Страница 89 из 92
В чем же истина? Но самое главное, – когда тех и других пламенных «большевиков» расстреляли или посадили в лагеря, то в стране прекратились репрессии. И народ, ведомый волей Сталина, – сражаясь практически в одиночку, победил агрессора в тяжелейшей в истории человечества войне. Между тем «большевики», просидевшие войну в лагерях, вернувшись на волю, стали очернять Генералиссимуса Великой Победы, а их потомки вообще развалили государство, созданное «большевиками».
Однако если всех настоящих «большевиков» или расстреляли, или посадили в лагеря, то почему Гитлер начал войну против СССР? Против каких «большевиков» глава нацистского рейха стал воевать в 1941 году? Причем, осуществляя агрессию, Германия не стала объявлять войну. Вместо этого, через два часа после вторжения, Геббельс зачитал по радио меморандум Гитлера, в котором указывалось:
«Немцы! Национал-социалисты! После тяжких трудов, сопровождаемых многомесячным молчанием, пришел час, когда я могу говорить свободно.
Когда 3 сентября 1939 года Англия объявила войну германскому рейху, она сделала очередную попытку пресечь в зародыше объединение и возрождение Европы (курсивы мои. – К.Р.)… Избавление нашего народа от бедствий, нищеты и позорного забвения носило все признаки национального Ренессанса. Это никоим образом не угрожало Англии.
Тем не менее снова стала проводиться политика изоляции Германии… Возник внешний и внутренний, столь знакомый нам заговор между евреями и демократами, большевиками и реакционерами, с единственной целью – уничтожение нового народного немецкого государства и вторичное низвержение империи в бессилие и нищету. <…>
Национал-социалисты! Никогда германский народ не испытывал враждебных чувств к народам России. Однако более десяти лет еврейско-большевистские правители из Москвы поджигают не только Германию, но и всю Европу.
Еврейско-большевистские правители в Москве неуклонно пытаются распространить свое влияние на нас и другие европейские народы не только с помощью идеологии, но прежде всего – силой оружия. Последствиями деятельности этого режима были лишь хаос, нищета и голод во всех странах» (курсивы мои. – К.Р.)
Конечно, заявление, что «хаос, нищета и голод во всех странах», завоеванных Гитлером, стали следствием «деятельности режима Москвы», выглядит как верх идиотизма. Но не будем придираться к нюансам германской логики. Обратим внимание на другое.
Чем отличается аргументация и логика Гитлера от риторики Черчилля начала «холодной войны»? Есть ли существенная разница между его «претензиями» к СССР и той палитрой злобной идеологической пропаганды, которую использовали западные «демократы» в идеологической борьбе против Советского Союза уже после смерти вождя? Но вспомним и то, что писали и говорили в России в период горбачевской «перестройки» и ельцинской смуты сторонники «правого» дела – вся антисталинская камарилья: от детей оттепели – до борцов за слезу «отдельного ребенка». То есть получается, что и Гитлер, и «демократы» Запада обвиняли СССР в одних и тех же «грехах» – в желании «покорить» Европу!
Почему они так спелись? Однако даже негодяй Гитлер не обвинил в таких устремлениях непосредственно советского вождя. Известно, что накануне войны Советское правительство предъявило Германии вербальную ноту об «участившихся нарушениях воздушного пространства СССР. Только с 19 апреля по 19 июня было зафиксировано 18 нарушений границы». Поэтому авторы меморандума Гитлера, не утруждая себя подбором аргументов, подобно антисталинистам, клевещущим на Сталина, в объяснении причин нападения на СССР переложили всю вину на СССР:
«Сегодня что-то вроде 160 русских дивизий находится на наших границах. В течение нескольких последних недель происходили постоянные нарушения границы, не только нашей, а от дальнего севера до Румынии. Русские летчики, будто беспечные спортсмены, разглядывают наше приграничье, может быть, для того, чтобы доказать нам, что они уже чувствуют себя хозяевами этих земель. <…> Настал час, когда мы должны предпринять меры против этого заговора, составленного еврейскими англосаксонскими поджигателями войны и, в равной доле, еврейскими правителями большевистского центра в Москве. <…>
Соединения на Восточном фронте наступают от Восточной Пруссии до Карпат. Германские и румынские солдаты от берегов Прута через низины Дуная движутся к Черному морю. Задача этого фронта – не оборона отдельных стран, а защита Европы и, следовательно, спасение всех. Я решил сегодня передать судьбу и будущее Германской империи и нашего народа в руки наших солдат.
