Чужак (ЛП)

— Убей ее. — Это сказал Зак, коротко, жестко.

— Вы не понимаете, ребята. Я пытался. Много раз. Господи, Иисус Христос и вся святая братия, я пытался тысячу раз, но стоит мне приблизиться к ней, как я вырубаюсь и опять оказываюсь в этом чертовом кресле. Она как будто выключает меня. Поймите, ребята, она сидит в моей голове и управляет мной, как каким-нибудь компьютером.

— Но тогда почему она разрешает тебя разговаривать с нами сейчас?

— Не знаю… не знаю. По-моему, она… оно!.. Оно еще не вполне сформировалось. Это… эта тварь… ей нужно оставаться здесь еще какое-то время. Потом она уйдет.

— Но почему она позволила тебе спасти нас от шершней? Ведь ей должно быть понятно, что мы представляем опасность для нее.

Феникс невесело рассмеялся.

— Ей о вас все известно. Держу пари, она и сейчас видит и слышит вас. Может быть, через мои глаза и уши, а может, еще как-то. Черт, не знаю… Ну, что вы об этом думаете, парни?

— Зачем ей спасать нас от тех, кот ее охраняет?

— Валдива, ты до сих пор не понял? Ну, парень, надо же быть таким тугодумом! Или ты просто прикидываешься? — Феникс снова подался к камере. — Она и ты, вы двое — пара. Вы оба — продукт улья. Дошло? Повторяю. Вы… оба… из… чертова… улья.

— Ты опять за свое, Феникс. Несешь какой-то бред.

— Бред? Позволь, Валдива. Я просто перечислю факты. У тебя был контакт с шершнями. Можно предположить, что ты сам подхватил инфекцию несколько месяцев назад. Насколько нам известно, ты единственный, кто способен инстинктивно распознавать зараженного этой болезнью… трясучкой. Надеюсь, твои приятели согласятся со мной, да? — Разгорячившись, он заговорил быстрее. — Ты сам сказал, что, спасаясь от хлебных бандитов, заболел, верно? Только не помнишь чем. Ты вообще почти ничего не помнишь, кроме того, что находился в тяжелом состоянии, и так продолжалось несколько недель. А теперь объясни, как можно выйти из комы без квалифицированной медицинской помощи? Как ты выздоровел, Валдива? Как?

— За мной ухаживали мать и сестра. Они…

— Да уж, конечно. — Теперь на экране был один глаз Феникса. Мы видели влажно блестевший белок, пронизанный красными нитями вен. — Ты стал ульем, Валдива. А мамочка и сестричка кормили тебя. Добывали для сына и брата пищу, мужчин, женщин и детей. Ты заставил их делать это, как она заставила меня. — Он кивнул в сторону девушки.

— Ты сошел с ума.

— Неужели? Посмотри на ее кожу, на ее волосы. Они такие же, как у тебя. — Он самодовольно хмыкнул. — Я бы сказал, что это семейное сходство.

Чушь. Конечно, чушь. Я закрыл глаза, чтобы не слышать его торжествующий голос.

— Ты не прав, Феникс. Все было не так. Я просто болел. — Я посмотрел на Тони и Зака, они не отвернулись, но в их взглядах чувствовалась какая-то неуверенность.

А Феникс все не умолкал.

— Ты был таким же, как та тварь в ванной, Валдива. Когда мать и сестра сделали свое дело, когда они стали не нужны, ты просто пожелал, чтобы они умерли. И все, их не стало. Да, Валдива, эти твари именно так и поступают. — Он замолчал, но из динамиков доносилось его хриплое дыхание. — Мне-то теперь наплевать. К черту. Пусть вы двое станете новыми Адамом и Евой и дадите начало новой расе, которая расселится по земле, пусть будет, что будет, — мне наплевать. Я хочу одного: выбраться отсюда. — Голос его дрогнул. — Мне это осточертело, понимаешь? Я сыт по горло этим мерзким, тошнотворным кошмаром. Я больше не могу. Действительно не могу.

Феникс замолчал. Никто ничего не говорил. Я жестом попросил Зака передать мне рюкзак. Расстегнул «молнию». Достал два скрепленных скотчем заряда. Больше динамита в рюкзаке не было. Сначала я думал взорвать дверь коммуникационного центра, но потом решил, что мощности имеющейся взрывчатки, пожалуй, не хватит. Надо придумать что-то другое.

Паузы оказалось достаточно, чтобы Феникс успокоился, и когда он снова заговорил, его голос звучал сухо и деловито.

