Страница 5 из 13
– Не беспокойтесь, – сказал О’Хара, – мы все равно выкрутимся. И ваши записи нам в том помогут.
Повернувшись, он выскочил из освещенного круга и бросился бежать по переулку. Даже если бы Джефф остался, Хэмпстеду это ничем бы не помогло, но, пока О’Хара сам на свободе, можно сделать еще очень многое.
Но он слишком долго медлил. В очередной раз свернув за угол, Джефф услышал новые свистки, спереди и с боковых улиц. По сути, он оказался в ловушке.
– Что-то я начинаю уставать от всей этой беготни, – пробормотал Джефф.
Сорвав шарф, он утер им пот с лица и бросил на тротуар. Туда же полетели берет, очки в роговой оправе и накладная борода. Затем он быстрым движением выскользнул из темной куртки, выворачивая ее наизнанку. Другая ее сторона была из белого нейлона, с подвернутыми полами, державшимися на нескольких стежках. Джефф разорвал нитки, и полы упали, превращая куртку в плащ до колен.
Шагнув к обочине, Джефф запихал маскировочные средства в открытый канализационный люк, после чего не спеша зашагал в ту сторону, откуда только что пришел. Достав на ходу из кармана сплющенную фетровую шляпу, он расправил ее и надел. То была итальянская борсалино, единственная несминаемая шляпа в мире. Из другого кармана он вынул трубку, уже набитую табаком и снабженную электрическим поджигом, и, нажав скрытую кнопку, глубоко затянулся. Проходя под уличным фонарем, он выпустил большой клуб дыма, и тут же сзади донесся тяжелый топот сержанта Маннгеймера, за которым следовал полицейский в форме. Маннгеймер пробежал было мимо, но взглянул на лицо Джеффа и тут же замер.
– Вы арестованы, О’Хара! Вам не уйти! – проскрежетал он, хватая Джеффа за руку.
Джефф спокойно попыхивал трубкой, не говоря ни слова, пока не появился сопровождавший сержанта полисмен.
– О чем вы, Маннгеймер? У вас есть ордер на арест? А если даже и есть – в чем меня обвиняют?
– У меня нет ордера, О’Хара, но я собственными глазами видел, как вы лезли из окна, помогая шарлатану Хэмпстеду сбежать!
– Этого просто не может быть, поскольку я еще не дошел до жилища доктора Хэмпстеда. Как выглядел человек, которого вы приняли за меня?
– Да бросьте, я же вас видел! С накладной бородой, в очках, в черной куртке и берете… – Сержант не договорил, заметив белый плащ и серую шляпу.
– Человек, которого вы видели, тоже курил трубку? – спокойно спросил Джефф.
В наступившей тишине отчетливо послышался скрежет зубов Маннгеймера.
– Возможно, вы ошиблись в темноте, сержант, – после долгой паузы сказал полицейский в форме. – Этот парень нисколько не подходит под ваше описание, к тому же он шел в другую сторону. Вряд ли это он.
– Совершенно верно, офицер, – кивнул Джефф, показывая трубкой на ряд темных дверей по другую сторону улицы. – Между прочим, я видел, как подходящий под ваше описание человек вбежал в одно из тех зданий. Возможно, это именно тот, кого вы ищете.
– Это вам так с рук не сойдет! – прохрипел Маннгеймер, не отпуская Джеффа. – Вы все равно окажетесь за решеткой, и мы выбьем из вас всю правду.
– Что ж, пожалуйста, – спокойно сказал Джефф. – Но потом я подам на вас в суд за неправомерный арест, а присутствующий здесь офицер даст показания, что я нисколько не похож на вашего подозреваемого, и я еще представлю аудиозаписи, подтверждающие вашу предвзятость и постоянные попытки мне досадить. Вы проиграете дело. И если даже вас не уволят со службы, то понизят до рядового топтуна и пошлют в такое захолустье, что в участок придется звонить по межгороду.
Сержант Маннгеймер медленно отпустил руку Джеффа, издавая горловые нечленораздельные звуки.
– Ну вот и хорошо. – Джефф выпустил клуб ароматного дыма и зашагал прочь.
За углом он ускорил шаг, на случай если сержант вдруг передумает. Наличие в карманах отчетов Хэмпстеда, а также кое-чего еще объяснить было бы непросто, но он надеялся, что вся эта история умрет естественной смертью. Джефф свистом остановил такси, и мгновение спустя оно уносило его прочь, туда, где ему ничто не угрожало.
