Страница 49 из 54
— Я не был у тебя дома.
Гилад закурил и поднял на него глаза.
— Да, на самом деле… странно. Я тысячу раз бывал у тебя, а ты у меня ни разу не был… впрочем, вряд ли тебе понравится. У меня крошечная квартира, и район не самый лучший.
— На следующей неделе я к тебе загляну. И, может, ты дашь мне первый урок нового иностранного языка.
Гилад посмотрел на то, как Боаз встает, отряхивая брюки, и с видом победителя изучает пламя в камине.
— Если мы доживем до следующей недели.
— А капитан Гордон у нас оптимист, — заговорил Боаз, подходя к собеседникам. — Кто хочет чай, а кто — кофе?
— Мне, пожалуйста, чай, — сказал Гилад, — и одну ложечку сахара.
— Кофе, — коротко ответил Константин.
Когда Боаз отправился на кухню, Гилад оглядел накрытый стол.
— Нас пятеро плюс Габриэль, — проговорил он. — А что тут делает седьмая тарелка?
— Седьмая тарелка предназначается особому гостю.
— Господи, еще один плохой сюрприз. Кстати, наши не очень особые гости опаздывают. Надеюсь, они приедут до того, как у меня случится сердечный приступ.
— Лучше подумай о том, как ты будешь объяснять мне грамматику русского языка. Ради тебя я откладываю изучение венгерского, хотя обещал Марике, что начну в ближайшее время.
Стук в дверь заставил Гилада вскочить. Пепел с сигареты, который он не успел стряхнуть, упал на пол. Константин сделал успокаивающее движение рукой.
— Присядь. Это Габриэль. Она сама откроет. Мы условились, что сначала она постучит. Чтобы не было недопониманий.
Боаз поставил на стол две чашки и отправился за третьей.
— Если наши гости захотят чего-нибудь горячего, то придется кипятить воду в очередной раз, — по пути сообщил он.
Габриэль вошла первой. Она осмотрелась и кивнула сидевшим.
— Вот это я понимаю — все в надежных руках, — сказала она. — Стол накрыт, ужин приготовлен, камин растоплен. Не хватает только свечей и стриптизерши, да? Если вы будете себя хорошо вести, то я подумаю насчет этого.
Константин поднялся и снял с ее плеч пальто.
— Где твои спутники? — спросил он.
— За дверью. Но до этого я попрошу вас отдать мне оружие. Так, как мы договаривались.
Оружие было заперто в небольшой шкаф в спальне. Габриэль выглянула за дверь, что-то сказала, и в дом вошли двое. Один из них, пожилой господин с сединой в волосах, держал в руках шляпу. Второй, высокий молодой человек, сжимал в руках перчатки.
Гости остановились посреди комнаты. Сначала их внимание привлек накрытый стол, после этого они посмотрели на сидевшего в кресле Гилада и, наконец, их взгляды остановились на стоявшем рядом с Габриэль Константине.
— Господа не замерзнут, верхнюю одежду можно снять, — сказал он. — Я помогу вам.
— Благодарю, майор. Мы справимся сами, — ответил пожилой джентльмен.
Тем временем Боаз принес третью чашку. Он, как и Гилад, внимательно разглядывал поздних гостей.
— Давайте присядем, — предложил Константин. — Вы, наверное, устали и голодны.
— Оружие, — коротко сказал молодой человек.
— Оружия у них нет, — ответила Габриэль.
— Я хочу проверить сам.
Константин поднял руки, позволяя себя обыскать. После этого молодой человек проверил, нет ли оружия у Боаза, а его спутник удостоверился, что Гилад тоже не имеет при себе пистолета.
— У нас тоже нет оружия, — сказал пожилой джентльмен. — Если хотите, можете проверить.
— Я верю, — ответил Константин. — Прошу вас. Вы, — он обратился к пожилому джентльмену, — можете сесть во главе стола.
Пожилой джентльмен занял предложенное место. Молодой человек сел рядом с ним. После того, как все присутствующие разместились у стола, «лишняя» тарелка оказалась в центре внимания.
— Вы ждете кого-то еще? — спросил молодой человек прохладно.
— Да, — ответил Константин. — Наш гость будет с минуты на минуту. Я могу предложить вам выпить, господа? Разумеется, никакого алкоголя.
— Я бы не отказался от стакана воды, майор, — кивнул пожилой джентльмен.