— Итак, Валдива, как ты собираешься помочь мне? Или так и будем пялиться друг на друга до Судного дня?

Я застегнул рюкзак, позаботившись о том, чтобы он не увидел динамит.

— Феникс, мы можем попасть к тебе?

— Я же сказал, что не могу открыть двери. Она не разрешает.

— Но какой-то же путь есть. Вентиляционные трубы?

— Они слишком малы. Разве что ты уменьшишься до размеров мыши.

— Какие-нибудь люки? Запасные выходы?

— Нет. Если здесь случится пожар, я сгорю.

Похоже, Феникс устал. Я видел, как он с опаской оглянулся на голую девушку.

— Поторопись, Валдива. Пораскинь мозгами. Мне кажется, что она просыпается.

— Придется тебе помочь нам, Феникс. Подумай, приятель, как можно попасть в твою комнату.

— Никак. Никак. Нет… постой. Здесь есть такой небольшой лифт. Ну, ты знаешь, их используют в отелях для доставки блюд прямо с кухни. Вон он. Видишь?

- Вижу. Но для чего этот лифт здесь?

— А как ты думаешь? Людям, работающим в этом центре, надо есть во время войны. Сидит какой-нибудь офицер, наблюдает за гибелью этих говенных С, оединенных Штатов, оторваться от экрана не может, и вдруг захотелось ему сандвича и кофе. Вот ему и присылают их на лифте.

— А откуда присылают?

— Из кухни. Это рядом с той комнатой, где вы сейчас… эй, подожди! Уж не думаете ли вы, что заберетесь в кабинку и… Нет, парни, не надо этих игр в коммандос. Там же места… — Он развел руки примерно на фут. — Поднос с хот-догами поместится, но никак не взвод морпехов. — Феникс истерично расхохотался. — Так и быть, пришлите пару стейков и картошку фри. Черт, я не ел уже несколько дней. — Снова смешок. — Несколько чертовых дней. Вот дерьмо! Черт, да у меня ребра из рубашки торчат.

Надо его успокоить, подумал я.

— Хорошо, я теперь слушай меня внимательно. Мы пришлем тебе кое-что. Кое-что приятное.

Он немного насторожился.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы поможем тебе.

— Только не присылай оружие, ладно? Она догадается. Она все поймет. Увидит через меня. И, будь уверен, она не допустит, чтобы я использовал что-то против нее.

— Доверься мне, Феникс. Мы пришлем тебе кое-что такое, что решит все твои проблемы.

Феникс задумался. Похоже, шестеренки у него в голове крутились с напрягом. Наконец «вычислительная машинка» выдала результат — он резко вскинул голову и посмотрел в камеру. По его глазам я понял — Феникс догадался.

— Ладно, Валдива. Так и быть. Пришли мне стейк. Мне нравятся слабо прожаренные стейки, с кровью, так что ты уж постарайся. Побольше картошки фри. Картофельный салат. И, ради Бога, не пожалей майонезу. Слышишь?

- Слышу.

— Я жду, Валдива.

— Жди, Феникс. И думай о стейке. Представь его себе — большой, сочный стейк. Груда золотистой картошки фри. Колечки лука. А как насчет яблочного пирога?

— Боже, Валдива, да, верно! Пришли мне большой яблочный пирог.

— Думай о нем, Феникс. Вспомни, как он выглядит, как пахнет.

Я взял рюкзак с оставшимся динамитом и прошел в кухню. Да, домохозяин из него никакой. Упаковки, банки, бутылки, использованные шприцы… Парень знал, как доставить себе удовольствие.

На стене я обнаружил маленькую стальную дверь. Рядом с ней две кнопки. На одной пять букв «ВВЕРХ», на другой четыре — «ВНИЗ». Я нажал первую. Где-то далеко что-то щелкнуло. Послышался слабый гул.

Из-под грудившегося на стуле мусора я вытащил пластиковый поднос. Поставил на него тарелку. За спиной звякнул звонок. Я открыл дверцу, за которой обнаружился небольшой стальной ящик размером с микроволновую печь.

Динамик донес голос Феникса.

— Как дела, Грег? Не пережарь мой стейк.

— Не волнуйся. Я жарю картошку.

В кухню заглянул Зак. Пожав выразительно плечами, он вопросительно посмотрел на меня. Я поднес палец к губам. Зак понимающе кивнул, но, похоже, так ничего и не понял. Дошло до него только тогда, когда я вынул из рюкзака динамит. Он даже помог мне распутать шнур.

- Жарю лук, — громко сообщил я. — Тебе нужна горчица?