Радость и боль

Однако при свете утра многие ее страхи рассеялись сами собой и она с легким сердцем отправилась завтракать вместе с Карлосом и Элизабет. В конце концов, Карлос был рад ей, Лоре доставляло удовольствие видеть, что она завоевала его расположение к себе.

После завтрака Элизабет показала ей комнату, которая была отведена для занятий Карлоса. Это было светлое большое помещение, где стояли парта, ее рабочий стол и длинная школьная доска.

— Исключительно рабочая обстановка, — сухо заметила Лора, — и здесь я должна обучать четырехлетнего ребенка? Самый подходящий метод обучения для него — это много гулять, встречаться с людьми, особенно с другими детьми! Как вы считаете, дон Рафаэль будет возражать, если я попрошу Вилланда отвезти нас в Косталь? Я думаю, для нас это может оказаться интересной экспедицией.

Элизабет пожала плечами.

— Лиза сказала, что дон Рафаэль сегодня уезжает в Кадис. Возможно, вам удастся отправиться в эту экспедицию без его разрешения. Я не сомневаюсь, что донья Луиза на это согласится, если вы ее вежливо попросите.

Лора улыбнулась.

— Вы так думаете?

Элизабет снова пожала плечами.

— А почему бы и нет? В конце концов, что вы предлагаете? Небольшую экскурсию, посещение гавани. Может быть, посещение кондитерской и покупку шоколада?

— Да, — кивнула Лора.

— Хорошо. Я спрошу ее.

К счастью, донья Луиза была одна, когда Лора пришла к ней с просьбой, и ей не пришлось храбро противостоять мрачному взгляду Розетты. Наоборот, донья Луиза обратила внимание на прекрасную погоду и решила, что с охотой составит им компанию.

— Косталь — прелестное маленькое селение, — сказала она. — И чем раньше Карлос познакомится с людьми в поместье, тем лучше.

— Вы хотите сказать, что он до сих пор этого не сделал?

— Ну, он был еще слишком мал для этого, сеньорита. Его выезды ограничивались визитами к друзьям семьи в Севилью и Кадис, и один раз он провел пару недель со своими кузенами в Хересе.

Лора припомнила, с какой тоской Карлос рассказывал о своей поездке к кузенам, и подумала, что сделает все возможное, чтобы найти ему товарищей для игр.

Когда они ехали по дикому мысу в сторону Косталя, Лора более уважительно посматривала на быков. Их право свободно бродить по округе признавали здесь все, и никто не отваживался потревожить боевого быка в его домашней обстановке.

Визит в Косталь прошел успешно. Донья Луиза, тяжело опираясь на свою палку, сопровождала их в кондитерскую, где им подали по чашке горячего шоколада и предложили полное блюдо аппетитнейших пирожных, покрытых кремом с орехами. Лора и Карлос съели по пирожному под благосклонным взглядом его двоюродной бабушки, и по тому удовольствию, которое было написано на лице мальчика, было видно, что для него это необычайное событие. Затем донья Луиза села в автомобиль, а Лора и Карлос совершили прогулку по гавани и узким улочкам, спускавшимся к морю. Поскольку деревня была расположена в устье реки, в зоне прилива, тут была полоса отмели, и Лора предложила прогуляться по ней в поисках раковин и моллюсков.

Когда она предложила Карлосу снять башмаки и чулки, он даже испугался, но когда она скинула свои сандалии, послушался ее, и они принялись шлепать по мокрому песку, который забивался между пальцами ног. Для Карлоса это было чудесным приключением, и Лора не могла себе представить, как можно было бы позволить его отцу испортить им такой день. Может быть, Карлос и был для Рафаэля воплощением его ответственности, может быть, его так лелеяли потому, что его мать умерла, но ему было всего четыре года от роду, и ему нужно было что-то большее, чем тихо сидеть в креслах, играть со своими игрушками, слушать разговоры взрослых, которые в какой-то степени влияли на его сознание. В конце концов, что ей было терять? Дон Рафаэль может только уволить ее, и, даже если это случится, Карлосу будет что вспомнить, кроме визита к кузенам в Херес. Он ведь здоровый, крепкий и сильный мальчик, и вряд ли существуют причины, которые мешают ему развиваться так же, как любому другому мальчику на его месте. Она задумалась, а есть ли у него купальные трусики. Это показалось ей весьма маловероятным, и она скорчила смешную гримасу.

