По пути Ясона

Эпилог

Чем завершилась история Ясона, Медеи и аргонавтов? Каким образом они вернулись в Грецию, вместе с золотым руном и повествованием о своих баснословных приключениях? Надо сказать, что здесь предание утрачивает ясность: версий судьбы аргонавтов столько же, сколько было поэтов, о ней писавших.

Аполлоний говорит, что аргонавты вначале отправились к побережью Анатолии, где, в устье реки Галис, высадили на берег Даскила, сына мариандянского царя. Затем «Арго», подгоняемый попутным ветром, пересек Черное море и вошел в Дунай, по рукаву которого затем достиг Адриатического моря. Разумеется, на самом деле такого рукава нет и в помине — Аполлоний изрядно напутал. Тем не менее, по его словам, аргонавты очутились в Адриатике, где встретили брата Медеи, царевича Апсирта, и флот колхов, заблокировавший дельту реки. Поскольку противник превосходил их числом, аргонавты предложили перемирие; Апсирт склонялся к тому, чтобы позволить им уплыть, при условии, что участь Медеи решит местный правитель (который постановит, должна ли она вернуться в Колхиду или может плыть в Иолк с Ясоном). Последний был готов согласиться, однако Медея пришла в ярость и обвинила Ясона в трусости: если он и вправду ее любит, то докажет свою любовь, избавившись от Апсирта. Царевичу стараниями его сестры подстроили ловушку: Медея тайно известила брата, что на самом деле аргонавты ее похитили и она остается с Ясоном против своей воли, так что Апсирт должен встретиться с нею на пустынном островке, куда она поспешит вместе с золотым руном. Царевич прибыл на остров один и без оружия, и пока Медея отвлекала его разговорами, прятавшийся в засаде Ясон подобрался к Апсирту и убил того, забрызгав кровью одежды Медеи. Нарушение перемирия и постыдное убийство безоружного вызвали гнев богов — отныне союз Ясона и Медеи был обречен.

Другая версия предания гласит, что Медея обманом завлекла брата на борт «Арго» — это случилось еще в Черном море, — убила его и расчленила тело. «Арго» продолжал обратный путь, а Медея бросала фрагменты тела Апсирта в воду с кормы галеры, так что пустившиеся в погоню колхи вынуждены были задержаться, чтобы собрать останки и достойно похоронить царевича.

Третья же версия предания утверждает, что «Арго» дошел по Фасису до Мировой реки, которая, как верили греки, обтекает всю ойкумену; в этой реке аргонавты плыли сначала на юг, потом на запад и так вернулись в Средиземное море, волоком протащив «Арго» через Ливийскую пустыню. В пустыне скончался прорицатель Мопс, укушенный ядовитой змеей. От побережья Ливии аргонавты поплыли на север, близ Крита наткнулись на бронзового гиганта Талия, который сторожил остров и швырял в незваных гостей огромные камни. Талий не позволил аргонавтам высадиться, и тогда Медея его заколдовала, и гигант отгрыз себе лодыжку и истек искусственной кровью. Аргонавты же, передохнув на берегу, поплыли дальше, в Иолк.

Еще один вариант предания сообщает, что «Арго» из Черного моря вышел в реку Дон, обогнул Европу с севера и вернулся на родину то ли через Геркулесовы столпы, то ли по Рейну и Роне — или даже по реке По в Северной Италии. Конечно, все эти маршруты вымышлены. Они всего лишь отражают свойственные той эпохе географические представления: авторы подобных фантазий стремились выказать глубину своих познаний и заодно расцветить скучную реальность — ведь аргонавты наверняка возвращались тем же путем, каким приплыли в Колхиду, то есть по Черному морю, через Босфор, чьи течения на сей раз им благоприятствовали, и далее. Никакой другой путь не был возможен.

Поздний греческий писатель Аполлодор был уверен в том, что именно так все и было. Он писал, что в его дни мореходы совершают жертвоприношения на азиатском берегу Босфора, у северной оконечности пролива, которую называют мысом Ясона, поскольку тут Ясон, возвращаясь из Колхиды, сделал остановку, чтобы вознести хвалу богам. А местная легенда гласит, что когда «Арго» шел вниз по Босфору, царевна Медея бросила на берег свою шкатулку с собранными в Колхиде чудесными растениями; потому-то это место с тех пор славится своими целебными травами.

