Страница 25 из 32
Следующие два часа Коули провел в Чайна-тауне. Учитель воспринял его появление с невозмутимым видом, в чем не было ровным счетом ничего странного: старика китайца даже самый неожиданный визит ученика никогда не заставал врасплох. На недоуменные вопросы Коули он лишь ответил:
— Река всегда знает, куда течет каждый из ее притоков. Сядь и помолчи…
Наверное, со стороны их «беседы» смотрелись странно, но Коули уже привык к тому, что в словах почти не было нужды. Этот раз не стал исключением.
Коули только спросил:
— Тебе известно об этой женщине, учитель?
— О раненой девочке с небесным ликом? — усмехнулся старый китаец. — А ты как думаешь? — Смущенно потупившись, Коули отхлебнул зеленого чаю из крошечной фарфоровой чашечки. А старик тихо продолжал: — Ее преследователь тяжко болен. Он умирает… И не тебе торопить его смерть. Надо лишь не позволить ему совершить то, за что душе его пришлось бы тяжко страдать.
Джереми Уаттон болен? Не вполне понимая, что имеет в виду учитель, Коули, однако, не стал ни о чем спрашивать. Слушая приглушенный старческий голос, он чувствовал, как мышцы его наливаются силой, а мысли обретают пронзительную ясность.
— До сих пор ты бился с живыми. Но очень скоро тебе предстоит схватка с мертвецом. Не думай, что это будет легко. Я не вправе поведать тебе об исходе боя, но скажу одно: оставь в своем сердце уголок для жалости…
Мгновенный протест в душе Коули тотчас сменился полнейшим принятием того, что говорил учитель. Однако если бы его попросили объяснить это словами, он бы не смог.
— Эти тайны открыты зверям и детям. Взрослым приходится об этом напоминать…
Так вот о чем говорил ему нынче Джей! Теперь все встало на свои места.
— А теперь иди. Я буду с тобой, мальчик.
Сидя за рулем «хаммера», Коули пытался представить, что делает сейчас Мэри, но у него ничего не вышло. Отчего-то в голову все время лезли кошки, разгуливающие по крышам и подстерегающие голубей… Отчаявшись повторить то, что с такой легкостью удавалось учителю, Коули обратился к помощи обычной человеческой логике.
Снайп никого не впустит в квартиру — это ясно как божий день. После простейшего расслабляющего массажа спины Мэри должна проспать, как минимум, шесть часов. Телефон он предусмотрительно отключил, а ключ от ее квартиры у него в кармане. В чем же дело? Коули не мог отделаться от назойливого беспокойства, которое нарастало с каждой секундой. Наконец, плюнув на все правила дорожного движения, он врубил предельную скорость…
Выскочив из машины, он огромными прыжками понесся вверх по лестнице и уже на площадке услышал отчаянный, захлебывающийся лай… Каким-то чудом попав ключом в замочную скважину с первого раза, он пулей влетел в прихожую.
Снайп бесновался, кидаясь грудью на дверь детской, которая была явно заперта… изнутри! Увидев хозяина, пес плюхнулся на брюхо и пополз к Коули, виновато скуля и ударяя по полу хвостом.
Навалившись плечом на дверь, Коули спустя мгновение уже стоял на пороге детской. Увидел он именно то, что и ожидал: пустую постель, распахнутое настежь окно… На столике возле кроватки жалобно попискивал покинутый Томогучи.
Метнувшись к окну, Коули выглянул. Было около полуночи. Возле окна не было видно ни машин, ни людей. Выскочив из детской, он заглянул в гостиную, где по-прежнему спала Мэри. Она тяжело дышала, вздрагивала всем телом, глухо стонала во сне.
А ведь именно ему придется сообщить несчастной матери о случившемся! Но это будет потом. И он побежал вниз по лестнице, сопровождаемый собакой.
Никаких следов под окнами Коули не обнаружил. Вернее, следов было пруд пруди, но в их путанице не смог разобраться ни он, ни пес, который по-прежнему поскуливал и виновато моргал.
— Но ведь не улетел же он на метле, этот треклятый папочка? — вслух спросил Коули.
Снайп коротко гавкнул.
— Что ж, пойдем, — вздохнул Коули. — Ты ни в чем не виноват, приятель… Это я дал маху.
Стоя над спящей Мэри, Коули все крепче сжимал кулаки. Эмоции следовало срочно выключить, но как же это было чертовски трудно сделать!
