Чистосердечные признания (ЛП)

Желать Хоуп было всё равно что испытывать непреходящую боль в низу живота, сравнимую с тем, как будто стоишь на краю скалы, глотая воздух.

Чувствуя отвращение к самому себе, Дилан переключил на канал "Копс"[46] и бросил пульт на диван.

Шериф собирался перестать думать о том, что дела могут стать хуже. Потому что в то мгновение, как он так начинал думать, они такими и становились.

Когда он отправился спать той ночью, его мысли снова вернулись к Хоуп. Он подумал, что если бы проверил её перед тем, как они сблизились, то избавил бы себя от множества неприятностей. Сейчас было слишком поздно, но он решил, что, возможно, следует сделать это первым делом завтра утром. На всякий случай.

Но на следующее утро Дилан обнаружил папарацци, обосновавшихся в конце его подъездной дорожки. Они с Адамом запрыгнули в машину, отправились в «Даббл Ти» и провели выходные, катаясь на лошадях и делая всякие мелкие дела, до которых у его зятя ещё не дошли руки. Например, починили сетки загона для цыплят вокруг курятника матери и купили гравий для дороги. Джули позвонила сообщить, что они с Жераром прячутся в семейных виноградниках его семьи в Бордо и что она планирует дать интервью журналу «Пипл» через несколько дней.

Ко времени когда Дилан вернулся к работе рано утром в понедельник, большинство репортеров уехало. Шерифа ввели в курс дела во время переклички, и он попросил Хэйзел принести отчеты об авариях и происшествиях за последние две недели. Пролистал отчет об арестах за вождение в нетрезвом виде и прочитал жалобу, написанную Адой Довер, которая обвиняла Вилбура МакКэфри в том, что он преднамеренно выпустил собаку утром «сделать свои дела» на клумбы у отеля.

Дилан дождался, пока не дочитает кипу отчетов, и связался со службой регистрации транспортных средств Калифорнии. В течение нескольких минут он получил адрес Хоуп в Лос-Анджелесе и её номер социального страхования. Ну, а раз уж у него были такие сведения, добыть информацию о ней было проще простого.

Он выяснил, что миз Спенсер действительно работала в «Еженедельных новостях Вселенной» и что у неё было три псевдонима. Перед «порше» у неё был «мерседес», а сразу после колледжа она работала в «Сан-Франсиско Кроникл» и позже в «Лос-Анджелес Тайм». Шериф копнул поглубже в записях о ней в суде и узнал дату, когда она вышла замуж, и дату, когда развелась.

Он копнул ещё глубже и прочитал о судебном запрете на гражданское преследование, который она получила в отношении рестлера Майрона Ламбардо, известного также как Майрон Мялка. Запрет был получен Хоуп за три месяца до приезда в Госпел, и в свою защиту мистер Ламбардо заявил, что был рассержен и просто хотел, чтобы миз Спенсер продолжала серию «Микки-волшебный гном» и превратила его обратно в «горячего красавчика», так что никто не подумал бы, что он «гомо».

Суд не только удовлетворил иск Хоуп, но и постановил, чтобы «ответчик не угрожал, не нападал и не вступал в физический контакт с истцом, не звонил истцу, не блокировал передвижения истца в общественных местах или на улице и держался на расстоянии, по крайней мере, в сто ярдов от истца, будучи дома, на работе или любом другом месте, которое может указать истец».

Дилан покачал головой и откинулся на спинку стула, полагая, что не должен удивляться тому, что прочитал. Хоуп не упоминала о судебном запрете, конечно же, но было несколько важных моментов, о которых она не упоминала, и преследование рассерженным гномом было лишь одним из них. Интересно, чего ещё Дилан не знал?

На следующей неделе Хоуп не захотела сидеть взаперти. Она съездила в Сан-Вэлли прошвырнуться по модным бутикам и провела много времени с Шелли. Она узнала, как закрывать огурцы в банки и собирать чернику, и работала над своими историями. Она закончила несколько статей для «Еженедельных новостей Вселенной» и написала бóльшую часть черновика про Хирама. После столь долгого времени, что она создавала выдуманные истории, писать документалистику оказалось труднее, чем ожидалось, но Хоуп наслаждалась вызовом.