В особняк Мадралена они вернулись в час дня, и у них еще было достаточно времени, чтобы переодеться к ленчу, за которым они рассказали Элизабет о своих подвигах. Карлос раскраснелся, и счастливые искорки засияли в его глазах, что Элизабет отметила с удовлетворением.

Когда Карлос уснул, соблюдая свою сиесту, она сказала:

— Я думаю, вы согласитесь, что приобрели союзника в донье Луизе, Лора.

Лениво растянувшись в глубоком кресле с чашечкой кофе и сигаретой, Лора кивнула в знак согласия.

— Да, я заметила, — сказала она. — Может быть, это потому, что именно она меня пригласила. Во всяком случае, испанской гувернантке пришлось бы вести себя более осторожно.

— К тому же английская гувернантка предпочтительнее. Карлос говорит на английском языке так же хорошо, как на испанском, и отец хочет впоследствии отправить его в английский университет, а потому, естественно, весь процесс его обучения должен проходить на английском.

— Понимаю, — кивнула Лора, а затем, словно какая-то неведомая сила тянула ее за язык, попросила: — Расскажите мне о доне Рафаэле. Вы сказали, что он некоторое время провел в Англии. — Она покраснела. — Когда… когда это было?

Элизабет задумалась.

— Ну, это было перед его женитьбой, так что я полагаю, лет пять назад. А почему вы спросили?

Прежде чем ответить, Лора затянулась сигаретой.

— В это время я работала у Вальдесов. Донья Луиза говорила, что он их посещал.

— А, понимаю. Вы с ним встречались?

Лора опешила, и рада была появлению Лизы, которая прервала их беседу, сообщив, что дон Рафаэль хочет видеть сеньориту Флеминг в своем кабинете и немедленно.

У Лоры упало сердце.

— О, Господи! — воскликнула она. — Полагаю, донья Луиза рассказала ему о нашей утренней прогулке.

Элизабет сочувственно посмотрела на нее.

— Не торопитесь с выводами, Лора. Это может быть совсем другое.

— А что же еще это может быть? — сухо спросила Лора, погасила сигарету и завязала волосы в обычный свой блестящий узел. Она была рада, что успела переодеться в зеленое полосатое хлопковое платье перед ленчем, потому что ее утреннее платье было забрызгано песком и морской водой.

Лиза проводила ее до дверей кабинета дона Рафаэля и так же, как в прошлый раз, исчезла. Лора тихо постучала в дверь, втайне надеясь, что дон Рафаэль ее не слышит. Но он сразу же откликнулся:

— Войдите! — и она с бьющимся сердцем вступила в его кабинет.

Кабинет был ярко освещен вечерним солнцем, и это сияние на минуту ослепило ее, показалось, что ей изменяет зрение, потому что при ее появлении с места поднялись двое мужчин. Наконец, когда ее глаза привыкли к яркому свету, она поняла, кто они такие, и сразу же ею овладело тревожное чувство. Человек рядом с доном Рафаэлем был не кто иной, как Педро Армес, мужчина из самолета, художник, услуги которого она отвергла с такой поспешностью.

Удивление настолько явно отразилось на ее лице, что дон Педро несколько насмешливо заметил:

— По-видимому, вы догадались, что я пришел удостовериться в вашем благополучии, сеньорита!

Лора в удивлении покрутила головой, а дон Рафаэль наконец заговорил:

— Сеньор Армес сказал мне, что представился вам в самолете, который доставил вас из Мадрида, сеньорита!

Лора сдержанно ответила:

— Вряд ли это так, сеньор. Когда оказалось, что Вилланд не ждал меня в аэропорту Малаги, сеньор Армес предложил мне свою помощь. Я, естественно, отказалась.

— Это так? — Дон Рафаэль посмотрел на Педро Армеса. — Ну что же, сеньор, как вы видите, у сеньориты Флеминг все в порядке. И я уверен, что она оценила вашу заботу.

Педро Армеса это только позабавило.

— А я уверен, что мисс… э… Флеминг вполне может ответить сама за себя, дон Рафаэль. — Он искоса взглянул на Лору. — Разве не так, сеньорита?