Так или иначе, аргонавты в конце концов достигли Иолка, и Ясон, успешно выдержавший испытание, потребовал себе трон предков. Царь Пелий к тому времени уже состарился, но не желал расставаться с властью, а аргонавтов было слишком мало, чтобы штурмовать цитадель Иолка; тогда Медея проскользнула в город, сменив облик, пробралась в царский дворец и поведала дочерям Пелия, что обучит их способу вернуть отцу молодость. Она велела девушкам убить Пелия, а затем опустить его тело в котел с особым составом, который обещала приготовить. Разумеется, поначалу дочери Пелия отказывались, но Медея сумела их убедить, вновь прибегнув к колдовству: привела старого барана, перерезала тому горло и бросила в котел, а затем легким мановением руки извлекла из котла юного, полного сил барашка. Доверчивые царевны попались на уловку, отправились к отцу и убили его, как просила Медея, а тело бросили в котел. Потом они раскаялись в содеянном, но было уже поздно: аргонавты вступили в город, и народ Иолка, оставшийся без правителя, признал Ясона своим царем.

Такова самая кровожадная версия возвращения аргонавтов. Другая, куда менее жестокая история повествует, что Ясон и его спутники, которых давно считали погибшими, просто вернулись в город и Пелий добровольно уступил трон Ясону, чьи отец и мать скончались, пока сын находился в плавании. Ясон, впрочем, вскоре отрекся от престола и вернул власть Пелию — возможно, после скитаний по далеким краям Иолк показался ему скучным.

Как бы то ни было, их с Медеей отношения остыли. Ясон решил жениться на дочери коринфского царя, а отвергнутая Медея замыслила месть. Она послала невесте в качестве свадебного подарка отравленный пеплос: когда коринфянка надела это облачение, оно вспыхнуло, и девушка сгорела заживо — даже вода колодца, в который она прыгнула, не смогла затушить колдовское пламя. Это предание, которое обессмертил Еврипид в трагедии «Медея», в современной Греции известно гораздо лучше, нежели намного более светлое повествование о походе аргонавтов. Именно по этой причине никто из греков, в отличие от грузин, не называет дочерей Медеями — ведь в далекой Колхиде дочь Эета помнят не как отравительницу, а как прекрасную юную девушку, полюбившую пригожего чужестранца столь безоглядно, что она покинула отчий дом и родню и уплыла в чужие края, где ее ожидала несчастливая судьба. (Значит, прибавляют грузины, девушка должна хорошенько подумать, прежде чем выходить замуж за иностранца.)

Ясон и Медея оказались не единственными, кому возвращение в Грецию не принесло счастья. Большинству аргонавтов все были рады, но вот некоторых ожидала насильственная смерть. Геракл не простил Калаиду и Зету, что те убедили остальных бросить его на берегу, когда он искал похищенного нимфой Гила, и не преминул отомстить: он выследил сыновей северного ветра Борея в Греции и убил их на острове Тенос, когда юноши возвращались с погребальных игр в честь Пелия. На телах поверженных он установил огромные камни, сбалансированные таким образом, что они качались всякий раз, когда задувал Борей.

Остроглазый Линкей и хвастун Ид поссорились с бывшими товарищами по плаванию, Кастором и Полидевком, то ли из-за двух прекрасных девушек, на которых все четверо хотели жениться, то ли, что более вероятно, из-за добычи, захваченной в совместном набеге. Какова бы ни была причина, ссора завершилась смертью. Близнецы Диоскуры преследовали Ида и Линкея, и последний, отличавшийся отменной зоркостью, издалека увидел близнецов, затаившихся в дупле дерева. В кровавой схватке Ид пронзил копьем Кастора, а Полидевк поверг Линкея, но и сам пал бы от руки Ида, не вмешайся Зевс и не порази Ида своим перуном. Полидевк не мог вынести жизни без брата и умолил Зевса, их отца, вновь соединить близнецов: верховный бог превратил Кастора и Полидевка в звезды и вознес на небосвод в созвездие Близнецов.

Самого Ясона также ожидала печальная участь. Он перебрался в Коринф и забрал с собой «Арго». Галеру вытащили на берег — даже самым великим кораблям суждено рано или поздно погибнуть — и оставили гнить. Однажды, печальный и одинокий, Ясон пришел на берег и сел в тени «Арго», и носовой брус, прогнивший от возраста, рухнул на него и убил.