Туннель времени (сборник)

Но ничего этого Тони не знал, а если бы и знал, то не обратил бы никакого внимания. Он подскакал к дому, стоящему в долине и расположенному примерно в двух милях от плотины. Он придержал поводья и крикнул:

— Плотина не выдерживает! Немедленно уходите на холмы, повыше!

Тони обратил внимание на то, как бедно живут люди. Он увидел, что какой–то оборванный грязный мужчина с бакенбардами услышал его. Во всяком случае, он поднял голову и посмотрел на Тони, но потом пожал плечами и вновь уселся отдыхать.

Тони поскакал дальше. Еще один дом. Еще один. Еще. То, что плотина рухнет, люди воспринимали спокойно. Все это они уже неоднократно слышали и раньше. Некоторые благоразумные жители Джонстауна уже посылали несколько предупреждений по поводу плотины и озера Рыболовному клубу. Городской совет приглашал инженеров, которые осматривали плотину и докладывали, что все в порядке. Может, эти инженеры вовсе так и не думали, но сочли более разумным держать свои мнения при себе — ни к чему было докладывать, что центральная часть плотины примерно на два фута ниже остальной ее части, и что вся беда заключалась в том, что плотина была земляной, отводная труба закрыта, а шлюз засорен листьями.

Тони скакал дальше. Он пытался спасти людей, которые — он знал абсолютно точно — должны погибнуть. Ему никто не хотел верить. Один раз, когда он уже пребывал в полном отчаянии, Тони попробовал сказать, что знает о наводнении потому, что перенесся из будущего. Но мужчина просто–напросто зашел в дом и возвратился с револьвером в руках, чтобы обезопасить себя от странного непрошеного гостя. Тони ничего не оставалось, как продолжить свой путь.

Его лошадь почти выбилась из сил, уставшая от беспрерывной скачки. Тони въехал в деревню, расположенную довольно–таки далеко от Джонстауна. На Тони к этому времени уже невозможно было смотреть, мало что в нем выдавало приезжего — одежда была покрыта пылью и грязью, от усталости он почти валился из седла.

В деревне было около тридцати домов. Тони увидел играющих ребятишек. С отчаянной, беспросветной решимостью он продолжал выкрикивать свое предупреждение. Но только сейчас стал понимать, как ненормально звучат его слова. Эти люди давно привыкли к существованию плотины, к тому, что ее не один раз осматривали инженеры, утверждая, что причин для беспокойства нет. Люди были уверены, что им ничего не грозит.

Лицо Тони напоминало предсмертную маску тяжело больного. Он уже не говорил, скорее, хрипел, пытаясь донести до людей правду. От женщин и детей, которые, может, и сочли разумным не рисковать, его отделяла строгая толпа рассудительных мужчин. Только теперь Тони начал осознавать всю безысходность своей попытки. Не переставая сообщать каждому, кого он встречал, что плотина вот–вот обрушится, Тони продолжал свой нелегкий путь. Ему казалось, будто скачет он уже целую вечность — а люди не собираются принимать его всерьез.

Наконец вдалеке показался Джонстаун. К этому времени Тони совершенно выбился из сил. Он не находил себе места: знал о грядущей катастрофе, но был не в состоянии заставить людей поверит в нее.

Да это было и не удивительно. Одет он был странно, совсем не по моде того времени, без шляпы, что было дурным тоном. Его костюм был перемазан грязью, волосы на голове спутались. В 1889 году существовала рабочая одежда и выходной костюм, обозначавший респектабельность человека и говорящий о его достатке. На Тони не было ни фрака, ни толстого галстука с булавкой. Он не внушал доверия.

Тони въехал на главную улицу города. Голос у него сел и кричать он больше не мог. Вокруг него собралась толпа, но вовсе не для того, чтобы его слушать, а чтобы посмотреть на чудно одетого человека. Охрипшим голосом Тони сказал им, что плотина не выдержит, и вот–вот, уничтожая все на своем пути, ринется поток воды, который уже ничто не сможет остановить.