От Шелли она узнала, что Доннелли были идеальной, как с картинки, семьей. Трое детей были старше Шелли, но она помнила, что они никогда не попадали в передряги и держались особняком. Двое мальчиков и девочка, воспитанные шерифом округа и его богобоязненной женой. Вместе Хирам и Минни были моральным компасом для общества, держались как идеальная семья, но, покинув дом, их дети никогда больше не возвращались навестить родителей. Что-то ужасно неправильное было в этой картинке. Но что?

Хоуп понадобилось еще несколько дней, чтобы найти побольше информации о детях Доннелли. Хотя никто из них и не стал бы разговаривать с ней напрямую, обнаруженного ею было достаточно, чтобы ответить на вопросы и добавить новую глубину написанному.

Она выяснила, что старший сын умер от алкоголизма, младший был в тюрьме из-за насилия в семье, а дочь работала специалистом по кризисному консалтингу. Хоуп не нужно были подробности, чтобы понять, что за закрытыми дверями идеальная, как с картинки, семья была чертовски неблагополучной. И казалось особенно удивительным, что они смогли держать марку перед всем городом.

Бóльшую часть времени Хоуп тратила на то, чтобы забыть Дилана, но у неё ни разу не получилось сделать это надолго. Он являлся к ней ночью во снах, а днем в грезах. Он даже стал героем истории, которую она писала. В последней статье о пришельцах она добавила немного нового. Нового персонажа в форме инопланетного шерифа-трансвестита. И назвала его Деннис Тэйлор.

Утренняя история должна была иметь бешеный успех. Хоуп поехала в «М&С» и взяла самый свежий выпуск «Еженедельных новостей Вселенной» со стойки. Раскрыла журнал посередине: и снова статья была успешной. Это была первая история с Деннисом, где он был изображен мордастым трансвеститом с золотой звездой, приколотой к шелковой ночной сорочке. Что должно было помочь Хоуп почувствовать себя отмщенной, но не помогло.

Она поболтала со Стэнли, пока платила, затем вышла. Направляясь к машине, пролистала до раздела сплетен, пробежала взглядом колонки, но там не было упоминания о Джульетт и Адаме. Хотя оно появится. Может быть, в выпуске на следующей неделе.

Хоуп сложила газету и достала ключи от машины из кармана джинсов. Её истории получались лучше, чем она когда-либо могла представить, но всё же она ничего не чувствовала. Ни счастья. Ни печали. Просто хандру. В жизни было нечто большее, чем успешные статьи о пришельцах. Например, сама жизнь. Например, открывать свою душу другим, и влюбляться, и получать пинок в сердце ковбойским сапогом двенадцатого размера.

Хоуп показалось, что кто-то зовет её по имени, и она подняла взгляд от ключей в своей руке на дальний конец стоянки. Большой картонный плакат привлек её внимание. Он гласил: «ПРЕВРАТИ МИККИ В ГОРЯЧЕГО КРАСАВЧИКА». Она не видела того, кто этот плакат держал, только пару маленьких кроссовок, выглядывавших из-под картона. Этого было достаточно. Она знала. Что заставило сердце ухнуть в пятки.

Майрон нашел её.

Хоуп запрыгнула в машину и рванула со стоянки, напугав семью на велосипедах. Проезжая по Мейн-стрит, она заметила, что у неё трясутся руки, а в ушах бьется пульс.

Она не знала, действует ли судебный запрет в Айдахо, или Майрону дозволялось изнурять её здесь. И действительно не знала, что делать, пока не въехала на парковку у офиса шерифа. Хоуп нужны были ответы и нужна была помощь, но ей на самом деле не хотелось беспокоить Дилана. Может, удастся поговорить с кем-нибудь из его заместителей. Она была уверена, что кто-нибудь и кроме Дилана сможет сказать то, что ей хотелось узнать.

Хоуп поискала глазами шерифский «Блейзер» и заметила его у задней двери. Дилан в офисе. Колотящееся сердце пропустило несколько болезненных ударов. Ей не хотелось вовлекать шерифа в свои проблемы. В последний раз, когда они виделись, он посоветовал ей держаться подальше от его жизни. И Дилан не шутил. И поскольку это причиняло боль, и поскольку Хоуп думала о нем каждую минуту каждого часа каждого дня, она была полна решимости покончить с этим. Покончить с ним. Но она не сможет, если ей придется видеться и разговаривать с Диланом. Затем она вспомнила сторожевую собаку-секретаршу и расслабилась. Даже если бы миз Спенсер захотела его увидеть, она не думала, что Хэйзел её пропустила бы. Даже если бы голова у Хоуп была объята пламенем, а у Дилана был единственный огнетушитель.