выиграл. А ее не стало через месяц. За неделю до нашей свадьбы.
На похоронах был закрытый гроб. Тело изуродовано в автомобильной аварии до неузнаваемости. Перед глазами стояли фото ее машины, покореженной при столкновении с грузовиком. Снимки мне показали следователи, которые вели дело. Несчастный случай - вот что было сказано в заключении.
На погребении был только ее дядя. Больше не было у котенка никого. Старика никогда не любил, но старался быть вежливым с ним, потому как единственный родственник любимой. Да и уважать старость нужно и авторитет.
-Такова Его воля, Илья, - коротко проговорил старик, и ушел в тот день с кладбища. А я остался. Смотрел, как земля комьями падает на гроб, выворачивая душу, убивая меня.
Год тянулся медленно. По первой, каждый день приезжал сюда. Просыпался утром, открывал глаза. На какую-то долю секунды верил, что сейчас в дверном проеме появится мой котенок. Она просто выходила в ванную, или на кухню, кофе сварить. Или поболтать с подругой по телефону. Секунда заканчивалась, и я понимал, что нет ее. Срывался с постели и мчался сюда, на кладбище. Сидел, молчал, мысленно прокручивал все события, просил у нее прощения за вольные и невольные обиды. Но было ведь поздно.
Отпил коньяк из бутылки. Прикурил вторую сигарету. Затянулся.
-Знаешь, я бы уже давно к тебе.... - прошептал я, открывая глаза и глядя на любимую улыбку. За этот год мысль о самоубийстве посещала меня не раз. Одно удерживало, котенок считала это самым большим грехом. А я просто не мог подвести ее, разочаровать.
Глава 2
Илья
Около четырех лет назад
У меня было не самое счастливое детство. Я был приемным ребенком. Нет, меня не подкинули, не усыновляли из детского дома. Моя биологическая мать Анна Ивановна Задворская была младшей сестрой моего приемного отца, Михаила Ивановича Задворского. О биологическом отце я ничего не знал. Всего однажды я спросил о нем, и получил от отца такой подзатыльник, что зубы едва не высыпались на стол. Охота отпала навсегда. Мама Аня, как я иногда называл ее в мыслях, родила меня в пятнадцать. Отец забрал меня из роддома. И больше я никогда не видел мать. Где она, как живет - я не знал. Родители никогда не говорил при мне о ней, да я и не спрашивал. Считал, что не нужен ей был, вот она и бросила меня. Эту мысль моя приемная мать, Зинаида Карповна, никогда не опровергала. Порой всем своим видом показывая, насколько я ни ей, ни ее семье не нужен. Да и кому хочется иметь лишний рот в семье, где уже есть двое детей? Два брата-близнеца старше меня на два года также не прибавляли спокойствия. Они всячески доводили меня, устраивали 'темную', подставляли, отвешивали подзатыльники и тумаки. В общем, детство мое протекало крайне бурно. Приходилось отбиваться от родни.
Все изменилось, когда я пошел в пятый класс. Начальная школа закончилась. Появились новые учителя, в том числе и физрук. Учитель физкультуры, заметив мои ссадины и синяки, оставил меня после урока. После короткого разговора, во время которого я тщательно игнорировал седовласого старика, физрук сообщил мне, что каждый день собирает таких же мальчишек, как и я, и занимается с ними. Предложил посетить пару его занятий. Я пришел только потому, что не хотел сидеть дома с братьями. Как оказалось, физрук преподавал боевое искусство со странным, и как мне казалось тогда, трудно произносимым названием, айкидо. Еще на первом занятии учитель толково объяснил разницу между айкидо и другими боевыми искусствами, бывшими в моде среди молодежи. Основная идея не нападать, а защищаться. И так как я не конфликтный человек совершенно, то философия учения мне показалось очень родной что ли. Я стал постоянно тренироваться, не пропускал ни единого занятия. И спустя какое-то время смог дать отпор двум братьям. С тех пор я перестал быть их мальчиком для битья, чем еще больше вызвал недовольство матери. В ее понимании не укладывалось, почему я - приемыш, такой неблагодарный, еще и избиваю до полусмерти ее ненаглядных мальчиков. Отец хмуро молчал, возвращаясь вечерами с работы. Подозреваю, что только кровное родство удерживало его от того, чтобы вышвырнуть меня из дома. А я часто задумывался о том, чтобы реально сделать всей семье подарок и сбежать. Но каждый раз отметал эту идею. Не все было так плохо в моей семье. К примеру, сестренка.