Точка отсчета

Он заметил искру интереса в глазах, но девчонка решила действовать наверняка.

- Прочту, как только ты наденешь наручники, - заявила она. Билли помотал головой.

- Что бы тут ни было, оно опасно. Кто-то запер все выходы, не заметила? Нам нужно объединиться, чтобы выбраться отсюда.

- Объединиться? - она удивленно подняла брови. - С тобой?

Билли шагнул к ней, опуская руки и игнорируя направленный на него пистолет.

- Слушай, детка, если ты не заметила, то сообщаю — в этом поезде творятся страшно хреновые вещи, и поодиночке мы здесь не справимся. - Девушка не опустила пистолет.

- Ты ожидаешь, что я поверю тебе? Мне не нужна твоя помощь, я справлюсь с этим. И не смей звать меня ”деткой”.

Она уже раздражала, но Билли проглотил ее язвительное высказывание. Еще один враг — в ее лице — ему был не нужен.

- Ладненько, мисс Я-все-могу-сама, и как мне тебя называть?

- Ребекка Чемберс, - отозвалась она. - Для тебя — офицер Чемберс.

- Отлично, Ребекка, посвятишь меня в план своих действий? - спросил он. - Собираешься меня арестовать? Валяй. Вызывай всю подмогу, и попроси их притащить с собой тяжелую артиллерию. Подождем их здесь.

Впервые девушка показалась растерянной.

- Радиосвязи нет, - сказала она.

”Черт!”

- Как вы сюда добрались? - спросил Билли. - По воздуху или приехали? Ваш транспорт далеко?

- Мы прилетели на вертолете, но... произошла поломка, - ответила Ребекка. - Тебя это не касается. Надень наручники. Мой отряд ждет снаружи.

Билли медленно опустил руки.

- Далеко от нас? Уверена, что они еще живы?

Девушка нахмурилась.

- Лейтенант, это не игра в двадцать вопросов. Я тебя к ним отведу. А теперь повернись лицом к стене.

- Нет, - Билли скрестил руки. - Пристрели меня, если потребуется, но оружие не отдам, и наручники ты на мне не застегнешь.

Щеки девушки заалели.

- Выполнять приказ, или я...

Наверху, в отсеке, куда вела лестница, раздался звук бьющихся окон. Билли и Ребекка одновременно посмотрели в ту сторону, затем друг на друга. Пару секунд спустя до них донесся звук тяжелых шагов, медленных и спокойных... А потом — тишина.

- Ресторан, - сказал Билли. - И пару минут назад он был пуст.

Ребекка молча смотрела на него, а потом слегка опустила пистолет. Она подошла к лестнице, взглянув наверх, на юном лице пылала решимость.

- Жди здесь, - сказала она. - Я проверю.

Билли чуть не улыбнулся. Он прослужил в войсках специального назначения семь лет, и, вероятно, научился стрелять раньше, чем она закончила младшие классы, и эта девчушка собралась защищать его.

- А я думал, ты мне не доверяешь, - сказал он. - Что если я выкарабкаюсь в окно и сбегу?

Девица улыбнулась — и очень холодно:

- Там же опасно, не забыл? В одиночку тебе не справиться.

И, прежде чем он успел придумать достойно-едкий ответ, она развернулась и пошла наверх по лестнице, по-видимому, решив доказать ему, что является компетентным представителем своей структуры. Непроходимая дура; самоутверждаться в таких условиях — явно не лучшее решение. Он знал, что следует пойти за ней, чтобы она не натворила дел и выжила, но хотел поразмышлять с минуту. Билли смотрел ей вслед — Ребекка поднялась на лестницу и исчезла за углом, не обернувшись.

"Как там в песенке? Остаться или уйти?1"

Она хотела арестовать его, но это так же значило, что ей придется доставить его живым. И ей определенно требовалась его помощь; девушке явно недоставало опыта для того, чтобы выжить здесь.

"Ну и кто назначил тебя ее личным спасителем? Когда до тебя дойдет? Ты уже не в лиге хороших парней, помнишь?"

Он все еще мог пуститься в бега, но уже не был так уверен в своих шансах. Если ему и требовались доказательства того, что в лесах опасно, то блокнот, который он нашел, карманная записная книжка напавшего на него мужчины была более чем убедительна. Он вытащил блокнот и пролистал его до последних записей, тех, которые показались ему важными.

