Страница 145 из 154
Из лаза раздался гулкий голос Нимэстера:
— Эту стену строили для престижа, она пустая внутри, и тут можно пройти.
Послышалось клацанье, затем вспыхнул огонь. Нимэстер зажег фонарь и пошел вперед. Шаги его были легки и очень осторожны.
Они прошли две сотни ярдов внутри стены, затем проход загородил большой черный камень. Рядом с ним была яма, в которую скользнул Нимэстер.
— Осторожно, — пробормотал он, — ступеньки очень узкие. Держитесь крепче.
Клайстра протиснулся в щель в фундаменте здания и вылез в темный коридор.
— Теперь мы под полом Главного Собрания. Над нами Вердиктаториум — место, где сидит оракул.
Над ними звучали шаги. Торопливые, легкие, но какие–то странные.
— Это надсмотрщик, старый Капер. Когда он был молодым, его наложница смазала зубы ядом и укусила его за бедро. Бедняга так и не оправился. Его левая нога не толще моей руки.
Еще одна скала преградила им путь.
— Это пьедестал сидения оракула. Теперь нужно вести себя очень осторожно. Прячьте лицо от света и молчите. Если нас остановят и узнают.
— Что тогда?
— Зависит от того, кто это сделает. Самые опасные — послушники в черных рясах. Они сверхподозрительны. И Иерархи с золотыми кистями на капюшонах. Остальные не так внимательны.
— Каковы твои планы?
— Этот коридор ведет к камерам, где содержат пленников, рабов и преступников, прежде чем использовать их.
— Использовать? В качестве оракула?
— Ни в коем разе, — покачал головой Нимэстер. — Чтобы давать ответы, оракул нуждается в мудрости четырех человек. Поэтому вместе с ним используют еще троих. Сам он тоже служит следующему оракулу.
— Нам пора, — в приступе нетерпения сказал Клайстра.
— Очень тихо, — предупредил Нимэстер. Он вытащил откуда–то грубую деревянную лестницу и приставил ее к скале. Взобравшись на нее, он привязал фонарь к веревке и оставил висеть, а сам пополз по новому лазу. Клайстра последовал за ним. Каменный потолок давил ему на спину.
— Быстро за мной, — шепнул, обернувшись, Нимэстер.
Он исчез. Клайстра провалился в узкую дыру и приземлился на каменном полу рядом с Нимэстером. Под его ногами текла вонючая вода. Нимэстер двинулся к источнику света, фонарю, висевшему над лестничным пролетом. Он поднялся по ступеням и без колебаний вошел в освещенное помещение. Клайстра — за ним.
Воздух был горячим и несвежим, Клайстра почувствовал тошноту. Из–за широкой арки доносилась какая–то возня.
Героическим усилием Клайстра проглотил комок и двинулся за дрожавшим от нетерпения Нимэстером.
Люди в рясах проходили мимо по двое, по трое, не обращая на них никакого внимания. Нимэстер остановился:
— Камера за стеной. Посмотри в щель и найди свою женщину.
Клайстра прижался к холодной стене и стал всматриваться через небольшую дыру как раз на уровне глаза. Около двух десятков человек стояло в середине камеры или сидело на каменных скамьях. Головы рабов были обриты и окрашены в желтый, зеленый и голубой цвета.
— Ну, где она? — Спросил Нимэстер. — Та, в дальнем углу?
— Нет, — сказал Клайстра. — Ее здесь нет.
— Ха, — пробормотал юноша, — это проблема. Очень сложно и, как мне кажется, за пределами нашего соглашения.
— Ерунда! Ты подрядился найти женщину и спасти ее, где бы она ни была. Проведи меня к ней, или я убью тебя здесь и сейчас!
— Я не знаю, где искать ее, — спокойно объяснил Нимэстер.
— Так узнай!
— Я спрошу Коромутина. Подожди здесь.
— Нет, я пойду с тобой.
Нимэстер тихо выругался и пошел вниз по коридору до небольшой двери, открыл ее и просунул голову внутрь. Человеку внутри было лет пятьдесят. Он носил белоснежную тунику и безукоризненный кружевной воротник. Он совершенно не удивился, увидев Нимэстера, и лишь всем своим видом немедленно создал ощущение, что он важная персона, и каждая его минута на счету.
Нимэстер заговорил с ним шепотом. Слова едва доносились до Клайстры. Коромутин поднял глаза и попытался заглянуть под капюшон землянина.