Габриэль поднялась.
— Позвольте мне вас обслужить, — сказала она, улыбнувшись. — Может, кто-нибудь еще желает стакан воды? Еще у меня есть апельсиновый сок.
— Если тебя не затруднит, — кивнул Константин.
— Конечно, не затруднит. — По дороге на кухню Габриэль тронула его за плечо. — Если уж тут собралось мужское царство, разве может женщина сказать что-то против?
Пожилой джентльмен сложил руки на столе и в упор посмотрел на Константина.
— Похоже, вы в хороших отношениях с мадемуазель Вэстен? — спросил он.
— Когда-то мы были коллегами. Кроме того, мы друзья. Но вам, полагаю, известно все о наших отношениях с мадемуазель Вэстен, не так ли, Ибрагим? Или я могу называть вас «доктор Абу Талиб»? Мне кажется, это звучит более солидно.
Ибрагим вытянулся на стуле и бросил короткий взгляд на сидевшего рядом Мусу.
— Какого черта? — спросил он.
— Вы думаете, что вам одному известно больше, чем следует? — задал очередной вопрос Константин. — Это было ловко — тот ваш ход с убийством.
Боаз закурил, подвинув к себе пепельницу, и посмотрел на Гилада. Тот сидел, повернув голову к говорившим, и слушал беседу.
— Вам это рассказала Виктория? — снова заговорил Ибрагим.
— Давайте будем считать, что я узнал это сам.
Ибрагим глубоко вздохнул и поменял местами вилку с ножом, которые лежали по обе стороны тарелки.
— Вы, Константин — надеюсь, вы позволите — вмешались в то, во что вам не следовало вмешиваться. В нашем мире существует равенство сил, которое мы поддерживаем. Если кто-то нарушает это равенство, возникают проблемы. И тогда нам остается одно — ликвидировать источник проблем. Когда вы ловили наших товарищей из группировки «37», вы не делали ничего, что могло бы помешать другим. Но когда вы решили, что можете добраться до кого-то из руководства Седьмого отдела… поймите меня правильно, я никому не желаю зла. У каждого из нас своя работа. Но при всем моем уважении к вам, Константин, есть вещи, в которые вам не следует вмешиваться.
— Меня мучает дежа-вю. Не от вашего ли покойного брата я слышал подобные высказывания?
Ибрагим поджал губы. Его лицо, на котором до этого можно было прочитать разве что легкое замешательство, теперь выражало недовольство.
— Я не думаю, что сейчас уместно говорить о моем брате. Салаха нет в живых, это прошлое. Он был солдатом, и он погиб как солдат. Это может случиться с каждым из нас.
— Тогда, разумеется, солдатом вы сочли и мою жену, когда пытались ее убить. А жена капитана Гордона тоже погибла как солдат? Ее причислили к шахидам?
— Жена капитана Гордона погибла по вашей общей вине, — вмешался Муса. — Это происходит тогда, когда вы вмешиваетесь не в свое дело. В то дело, в котором вы ровным счетом ничего не смыслите.
Гилад чуть привстал и наклонился над столом для того, чтобы увидеть Мусу.
— Посмотрите мне в глаза, — сказал он, — и повторите то, что вы сейчас сказали. Но до этого хорошо подумайте. И представьте, что на моем месте находитесь вы.
Муса набрал в легкие побольше воздуха, готовясь произнести следующую фразу, но диалог был прерван — сидевшие за столом услышали тихий стук в дверь. Константин поднялся.
— Прошу меня извинить, — сказал он. — Полагаю, это наш последний гость.
С минуту все изучали Мустафу, который, будто не замечая устремленных на него взглядов, отдал Константину пальто, снял перчатки, шарф и шляпу и остался в деловом костюме. Молчание прервала Габриэль, появившаяся в комнате с двумя стаканами.
— Вы не замерзли, господин Хусейни? — спросила она тоном заботливой жены. — Какой контраст — из Саудовской Аравии в холодный Париж…
— Все хорошо, моя дорогая, — ответил Мустафа, присаживаясь. — Но от чашки кофе не откажусь. Вы великолепно выглядите. Надеюсь, Аллах позволит мне, женатому человеку, говорить такое женщине.
— Благодарю вас, — улыбнулась Габриэль. — Кофе будет готов через несколько минут.
Мустафа оглядел присутствующих и, улыбнувшись, поднял руки в приветственном жесте.