Подземный огонь

Утро выдалось паршивое. Холодное, с низкими тучами, почти разлегшимися над горами. Жди снегопада, да не простого, а с ветром. Только бы не буран, а то конец нам обоим. Закружит, заметет и костей не найдешь. А мне обязательно надо добраться до Хезера. Я это все время себе повторяю, чтобы не забыть и не думать больше ни о чем. Дойду до Хезера, расскажу всем, что случилось – а дальше будь что будет.

Оказалось, я вчера с размаху проскочил через перевал и в сумерках взял выше, чем нужно. Впрочем, дорога на Хезер все равно была завалена каменными осыпями. Придется мне обогнуть бывшую дорогу с полуночи, а уже потом свернуть и выйти в холмы. Так, в общем, даже короче выходит. Ну и что, что через горы? Пройду.

К середине дня я уже проклинал себя, Граскааль, тяжелые санки и вообще все, что попадалось на глаза. Из-за обвалов мне приходилось забираться все дальше и дальше к полуночи, а набухшие тучи прорвались бешеной снежной круговертью. Вскоре мне пришлось честно признаться – я не знаю, куда иду. В горах это – самое худшее. Если потерял дорогу – лучше остановись, укройся где-нибудь, пережди. В такую метель запросто можно нырнуть вниз головой в бездонную пропасть или загреметь вниз по камнепаду. Вдобавок из-за этого треклятого землетрясения теперь все не на месте.

Я бы спрятался, но где? Вокруг надрывно свистел и бросался снежными хлопьями ветер, и все, что я видел – близкую каменную стену, уходившую куда-то вверх. Я забрел в какое-то незнакомое ущелье, и понятия не имел, где в нем можно найти хоть какое-то укрытие.

Метель швырнула мне в лицо град холодных колючих снежинок. Стоять на месте было без толку. Стой – не стой, лучше не станет. Пойду осторожно вперед, может, наткнусь на какую пещеру.

Гном на санках зашевелился. Иногда он действительно садился, и я уже начинал надеяться, что все обошлось и он опомнился. Но стоило посмотреть на него – и все становилось ясно. Ему просто что-то мерещилось. Однако сейчас он сумел неуверенно сесть и стал оглядываться по сторонам. Я подошел и присел рядом, загораживаясь от ветра:

– Ты чего? Сейчас передохну и дальше пойдем. Лежи.

– Где мы? – вполне здравомысляще спросил он.

– Понятия не имею, – честно сказал я. – Где-то над дорогой в Хезер. Метет здорово, но ничего, выкарабкаемся…

– Неправильно идешь, – кажется, он даже не услышал, что я ему говорю. – Не идти надо, прятаться. Впереди через два раза по сотне шагов – развилка. Иди налево вверх, там пещера.

Я промолчал о том, что эту пещеру могло давно завалить и что я вряд ли сумею в такую круговерть отсчитать два раза по сотне шагов. И о том, что пещера могла присниться ему в очередном страшном сне. Просто молча кивнул и затопал вперед, пытаясь считать шаги и пережидая внезапно налетавшие порывы ветра со снегом.

Примерно через двести шагов стена оборвалась и я разглядел тропинку наверх. Я успел взобраться по ней прежде, чем ветер окончательно взбесился, перемешав вместе небо, горы и снежные хлопья.

Пещера, как ни странно, оказалась там, где говорил гном. Длинная пещерка с низким входом и карнизом шириной в пару шагов перед ним. Внутри хватило бы места человек на десять, а в глубине обнаружилась пара вязанок хвороста. Правда, он изрядно подгнил, но развести костер из него было можно. Снаружи раздавался вой бурана, скалы иногда вздрагивали от ударов разошедшегося ветра, и было невозможно понять – день сейчас или ночь.

А внутри тела горы было тепло и даже почти уютно. И неважно, что сидеть приходилось на острых и холодных камнях. Горел, негромко потрескивая костер, на котором жарились остатки козлятины и зайчатины, и мне иногда казалось, что ничего не случилось. Не было никакого землетрясения, и Райта стоит на своем исконном месте, а меня просто застал буран и я пережидаю его, чтобы потом вернуться домой. Тогда я смотрел на молчавшего гнома и повторял себе, что больше ничего не будет, как прежде. Согласится ли кто-нибудь в Хезере пустить меня жить у себя? А если нет, что, скорее всего, и будет, куда мне податься? И вдруг уже никакого Хезера нет?