— Он говорит, что она не в камере, он не уйдет без нее.
Коромутин задумчиво нахмурил брови:
— Очевидно, женщина наверху. Если так, то сколько заплатит твой отец? Я бы не отказался от кинжала их хорошего Филемонского порфира.
— Он будет твоим, — кивнул Нимэстер.
Коромутин потер руки, встал и поглядел на Клайстру с интересом.
— Эта женщина, конечно, королева. Мой дорогой сэр, — он поклонился, — я восхищен вашей верностью. Позвольте мне помочь в ваших поисках, — он отвернулся, не дожидаясь ответа.
Они поднимались по мраморной лестнице. Сверху послышались шаги. Коромутин низко и раболепно поклонился.
— Кланяйтесь, — шепнул Нимэстер, — Мудрейший.
Клайстра склонил голову. Он увидел богатые одежды Мудрейшего. Белая ряса была шелковой, красная — шерстяной и мягкой, как бархат, черная — из более плотной шерсти. Брюзгливый голос произнес:
— Где ты был, Коромутин? Оракул скоро будет готов, а где же мудрость? Ты нерадив.
Коромутин рассыпался в извинениях, и Мудрейший повернул обратно. Коромутин тоже вернулся в свой закуток, где натянул длинное одеяло с высоким воротником, накидку, расшитую красными пауками, и высокий колпак с вуалью, почти полностью скрывавшей его лицо.
— Что за задержка? — Прошипел Клайстра.
— Коромутин занимает пост Вводящего, а это — его церемониальное одеяние. Придется подождать.
— У нас нет времени. Объясни ему.
— Невозможно, — покачал головой Нимэстер. — Коромутин привязан к оракулу. Да и я сам хочу посмотреть на ритуал. Я никогда не видел откровения.
Клайстра использовал все мыслимые угрозы, но Нимэстер был непоколебим.
— Ждите. Коромутин приведет нас к женщине. Ее нет в камере, вы сами видели.
Клайстре пришлось согласиться.
Глава 17. ОРАКУЛ
Коромутин продолжал свои приготовления. Он достал из сейфа сосуд с мутной оранжевой жидкостью и набрал немного жидкости в примитивный шприц.
— Что это?
— Мудрость, — ответил Коромутин с самодовольством посвященного. — На каждую порцию идут мозговые железы четырех человек, это концентрированные знания.
«Гормоны плюс мозговая жидкость», — подумал Клайстра.
Коромутин поставил жидкость обратно в сейф и спрятал шприц в рукав.
— Теперь в Вердиктаториум.
Он провел Клайстру и Нимэстера по коридору, по широкой лестнице в главный зал храма, огромный отделанный перламутром двенадцатигранник, залитый бледно–серым светом. В центре зала на постаменте из черного дерева стояло простое кресло.
Рядом с ним полукругом стояло около дюжины мудрых, выводивших жутковатый мотив.
— Дежурные, — пробормотал Коромутин. — Лорду Воеводе это не понравится. Он ставит мудрость оракула в зависимость от количества жрецов в зале. Я должен подождать здесь, в нише, — голос Коромутина был глухим и усталым. — По обычаю я сопровождаю оракула. — Он оглядел зал: — Вам лучше стать в тень, пока какой–нибудь послушник не заглянул под ваши капюшоны и не поднял крик.
Нимэстер и Клайстра спокойно стали около стены. Через минуту в зал внесли яйцевидный паланкин с шелковыми занавесками. Четверо негров в красных бриджах служили носильщиками, сзади шли две девушки с креслом и кипой разноцветных подушек.
Носильщики поставили паланкин. Из него выпрыгнул маленький краснолицый человек и уселся в мгновенно подставленное кресло.
Он оглядел присутствующих яростным взором.
— Скорей, скорей! — Зашипел он. — Жизнь уходит. Свет меркнет в моих глазах, пока я сижу здесь!
Мудрейший, поклонившись, приблизился к нему:
— Вероятно, Лорд Воевода отдохнет во время предварительных церемоний?
— К черту церемонии! — Яростно сказал Воевода. — Я вижу, что только горсть жрецов решила почтить меня своим присутствием. Я обойдусь без ваших ритуалов. Давайте прямо к прорицанию. Только пусть это будет мужчина в расцвете сил: реббир, бод или джиллард.
— Мы приложим все усилия, милорд, — склонил голову Мудрейший. — Оракул идет.