Навстречу, мигая огнями и воя сиреной, пронеслась «скорая помощь», и Джефф вдруг вспомнил, что оставил Хэмпстеда в беде. Высадившись из такси у своей конторы, он расписался в книге ночных дежурств в вестибюле и направился к себе в кабинет. Раскладывая на столе листы с отчетами, он другой рукой набирал телефонный номер.
– Чего надо? – спросил гнусавый голос сквозь грохот музыки и нестройное пение.
– Блэкстоун у вас?
– Он всегда у нас, когда заведение открыто.
Телефон ударился обо что-то твердое. Джефф продолжал читать отчеты, пока в трубке не послышался приятный баритон:
– Энтони Дж. Блэкстоун слушает, с кем имею честь?
– Это Джефф. У меня для вас срочная работа. Будьте готовы ко всему – у вас появился новый клиент.
– Вообще-то, Джеффри, у меня есть и другие неотложные дела.
– Надраться вы сможете и завтра. Да и сегодня ночью; если что, клиентами будет кому заняться. Речь идет об официальном деле КБОККа, и за вашим клиентом стоит наш фонд.
– Вот это уже совсем другой разговор, Джеффри. Подробности?
С таким адвокатом, как Блэкстоун, Хэмпстед мог рассчитывать на любую дозволенную законом защиту, а может, и на чуть большую. Покончив с этим, Джефф наконец сосредоточился на отчетах. К трем часам ночи он разрешил себе немного расслабиться и налил в стакан на четыре пальца контрабандного виски. Стоя у окна, он смотрел на спящий город и раскладывал по полочкам выясненное.
Первое: Хэмпстед вел подробные записи обо всех своих пациентах, а также отмечал с их слов, сколько времени они безрезультатно лечились у других врачей.
Второе: все пациенты безуспешно лечились у других врачей от одной до восьми недель.
Третье: все пациенты Хэмпстеда страдали острой простудой, сопровождавшейся лихорадкой и болью в горле.
Четвертое: все пациенты выздоровели.
Многое зависело от правдивости отчетов Хэмпстеда, но это можно было проверить. Джефф не сомневался в их подлинности с тех самых пор, как Хэмпстед начал получать гранты КБОККа. От большинства его снадобий было крайне мало пользы, но отчеты всегда отличались скрупулезной точностью. Шансы на то, что верны и последние, были весьма высоки, и в таком случае Джефф знает, что делать.
К рассвету он уже составил план действий. Побрившись, он принял несколько таблеток кофеина, запил их амфетамином с небольшим количеством бурбона и почувствовал, что готов. Джефф надел чистую рубашку, табачного цвета костюм, большие черные ботинки на толстой подошве, с квадратными носами и легкую серую фетровую шляпу. Сделав на офисном ксероксе копии отчетов Хэмпстеда, он сунул их в карман вместе с бутылочкой «Формулы 21-X» и вышел.
За стимуляторами последовали обильный завтрак и четыре чашки крепкого кофе. Когда он закончил, город вокруг уже просыпался. Позвонив в бар «Последний шанс», он выяснил, что Блэкстоун вернулся с добрыми известиями: доктор Хэмпстед прекрасно себя чувствует и крепко спит в тюремной больнице. Джефф отправился на такси в коммерческую лабораторию, где оставил «Формулу 21-X» для анализа, а затем поехал в больницу, там как раз начинался утренний прием.
– Мне к доктору Мигану, – сказал он медсестре, пристально глядя на нее и не обращая внимания на разномастное сборище пациентов в приемной.
– Я запишу вас, сэр, но придется подождать своей очереди.
– Я лейтенант О’Хара, – бросил Джефф, взмахивая перед ней бумажником с золотым жетоном, – и здесь нахожусь по служебной надобности.
– Да, конечно, лейтенант, одну минуту. – Она поспешила в кабинет.
Войдя следом за ней, Джефф показал жетон Мигану:
– Доктор, я бы хотел получить у вас некоторые сведения о так называемом докторе Хэмпстеде, арестованном вчера вечером. Насколько нам известно, вы можете помочь.
– Всегда рад, лейтенант. Прошу вас, садитесь.
Доктор Миган сплел пальцы на столе, терпеливо ожидая вопросов, – пожилой, чисто выбритый, надежный семейный доктор, привыкший к банальным жалобам пациентов и достаточно опытный, чтобы при необходимости направить их на специализированное лечение. Вздохнув, Джефф разложил перед собой копии отчетов: