Звездный свет (сборник)

— Но ведь мы должны знать, что там произошло на самом деле. Пожалуйста, поддерживай постоянную связь с группой Стакенди, Бендж. Мне придется заняться другими многочисленными делами, а ты узнаешь о происходящем по меньшей мере на полминуты раньше меня, так или иначе. Я не знаю, решают ли что-нибудь эти секунды, но все-таки ты немного ближе к Стаку по времени, чем я.

Кроме того, сейчас мне надо выйти наружу. Мы добрались до такого места на корпусе корабля, где металлический стержень нужно снимать крайне осторожно. Я вытащу один из передатчиков, чтобы поддерживать постоянный контакт с вами, но не смогу отвечать вам, так как буду в гермокостюме. Уровень громкости ваших передатчиков не слишком высок. Я вызову тебя сразу же, как только вернусь. К сожалению, здесь нет никого, кого можно было бы оставить на вахте. А тем временем, пожалуйста, записывай в журнал все, что будет происходить с группой Стакенди.

Капитан подождал ровно столько, сколько понадобилось, чтобы получить подтверждение от Бенджа, которое на этот раз прибыло вовремя, а затем направился к шлюзу и стал надевать гермокостюм. Предпочитая передвигаться внутри корпуса судна, а не снаружи, он вновь по лестнице вернулся на командный пост, чтобы использовать малый шлюз, выходивший на поверхность. Шлюз был сделан в виде U-образной трубки, заполненной жидким аммиаком и достаточно широкой, чтобы в ней могло поместиться тело месклинита в гермокостюме. Дондрагмер отомкнул внутренний люк, забрался в трехгаллонный бассейн с жидкостью, и крышка закрылась за ним. Он проследовал вниз, по изгибу, и вынырнул на поверхность, открыв такую же крышку, но уже снаружи командного поста.

Когда он почувствовал, как гладкий пластик корпуса изгибается под ним, со всех сторон, кроме кормы, он непроизвольно напрягся, но быстро совладал со своими чувствами, ибо неоднократно бывал и в более высоких местах. Его клешни быстро мелькали, хватаясь за поручни, пока он передвигался к корме, туда, где оставались еще не разъединенными несколько соединений рефрижератора. Два из них были проведены сквозь корпус, как электрические контакты, и, таким образом, именно они более всего заботили Дондрагмера. Другие, как он надеялся, вынимались из корпуса крейсера подобно гвоздям, однако их придется отрезать, но отрезать так, чтобы потом снова можно было подсоединить. Сварку и пайку Дондрагмер знал только теоретически. Ему, правда, было известно, как это нужно делать, и он не сомневался, что надо оставить какие-то отрезки снаружи, чтобы потом к ним приварить или припаять стержни. Капитан хотел удостовериться, что все будет сделано правильно.

Как ему сказали, отрезать стержни будет несложно, даже месклинитскими ножницами. Он тщательно выбрал точки, где должны быть сделаны разрезы, и приказал двум матросам заняться этим делом. Остальных он предупредил, чтобы те отошли подальше, когда стержень будет высвобожден. Это касалось не только тех, кто находился внизу, на поверхности, но и тех, кто сейчас был на корпусе. Как только стержень отрежут, его придется аккуратно спустить на поверхность, но Дондрагмера весьма беспокоил его вес, и он понимал, что стержень может выскользнуть и упасть. И тогда кто-нибудь серьезно пострадает, если стержень свалится на него с такой высоты. Чрезвычайно слабое тяготение Дхрауна вряд ли спасет.

Вся операция длилась почти час. Капитан часто думал о пешей поисковой группе, но ему было необходимо проверить еще одну часть проекта расплавления льда. Он снова вернулся на корабль и направился в лабораторию, где Бордендер готовил энергоблок к сопряжению со временным сопротивлением. На самом деле нужно было сделать не так уж много. Разнополюсные гнезда, по одному на каждом из концов блока, должны обеспечить подведение постоянного тока к стержню, как только его концы вставят в них. А если потребуются какие-нибудь изменения, то поработать придется над стержнем, а не над энергоблоком. Капитану потребовалось лишь несколько секунд, чтобы убедиться, что ученый все делает правильно, и он заспешил на свой капитанский мостик. И лишь когда он добрался туда и попытался вызвать Бенджа, то понял, что так и не снял гермокостюм. Говорить с Бордендером сквозь гермокостюм было можно, а вот разговаривать с человеком по радио — совсем никак. Он быстро начал снимать костюм, но, открыв только голову, снова заговорил.