Но все было против него. Он выглядел непонятным, эксцентричным. Поэтому–то горожане и столпились вокруг него. Некоторые подошли поближе, чтобы лучше слышать, что вещает ненормальный. Полицейский, вынырнувший непонятно откуда, дружелюбно поманил его:

— Я все понял, сэр! Плотина не выдержит, поэтому вы хотите это кому–то сообщить, чтобы срочно приняли меры. Да, сэр! Давайте–ка пройдем…

Передние ноги вконец измученной лошади подогнулись. Тони упал. Раздались смешки. Полицейский помог Тони подняться.

— Да, сэр! — вежливо сказал он. — Я отведу вас к мэру. Вы ему все расскажете, он обязательно примет меры! — он развернулся. — Джо, беги за доктором. Скажи ему, чтобы поторопился. Этот бедняга загнал лошадь, чтобы сказать нам, что будет наводнение. Мы будем у мэра, ты знаешь, где он живет. Квартал отсюда и сразу же свернешь за угол.

Его голос звучал не однозначно, но Тони так устал, что не обратил на это никакого внимания. Полицейский, поддерживая его, повел по улице. Собравшиеся поглазеть на Тони люди остались позади.

Тони едва держался на ногах. От нахлынувшего на него отчаяния он не мог вымолвить ни слова. А вокруг ни о чем не подозревающие жители Джонстауна спешили по своим делам, продолжали жить своей довольно–таки спокойной жизнью. Вдалеке, на западной стороне гор, показался громоздкий железнодорожный мост на массивных арках, и, хотя надежность такой конструкции и была доказана намного позже, ее уже вовсю использовали. Ничего этого Тони, конечно, не знал. Да и вряд ли бы его успокоило то, что мост выдержит грядущую катастрофу. Он как бы наблюдал за собой со стороны, слышал свой собственный хриплый шепот, что он явился из будущего, и поэтому прекрасно знает, что плотина дышит на ладан, что наводнение унесет пять тысяч человеческих жизней, что надо как можно быстрее…

— Ну, вот, сэр, мы и пришли, — встряхнул его полицейский. — Вы все расскажете мэру, и он тут же проведет эвакуацию.

Тони взобрался на несколько ступенек и вошел в дом. По краям зала стояли деревянные скамейки, у барьера за столом сидел человек в полицейской форме.

— Сейчас я приведу мэра, — пробормотал полицейский и, подойдя к коллеге, шепнул ему что–то на ухо.

Тони незаметно включил коммуникатор пояса. Он понятия не имел, наладится ли связь с Туннелем, но быстро зашептал, повествуя о своей провалившейся миссии. Из внутренних комнат здания повалили полицейские, окружив Тони плотным кольцом.

— Меня арестовали как ненормального. Когда начнется наводнение, я буду в тюрьме. Я умру! — быстро сказал Тони в микрофон.

— Смотрите–ка, — произнес один из полицейских, — сам с собой разговаривает. Точно полоумный.

Тони поднялся. Он пытался сопротивляться из последних сил, хотя и понимал, что все это уже бесполезно. Полицейские были вполне вежливы. К тому же их было чересчур много на одного еле державшегося на ногах человека.

Перед тем, как отправить Тони в камеру, его хорошенько обыскали, ища предметы, которыми он мог бы себе принести вред. Но ничего опасного не обнаружили, хотя и сняли пояс времени, решив, что на нем вполне можно повеситься.

Тони остался совсем один, даже не имея возможности поговорить с друзьями из своего времени. Но он уже ни на что не обращал внимания. Плотина должна была обвалиться в три. На часах же было немногим больше двух.

7

Перед тем, как пояс забрали, чтобы Тони не смог на нем повеситься, он работал в течение пяти минут. За это время горе–спасатель успел сообщить все, что произошло с ним с того момента, как он бросился предупреждать людей о грядущей катастрофе.

Макгрегор приняла сигнал через тридцать секунд после того, как Тони включил пояс, и сразу же приступила к работе с полем Туннеля, пытаясь связать его с маленьким полем, создаваемым поясом. Ей это удалось, когда смысла в этом уже не было.

В зале Туннеля, пока Тони передавал свое сообщение, обхватив голову руками, Дуг молча корил себя за то, что думал не только о спасении друга, но и о том, что в случае его благополучного возвращения, отношение к проекту сенатора Кларка может в корне перемениться.