Радость и боль

— Нет. О нет, папа, я хочу остаться с тобой! — впервые Карлос был непослушен. — Пожалуйста, папа, не отсылай меня домой!

У Лоры перехватило горло, и она отвернулась. Она тоже не хотела уходить. Ей хотелось пойти вместе с Рафаэлем к доктору Пересу и самой посмотреть, насколько опасна его рана.

— Ну, хорошо, — сказал наконец Рафаэль, — подожди меня здесь вместе с мисс Флеминг. Я скоро приду.

— Сеньор! — начал было доктор, но Рафаэль решительно покачал головой.

— Я не слишком задержусь, — повторил он повелительным тоном, и доктор выразительно развел руками.

Это должно было успокоить Карлоса, но он нервничал все время, пока они ждали, не желая разговаривать даже с Лорой. Она заметила его возбуждение и поняла, что вид крови преувеличил в его глазах размер раны. Когда Рафаэль наконец вернулся, двигаясь несколько скованно, Карлос подбежал к нему, восторженно всплескивая руками, словно и не надеялся увидеть его снова.

Лора почувствовала себя ненужной. По выражению лица Рафаэля она поняла, что он осуждает ее за то, что она привела его сына сюда и позволила ему стать свидетелем этой драмы. Но ведь доля ее вины была не столь велика, и это вызвало у нее чувство внутреннего протеста. В конце концов, они не знали, что могут увидеть сегодня в Костале.

— Я… я должна привезти немного рыбы для Марии… — сказала Лора. — Если вы возьмете Карлоса с собой, в Мадралену, сеньор, то я вернусь позже с Вилландом, когда сделаю покупки.

— Нет, — сурово возразил Рафаэль. — Мы возвратимся все вместе. То, что вы оказались здесь, было ошибкой.

— Чьей ошибкой? — не удержалась она.

— Что вы хотите сказать? — Его тон не предвещал ничего хорошего.

— Я имею в виду эту демонстрацию! Ну, конечно, вы считаете, что жизнь дешева, сеньор. Но как вы надеетесь скрыть свои чувства от собственного сына?

Карлос с любопытством наблюдал за ними.

— Что случилось, папа? Почему мисс Флеминг так расстроилась?

Рафаэль прикусил губу.

— Чувства мисс Флеминг не касаются тебя, Карлос, — резко ответил он и нахмурился, увидев, что Карлос явно готов расплакаться. — Пойдемте! Где Вилланд? Мы пойдем к машине, пока мисс Флеминг закончит свои покупки.

— Да, папа. — Карлос снова посмотрел на Лору, но она отвернулась, не желая, чтобы кто-то видел в ее глазах обиду. Она отправилась на рынок и потратила столько времени, на сколько у нее хватило отваги, осматривая прилавки и оттягивая тот момент, когда ей придется вернуться к машине. Она никак не могла понять, почему Рафаэль считает необходимым приходить сюда и рисковать своей жизнью в схватках с быками, может быть необходимо, чтобы утолить какую-то его печаль.

На следующей неделе у Лоры было достаточно времени, чтобы обдумать свое положение. После того утра и событий на арене Рафаэль, казалось, ощутил, что Карлос нуждается в большем, чем он ему давал, и стал чаще приходить в детскую и забирать сына с собой в поездки на виноградник и на деловые встречи в Кадис. Он не приглашал Лору присоединиться к ним. Карлос говорил ей, что хочет ехать с ней, вместе с ней, вместе, когда отец был поблизости, но даже ребенку было понятно, что Рафаэль избегает общества Лоры. Элизабет не говорила ничего, только следила встревоженными глазами, как постепенно убывает уверенность Лоры в себе.

Наконец она сказала:

— Осталось всего несколько дней до конца вашего испытательного срока, не так ли, Лора?

Лора непослушными пальцами зажгла сигарету.

— Ну и что? — спросила она с наигранным безразличием.

Элизабет вздохнула.

— Не пытайтесь меня обмануть, дитя мое. Сознание этого терзает вас, не так ли?

Лора глубоко затянулась в надежде, что сигарета поможет ей сохранить самообладание.

— Мне хочется, чтобы месяц кончился как можно быстрее, — воскликнула она. — Моя… моя подруга в Лондоне скучает без меня. Мы с ней вместе снимаем квартиру, и ей не нравится жить одной.