Совладав с собой, он сел в кресло, включил телефон и принялся терпеливо ждать. А что еще ему оставалось — взмахнуть крылышками и вылететь в окно, преследуя призрака? Чертовщина какая-то… И пес не взял след. Видимо, этот «покойничек» — крепкий орешек.
Кажется, он умудрился схватить трубку еще до того, как телефон зазвонил, — по крайней мере, Мэри не проснулась.
— Это ты, коп? — прозвучал в трубке незнакомый звучный голос.
— Слушаю тебя внимательно, Уаттон.
Похоже, этот мерзавец чертовски уверен в себе. Что ж, придется сбить с него спесь.
— С тобой я говорить не собираюсь. Передай трубку моей жене!
Как отчетливо произнес Джереми последние слова — словно подчеркнул их жирной линией!
— Она, к счастью, спит, и будить ее я не собираюсь.
— Неужели ты так утомил ее любовными ласками? — хмыкнул Джереми. — Хвалю. Она так стосковалась по ним, бедняжка! Однако за все приходится платить, в том числе и за это…
— Послушай, Уаттон… — начал было Коули, но тут у него буквально выхватили трубку.
Мэри стояла возле журнального столика, вытянувшись в струнку. На ней не было лица, губы побелели, но голос звучал спокойно:
— Джереми, ты хорошо меня знаешь. Я не стану говорить с тобой до тех пор, пока не услышу голоса Джея!
Коули не верил своим ушам. Каким образом она узнала о похищении ребенка? Ведь она только что спала…
— Малыш! — Голос Мэри едва не сорвался. — Маленький мой! Ты не боишься? Не надо бояться, все будет хорошо. Я…
Видимо, Джереми снова взял трубку, потому что лицо Мэри вновь свело судорогой.
— Обещай, что с ним ничего не случится! — чеканя каждое слово, произнесла она.
— Не могу, кроха. С маленькими детишками всякое случается, тебе это лучше моего известно.
Его слова расслышал даже Коули, неподвижно сидевший в кресле и весь превратившийся в слух.
— Чего ты хочешь?
— Это особый разговор. А пока я даю тебе время собраться с мыслями. Скоро позвоню. Жди…
— Ты обещаешь, что с Джеем все будет в порядке? — Мэри изо всех сил стиснула трубку. — Алло? Джереми…
Разжав пальцы, она опустилась прямо на пол. Сейчас с нею надо было быть особенно осторожным, это Коули понимал. Положив трубку на рычаг, он сказал:
— Возьми себя в руки, девочка. Пойми, с малышом ничего не случится. Он нужен ему живым и здоровым, чтобы удержать тебя на крючке.
Мэри ответила ему долгим внимательным взглядом.
— Обещаешь, что все будет в порядке? Что ж, тебе можно верить… Только вот загвоздка: ты не знаешь, на что способен мой муж. Никто этого не знает. Даже он сам…
Почему она не бьется в истерике? Будь это так, Коули знал бы, как поступить, но сейчас, глядя на нее, чувствовал, что у него опускаются руки.
— Скажи, а как ты узнала… — Коули запнулся.
— Мы с Джеем часто видим одни и те же сны. Сегодня было по-другому… Словно часть меня отделилась и наблюдала за тем, что творилось в детской, Но проснуться я так и не смогла…
— Может быть, тебе известно, и куда… — начал было Коули, но она резко оборвала его:
— К сожалению нет! Зачем ты усыпил меня? Если бы я не спала, то не позволила бы Джереми этого сделать!
Если бы ты бодрствовала, девочка, то была бы уже на том свете, подумал Коули, но вслух сказал иное:
— И ты всерьез полагаешь, что смогла бы помешать ему?
— Шанс у меня был — пусть ничтожный, но ты лишил меня и этой малости! — Тон ее был ледяным, взгляд спокойным, и Коули сделалось на мгновение по-настоящему страшно. — Так и собираешься сидеть и дожидаться невесть чего?
— Что ты имеешь в виду? — опешил он.
— Вам, копам, известно, как засечь абонента по телефонному звонку, — холодно усмехнулась Мэри.
— В твоих словах есть резон, девочка… Собирайся, едем!
Однако Мэри не шелохнулась.
— Думаешь, я оставлю тебя одну? — выжидательно взглянул на нее Коули.