— Я вернулся, Бендж. Есть какие-нибудь новости у Стакенди?

Пока вопрос летел в пространстве, он закончил снимать костюм, расправил его и положил рядом с центральным люком. Ему здесь было не место, но на то, чтобы спуститься вниз и положить его возле остальных у шлюза, может не хватить времени, и Дондрагмер не успеет к ответным словам Бенджа.

— Ничего важного, насколько я могут судить, капитан, — послышался голос юноши. — Они прошли уже довольно много, хотя я и не могу сказать, сколько точно — наверное, мили три с тех пор, как ты выходил наружу. По-прежнему никаких следов обоих вертолетов, и единственное, что они или я могли заметить и что могло обеспокоить их, — это случайные тучи на высоте нескольких сот футов. По крайней мере, так оценил высоту Стак. Сам я не могу разглядеть их достаточно хорошо, поскольку они дрейфуют в сторону «Квембли». Мне кажется, если вертолет вдруг случайно попал в большое облако и потерял ориентацию, то он мог рухнуть, тем более, если облако было низким и он не успел выбраться из него. Эти машины не оснащены приборами для полетов вслепую, да? Просто трудно поверить, что так все и вышло. И, конечно, если бы они пытались увидеть землю, а не смотрели бы по сторонам… Но ни одно из этих облаков, которые мы видели, не настолько велико, чтобы в нем можно было заблудиться, утверждает Стак.

Дондрагмер тоже сомневался, что во всем виноваты облака, он не поверил бы в это, даже если б не имел особого мнения на этот счет. Он взглянул на небо. Облака еще не достигли «Квембли», и всюду весело перемигивались звезды. Поскольку Бендж сообщил, что облака, замеченные Стакенди, двигались к крейсеру, то они, скорее всего, идут с края долины, то есть находятся гораздо западнее тех мест, где должны находиться вертолеты. Собственно, что, касается Кервенсера, так он мог находиться очень, очень далеко от «Квембли». А кроме того, Реффел, видимо, так и не встретился с ним. Дондрагмер снова сосредоточил свое внимание на экране, поскольку Бендж продолжал говорить.

— Стак сообщает, что русло потока заметно поднимается, но он не объяснил мне, как узнал это. Он сказал лишь, что они, с тех пор как вышли с «Квембли», все время идут вверх.

«Видимо, изменилось давление, — подумал Дондрагмер, — оно всегда более заметно в гермокостюмах». Даже просто спускаясь или поднимаясь по корпусу судна, месклиниты четко ощущали, как изменяется степень жесткости костюмов. Кроме того, поток, который принес сюда крейсер, был довольно быстрым. Даже с учетом тяготения Дхрауна разница высот должна быть весьма внушительной.

— Иные изменения они увидели только в ложе потока. Группа уже миновала булыжники. Теперь в основном идет голый камень лишь с пятнами льда во впадинах.

— Хорошо. Спасибо, Бендж. А ваши метеорологи что-нибудь выяснили насчет вероятности другого паводка?

Юноша фыркнул, но этот звук почти ни о чем не говорил месклиниту.

— Боюсь, что ничего. Доктор Макдевитт просто не уверен. Доктор Аукойн долго выговаривал ему за это, и потому мой босс только недавно освободился. Он заявил, что людям потребовалось несколько столетий, чтобы они научились делать надежные десятидневные прогнозы на Земле, планете, полностью доступной для всевозможных измерений. Любой, кто ждет, что прогнозирование погоды будет отточено за пару лет для такого большого мира, как Дхраун, где нам доступен лишь крошечный участок поверхности планеты, когда приходится иметь дело по меньшей мере с двумя долговременными факторами, да еще температура меняется в пределах от пятидесяти до тысячи по Кельвину и более, тот должен просто верить в чудеса. Он сказал, нам просто повезло, что эта немыслимая погода не породила ледовые поля, которые с повышением температуры тут же превратились бы в болота. Тогда, чуть только температура бы снова упала, могли разразиться страшные бури с дождем и снегом, что привело бы к обледенению не только капитанского мостика, но и всего корпуса корабля. И вообще тут вполне можно ожидать кучу всяких сюрпризов — вроде тех, что выдает компьютер, когда в программе меняют всего только одну переменную. Было просто смешно наблюдать за тем, как доктор Аукойн пытался его успокоить. Обычно все происходит наоборот.