Элизабет подхватила вязание, которым она иногда занималась, и спокойно уселась в кресло-качалку, занимавшую один из углов детской.

— И что вы будете делать? — мягко поинтересовалась она. — Опять искать работу?

— А что мне еще остается делать? — пробормотала Лора с показной легкостью.

— О Лора! — нетерпеливо воскликнула Элизабет. — Мне хотелось бы что-нибудь сделать для вас.

— Но что вы можете сделать? — спросила Лора, качая головой. — Нет, давайте лучше не будем об этом говорить, Элизабет. Скажите лучше, куда забрал сегодня Карлоса дон Рафаэль?

— Я думаю, что они поехали в Севилью, — ответила Элизабет, задумчиво наморщив лоб. — Розетта поехала вместе с ними.

Лора резко повернулась.

— Розетта Бургос! — недоверчиво воскликнула она.

— А кто же еще?

— Но… но я не знала об этом!

Элизабет пожала плечами.

— Она ездила с ними уже несколько раз, — спокойно заметила она. — Вам нужно знать правду. Розетта надеется стать очередной сеньорой Мадраленой!

Щеки Лоры побледнели.

— Я… я знала, что она имела на это виды, но я никогда не думала, что… что… — Ее голос упал. — Вы считаете, что ей это удастся?

Элизабет пожала плечами.

— Сомневаюсь, — ответила она. — Дон Рафаэль вряд ли пойдет снова на такой риск.

Лора уставилась на нее.

— Но почему? Почему? О Элизабет, вы должны рассказать мне, что губит его! — Она опустилась на колени рядом с креслом, на котором сидела пожилая женщина. — Пожалуйста, расскажите мне! Вы ведь знаете, я скоро уеду. То, что я узнаю, никому уже не повредит.

Элизабет не спеша отложила вязанье.

— Пожалуй, вам следует об этом узнать, — проговорила она, словно сама с собой. — Это, наверное, будет правильно… — Она помолчала. — Что ж, хорошо, Лора, я все объясню. Вы, наверное, поняли, не так ли, что семья Мадралена живет здесь в течение многих поколений?

Лора кивнула.

— Да, я это знаю.

— Хорошо. Эта страна пропитана традициями, легендами, предрассудками, назло господству религии. Эта страна богата поверьями, и, возможно, поэтому ее жители охотно верят во все невероятное. — Она вздохнула. — Во всяком случае, эта история имела свое начало сто лет назад, во времена, когда хозяином Мадралены был прапрадед Рафаэля. Он был гордым человеком и красивым мужчиной, примерно таким, как Рафаэль, это можно заключить по портрету, висящему наверху. В этой области тогда жили цыгане, и Карлос Мадралена, прапрадед Рафаэля, полюбил одну из них, молодую девушку по имени Кармелита. Но Карлос был уже женат, и, когда произошло неизбежное и Кармелита забеременела, надо было что-то с этим делать.

Лора нахмурилась.

— Это звучит, как начало сказки, — воскликнула она.

Элизабет невесело усмехнулась.

— Пожалуй, вы правы даже больше, чем думаете, — сухо заметила она. — Но я продолжаю. Бабушка Кармелиты потребовала, чтобы Карлос, когда ребенок родится, взял его себе в дом и признал своим сыном. Вы можете представить себе его реакцию. Но вам трудно представить разницу в их положении. Сегодня Испания, кажется, несколько продвинулась в социальном отношении, можете мне поверить, по сравнению с теми временами, и, конечно же, дон Карлос отказался без зазрения совести. Вот здесь-то и начались неприятности. Бабушка Кармелиты, как говорят, наложила на его семью проклятие.

Лора посмотрела на нее.

— Вы серьезно это говорите?

— Ну а почему нет? Вы еще не слышали всей истории. Не судите поспешно, Лора. Проклятье было не простым. Оно гласило, что мужчина, наследующий Мадралену, всегда будет виновником смерти своей жены!

Лора более пристально посмотрела на нее.

— И они верят в это?

— О да. Не делай ошибок — вот тебе и вся проверка!

— Что это означает?

— Позвольте мне продолжить, и все разъяснится. Жена Карлоса Мадралены умерла всего через год после наложения проклятия.

Лора нахмурилась.

— Он убил ее?

— Нет, к чему такие слова. Она умерла от родов.

— Но это тогда было вполне естественно, — раздраженно воскликнула Лора.