Счастлива дома

– Мне, пожалуйста, с черникой, – церемонно произнесла Элиза.

– А мне? – воскликнул Джейми. – Официантка не собирается принять заказ у меня?

– Нет, папочка! – закричали обе. – Ты не играешь!

Откуда же это? Я тосковала, хотя мы с Джейми и нашими девочками жили под собственной крышей, наши родители еще бодры и крепки, наши племяшки учатся говорить и играть, все, в общем, здоровы и никаких катастроф, кроме проблем с успеваемостью в шестом классе.

В моей памяти всплыли слова великого Сэмюэля Джонсона. (Моя жизнь совершенно не похожа на жизнь эксцентричного гения доктора Джонсона, создателя знаменитого словаря XVIII века. Однако, читая его книги, я лучше понимаю себя.) Джонсон писал: «Домашнее счастье – это высшая цель всех замыслов, финал, к которому стремится любое предприятие, и результат любого труда».

И это действительно так, поняла я, задумавшись на минуту. А потом я снова стала загружать тарелки в посудомоечную машину. Джонсон был прав: дом всегда был центром моей жизни – в горе и радости. Но что такое «дом»? Чего я хочу от моего дома?

Дом – это место, куда я вхожу через парадный вход без звонка; где я беру монеты из копилки, никого не спрашивая; где я ем сэндвич с тунцом, не беспокоясь о свежести продуктов; где я перебираю почту. Сердце этого дома – моя семья. Если б я жила одна, то дом был бы наполнен воспоминаниями о тех, кого я любила.

Мой дом там, где моя семья.

Я полностью принадлежу своему дому, и это чувство принадлежности и радость, и боль. Роберт Фрост писал, что дом – это «счастье, которого не нужно заслуживать». Дома я в полной безопасности и свободна и в то же время постоянно ощущаю свою ответственность и обязательства. Друзей я приглашаю по желанию, но членам семьи приглашение не требуется.

Самая важная часть дома – люди, но дом – это место, куда я возвращаюсь, физический центр моего расписания – и моего воображения. В моем представлении весь мир вращается вокруг единственной точки, куда указывает ярко-красная стрелка с надписью «Вы здесь!». Эта невидимая стрелка давно зависла над нашей крышей. Когда мы с Джейми переехали сюда из квартиры, которая располагалась всего в десяти кварталах к югу, мне показалось, что Нью-Йорк покачнулся и повернулся – чуточку, только чтобы мы снова оказались в самом центре.

За нашей самой обыкновенной входной дверью возник маленький мир, который создали мы сами. Это место покоя, комфорта и любви. Сухой аромат платяных шкафов, тихий гул лифтов, книжные шкафы с рядами книг, запах зубной пасты, которой пользуемся все мы, – вот мой дом.

«Почему я никогда не думала об этом прежде?» – поразилась я. Неожиданно мысль о доме буквально пронзила меня.

– Дом! – воскликнула я, закладывая в машину последнюю миску. – Я начинаю новый «Проект Счастье»! И на этот раз я целиком сосредоточусь на доме!

Я уже осуществляла «Проект Счастье» год назад. Тогда я анализировала разные стороны своей жизни, чтобы стать счастливее. Я понимала, что лучший способ глубоко изучить что-то, – это написать книгу. И первый свой «Проект Счастье» я осуществила именно так. Я понимала, что хотя в моей жизни присутствуют все элементы счастья, я слишком часто воспринимаю внешние обстоятельства как нечто само собой разумеющееся и слишком много внимания уделяю раздражающим мелочам и легкому беспокойству. Я хотела научиться больше ценить свою жизнь и прожить ее лучше.

Чтобы системно подойти к достижению своих целей, мне нужно было разработать план: 12 месяцев, и каждый месяц посвящен своей теме (дружба, работа, вечность и т. п.). Каждая тема включает в себя несколько скромных решений. Мой спокойный, методичный и даже дотошный подход к счастью показался многим (в том числе и Джейми) немного комичным, но меня он вполне устроил.