"14 июля. До нас дошли новости об Арклийской лаборатории... Нас направляют туда на следующей неделе для проверки. Некоторые волнуются об условиях, о том, что там могло остаться, но босс сказал, мол, кто-то же должен быть там первым для осмотра. Полагаю, это мы..."

Писавший продолжил текст описанием своей подруги, которая сердилась из-за того, что он уезжает из города. Билли по диагонали просмотрел текст, пролистывая страницы, на которых было то, о чем он уже читал.

"16 июля. Мы все еще не знаем многого о реакции на Т-вирус. В зависимости от особи и окружающей среды, минутное воздействие Т-вируса приводит к значительным изменениям в размере, агрессивному поведению, а также развитию мозга... по крайней мере, у животных. Нет ничего, обладающего иммунитетом. Но пока компании не удастся стабилизировать его и контролировать эффект, она играет с огнем”.

Билли перевернул страницу.

”19 июля. Этот день наконец-то приближается... Я тревожусь больше, чем сам ожидал. В газетах Раккун-Сити и на ТВ-каналах мелькают репортажи о жестоких убийствах в пригородах. Это не может быть вирус. Или может? Если это он... Нет. Не могу сейчас думать об этом. Мне нужно сосредоточиться на расследовании, убедиться, что оно идет гладко... ”

Изменения в размерах, агрессивное поведение, развитие мозга. Как, скажем, у собак? А это маленькое примечание про ”по крайней мере, у животных”? Что же этот Т-вирус делает с людьми? Билли был готов поспорить, что уже видел результат.

- Превращает их в зомби, - пробормотал он. Ну, или делает их все равно, что зомби. Тот, которого он застрелил, явно собирался опробовать Билли на обед. Как там каннибалы людей называют? Ах да, длинные свиньи. То ходячее недоразумение определенно хотело отведать длинной свининки.

В лесах полно каннибалов и монстров... лучше попытать счастья с девчушкой. Она так долго продержалась в одиночку, застрелила, по крайней мере, троих из тех пассажиров и осталась в здравом уме. Он пробудет с ней, пока они не выберутся отсюда, а потом сбежит, прежде чем к ней на подмогу придет отряд... конечно, если хоть кто-то из ее отряда еще жив...

”А черт, девчушка!”

Девица кричала наверху, и в ее голосе слышался чистый ужас. Билли схватил свое оружие, и ринулся вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, надеясь, что не предавался размышлениям слишком долго.

Лестница упиралась в небольшой поворот, а за ним обнаружилась дверь. Ребекка медленно, осторожно толкнула ее дулом пистолета и вошла внутрь.

В вагоне тянуло резким, едким запахом дыма, на полу мерцали искры огня, тени которого причудливо бликовали на стенах. Как и говорил Билли, это был вагон-ресторан, и до аварии поезда он был очень красивым: на столах тонкие льняные скатерти, окна задрапированы кремовыми занавесками. Сейчас все здесь было разрушено, повсюду валялись тарелки и битое стекло, столы перевернуты, скатерти заляпаны разлившимся вином и кровью... А в конце вагона, сгорбившись над столом, сидел человек; край скатерти горел, пламя поднималось все выше. Ребекка заметила маленькую масляную лампу, разбившуюся перед столом, она и послужила причиной пожара. Пожар только начинался, однако в скором времени он грозил перерасти в бушующее пламя.

Человек за столом не шевелился. Ребекка осторожно подошла ближе и, присмотревшись, поняла, что он не походит на пассажиров первого этажа, он не был заражен тем, что, по предположению Билли, являлось Т-вирусом. Перед собой она видела мужчину в возрасте, респектабельно выглядящего, одетого в коричневый костюм, волосы с сединой зачесаны назад. Голова его покоилась на груди, будто бы он задремал во время ужина.

Сердечный приступ? Или он потерял сознание? Не похоже, что он мог разбить окна второго этажа и залезть в вагон, но, насколько она могла судить, больше в вагоне никого не было, то есть те тяжелые шаги, которые они слышали, могли принадлежать только ему. Ребекка откашлялась и шагнула к мужчине.

1

Имеется в виду песня Clash "Should I stay or should I go", дословно: "Должен я остаться или должен я уйти?"