Да поможет нам Бог в нашей борьбе!»
Итак, заручившись помощью самого Бога, Гитлер пошел на СССР во имя спасения Европы! Однако по ходу войны Бог, видимо, все же перешел на сторону Сталина, а Гитлер «подавился» ампулой с цианистым калием в подвале Имперской Канцелярии. И все-таки не Бог принес Победу советскому народу в Великой войне. Ее обеспечила предусмотрительность и воля вождя.
Он осознавал неизбежность войны и готовился к ней. Но для этого, прежде всего, нужно было обеспечить в стране порядок и дисциплину на всех уровнях общественной и хозяйственной жизни: в управлении и в экономике, в промышленности и на транспорте, в государственном и партийном аппарате. Но приучить к дисциплине и выполнению установленных правил только уговорами было невозможно. Поэтому еще до февральско-мартовского Пленума в стране началось наведение порядка. Уже 13 ноября 1936 года НКВД и Прокурор СССР издали приказ «Об усилении борьбы с крушениями на железнодорожном транспорте». 29 ноября появилось еще одно распоряжение Вышинского: проверить законченные дела прошлых лет о пожарах, авариях, выпуске недоброкачественной продукции и т. п. «с целью выявления контрреволюционной вредительской подоплеки этих дел и привлечения виновных к более строгой ответственности».
То есть перед органами правопорядка, юстиции и прокуратуры правительство ставило задачу – пресечения любых нарушений, приносящих как преднамеренный, так и неумышленный вред государству. Все эти проблемы были достаточно весомы, чтобы не только поставить их на повестку дня, но придать особую жесткость наказания, по отношению к виновным в совершении преступлений. Одновременно ужесточалась и карательная практика в отношении лиц, представлявших потенциальную социальную опасность.
Согласно постановлению СНК от 17.12.1936 г., 9 января 1937 года вышла директива НКВД о выселении контрреволюционных элементов из Азербайджана в Иран и отдаленные районы СССР. Выселению «из Баку и пограничных районов АзССР в Иран подлежали 2500 иранских подданных (исключенных из партии, не занимающихся общественно полезным трудом, имеющих судимость по уголовным и политическим преступлениям, быв. перебежчиков), а также 700 семей «к.-р. элемента» (кулаки, беки, муллы, ранее осужденные и вернувшиеся домой)». Очередной мерой по усилению государственной безопасности стал циркуляр Наркомюста и Прокурора СССР от 8 января 1937 года. В нем военным трибуналам предписывалось: рассматривать дела, «по которым может быть разглашена военная, дипломатическая или государственная тайна». В эту категорию попадали расследования по обвинению в измене родине, шпионаже, диверсии и терроре.
Можно ли в этих понятных и для безопасности государства необходимых мерах усмотреть какую-то чрезмерную строгость? Или взбалмошную неоправданность? Нет, Сталин не принадлежал к людям, ведущим «сумасбродную игру»; подобно твердолобому волюнтаристу Хрущеву, не к идеалисту Горбачеву или авантюристу Ельцину. Политикам, принесшим вред государству и его народу. Человек трезвого ума, вождь тщательно взвешивал все обстоятельства. По его темпераменту, по жизненной выучке ему была присуща постепенность действия с постоянным наращиванием преимуществ. Поэтому он не допускал легкомысленных просчетов и ошибок, которые могли бы нанести вред государству, а предпринимаемые им меры всегда приносили желаемые результаты.