Мне нравилось слушать о радикальных проектах других людей (о том, как Генри Дэвид Торо отправился в Уолден-Понд, а Элизабет Гилберт – в Индонезию), но я хотела обрести счастье в своей повседневной жизни. Я – не авантюристка по натуре. Я каждый день ем одну и ту же пищу и редко покидаю свой район. Мое представление об экстриме – это выйти из квартиры без свитера. Даже задумав большой «Проект Счастье», я не собиралась реализовывать его где-то вдалеке. (По мне, так даже обычный выезд за город на выходные требует такой логистической подготовки, которая по плечу только специалистам НАСА.) Учитывая наличие двух маленьких детей, работы, мужа, массы домашних дел и домашнего характера, поездка в Париж или подъем на Килиманджаро были явно не для меня. И я преисполнилась желания обрести счастье в повседневной жизни.

В первом проекте я проанализировала много общих теорий счастья и решила осуществить его на основе того, что уже узнала. Я придумала отличную схему, которая включала в себя все элементы дома: личные отношения, имущество, время, тело, соседство.

И, конечно же, замену сгоревшего тостера!

Я закрыла «посудомойку», взяла блокнотик, ручку и села записывать свои решения.

Я не могла ждать января, чтобы начать осуществлять задуманное. Я решила действовать немедленно – со следующего месяца, с сентября. В конце концов, сентябрь можно считать началом нового года – учебного. Хотя сама я больше не учусь, но сентябрь для меня все равно остается символом новых возможностей и обновления. Каждый год 1 сентября становилось для меня определенной вехой, началом процесса самооценки и созерцания – такой же, как Новый год, день рождения, дни встреч с одноклассниками, даты выхода моих книг. (Кроме того, 1 сентября – это день начала материнской «олимпиады», когда нужно получать массу справок, заполнять документы, составлять списки, думать о покупках и пр.)

В этом году сентябрь стал для нас особенно важным. Во-первых, 5-летняя Элинор должна была пойти в детский сад, и эпоха рисования на обоях, детских манежей и дневного сна завершалась навсегда. Во-вторых, 11-летняя Элиза шла в шестой класс. Она вступала в возраст подростковых драм, а детство ее оставалось в прошлом. Прекрасный момент для переоценки моей жизни!

Я поклялась себе, что девять месяцев учебного года (с сентября по май) посвящу тому, чтобы сделать свой дом более «домашним». Для начала нужно было справиться с рядом бытовых проблем: починить в доме проводку и «посудомойку», установить новый унитаз… А что еще мне нужно сделать?

Вспомните самую знаменитую строчку Льва Толстого: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Правда это или нет, но, кажется, у всех счастливых семей есть нечто общее. Как же развить эти качества в собственной семье, в собственном доме? Этот вопрос занимал меня более всего.

Осуществляя свой первый «Проект Счастье», я поняла, что главное – это признать то, насколько я  уже счастлива. Жизнь стремительно несется вперед, и человеку очень легко воспринимать обычное, повседневное счастье как нечто само собой разумеющееся и забыть о том, что действительно важно. На меня глубокое впечатление произвели слова писательницы Колетт: «Какая замечательная жизнь у меня была! Вот бы еще понять это пораньше!» Мне не хотелось в конце жизни или после какой-то грандиозной катастрофы оглянуться назад и подумать: « Тогда мы были так счастливы – почему же мы этого не понимали?» У меня было все, чего только можно желать. Я хотела сделать свой дом счастливее, оценив по достоинству то счастье, которое у меня уже было.

Думая о новом «Проекте Счастье», я поняла, что если ограничу свои инновации собственным шкафом, то Джейми, Элиза и Элинор окажутся исключенными из этого процесса. Мой дом – это их дом. И все мои действия глубоко влияют на них. Но хотя их счастье меня сильно заботило, я была твердо уверена в том, что должна сосредоточиться на собственных решениях. Да, конечно, я с радостью сделаю их (и себя вместе с ними) более счастливыми, но по-настоящему изменить я могу только одного человека – себя. К счастью, я поняла, что если мне удастся сделать мой дом счастливее, то счастливее станут и мой муж, и мои дочери.