– Зря ты это сделал, – голос гнома прозвучал настолько неожиданно, что я вздрогнул. Подгорный житель неотрывно смотрел в пламя разведенного в углу пещеры костра и говорил спокойно, даже чуточку равнодушно. – Не стоило тебе меня спасать.

– Почему? – несколько растерянно спросил я.

– Ведь это по нашей вине случилось… все, – он медленно поднял руку и обвел пещеру кругом.

– Землетрясение? – на всякий случай переспросил я. Вот, значит, оно как… Значит, это гномы растолкали спавших под горами великанов? – Это сделали вы?

– Наверное, – с трудом выговорил гном. – Мы… – он надолго замолчал, и я решил, что сейчас он опять заснет. Однако он заговорил, и спросил совсем о другом:– Куда ты хочешь добраться?

– В Хезер, – буркнул я. – В большую деревню на Гиперборейском тракте.

– Я знаю это поселение людей, – кивнул гном. – А куда пойдешь потом?

– Не знаю, – мне почему-то стало совсем тоскливо.

– Мне нужно в столицу, – непререкаемым голосом заявил гном и я озадаченно посмотрел на него. – Ты поможешь мне?

– Зачем тебе в столицу? – не понял я.

– Поговорить с вашим правителем, – неспешно ответил гном. – Я должен рассказать ему кое-что. А потом могу умереть.

– Умереть? Зачем тебе умирать? – я окончательно растерялся. Нет, я понимал, что необходимо доставить гнома к нашему королю – он наверняка знает что-то о случившемся под горами, но к Нергалу-то чего торопиться? Все там будем, рано или поздно…

– Никого больше не осталось, – отстраненно проговорил гном. – Из клана Фрерина никого нет в живых… Значит, мне тоже незачем жить.

– Но ведь не все же ваше племя погибло! Кто-нибудь наверняка спасся! – я попытался убедить его, но гном меня не слышал. Он сказал все, что считал нужным и снова замкнулся в себе. Я попытался выспросить у него, что же стряслось под Граскаалем, что растревожили гномы, но не услышал больше ни слова. Что ж, придется из Хезера как-то добираться в столицу. Главное – чтобы гном не умер по дороге. Или он точно решил дожить до встречи с королем? Ну хорошо, как-нибудь я смогу привезти его в столицу, но я совершенно не представляю, как можно увидеть короля… Ладно, потом разберемся как-нибудь. Нам бы сейчас уцелеть.

Мы просидели в пещере остаток дня и всю ночь. Наутро буран улегся. Я выбрался наружу и огляделся. Вокруг было тихо до звона в ушах и бело. Пещерка лепилась к краю скалистого обрыва (и как я вчера в темноте и под таким ветром с него не сверзился?), внизу было ущелье и какое-то строение. Большое, непроглядно-черное, с парой высоких башенок по бокам. Мне оно показалось на редкость мрачным и неприветливым.

Неподалеку от пещеры торчал высокий камень, черный с красными прожилками. Было похоже, что его специально там установили. То ли знак какой, то ли веха для путников.

Я забрался обратно в пещеру, развел из остатков хвороста костерок и спросил у гнома, не знает ли он, что это за камень и что за здание громоздится в конце долины. Я не ждал, что он отзовется, но получил ответ:

– Черный дом – брошенный храм какого-то старого бога. Камень – могила. Под ним лежит женщина, погибшая в этом храме. Три года назад люди и хирд гномов уничтожили здесь стаю бешеных оборотней.

Вот, оказывается, где это случилось… Я бы выспросил еще что-нибудь, но гном явно исчерпал запас слов на сегодня.

Буран смел часть снега и идти стало гораздо легче. Вскоре я уже смог прикинуть, куда забрался, и свернул вниз, к холмам. Перевалил через низкую каменную гряду, спустился вниз и нырнул под тяжелые еловые лапы, покачивающиеся под навалившимся на них снегом.

В лесу было тепло. Идти, правда, тяжеловато – под деревьями снегу намело по колено, а то и выше. Потом я выбрался на дорогу, но и там было не легче – вчера ее хорошо засыпало. До Хезера оставалось около трех лиг. Если повезет – к вечеру дойду.

Я шел и шел, везя санки и глядя по большей части себе под ноги. Мимо проплывали заснеженные ели, волокуша с каждым шагом становилась все тяжелее и тяжелее… Я понял, что вымотался до предела, но мне нужно было дойти до деревни. Там я смогу упасть и больше не вставать.