Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 7 из 73

— Один! Давай! Убей его!

— Сдавайся, Канут! Ты обречён! Ты обречён!

— Ничего не обречён! Нажми, Канут!

Худшую ситуацию для исследователя с синхронизатором эмоций трудно представить.

Симпатии толпы были явно на стороне Одина, хотя возгласами поддерживали попеременно обоих. Стейбус поверхностно просканировал пси-фон зрителей — всё-таки наличие имплантата давало ему некоторое преимущество, ведь у людей из прошлого никаких экранов нет. Ни у кого из присутствующих не было сомнений, что победит Один. Канута здесь не уважают и не любят, хотя многие побаиваются. И никто не считает, что у него есть хоть один шанс на победу.

«Если я — Канут, мне крупно не повезло, — подумал Стейбус. — Умереть мне ребята не дадут, но после Восстановления я буду совсем не тот».

Рёв в толпе нарастал. Стейбус и его противник двигались по кругу. Их мечи кромсали воздух с такой скоростью, что казалось — пространство между бойцами вот-вот развалится на части.

Не в силах сосредоточиться и попытаться уйти по цепочке в сознание другого человека или активировать канал возврата в своё время, Покс впервые пожалел, что, согласно основному закону ретроскопии, воздействие на сознание агента принципиально невозможно. Это гарантировало исследователя от неправильных шагов и, как следствие, изменения прошлого, но сейчас могло стоить Стейбусу жизни. То есть, той, к которой он привык. При Восстановлении некоторые фрагменты личности неизбежно теряются, а насколько важным окажется утерянное — бог весть…

Ах, как бы он сейчас помог Кануту! Покс уже не сомневался, что он именно Канут — слишком уж уверенно действовал другой викинг, слишком большой перевес над ним имел и всё время наступал. Лучший боец в дружине… Канут явно нуждался в помощи, а Стейбус в свободное время увлекался классическим фехтованием — не то же самое, что бой на мечах, но сейчас именно резкая смена стиля могла помочь одному из поединщиков победить. Один раз — только один раз достать вонючего здоровяка напротив длинным, на одну треть заточенным мечом! Стейбус и сам не замечал, как всё больше и больше отождествлял себя со своим агентом, теряя только что обретённую пси-независимость.

— Нидинг! — заорал бородатый, не прерывая серии рубящих ударов. — Низкий трус! Хватит бегать от меня! Остановись и сражайся!

Стейбус почувствовал, как мозг затопляет неудержимый поток слепой ярости. То ли это была реакция викинга на оскорбление, то ли его личный ответ на угрозу психической смерти в чужом теле. Он не просто остановился — начал стремительно наступать, окончательно позабыв, кто он такой и где находится. Всё ещё не имея никакого понятия, за что его агент хотел убить потного бородача, Стейбус вдруг почувствовал с ним полную солидарность. Постоянно отступая и экономя силы во время первого этапа поединка, его агент чувствовал теперь не усталость, а невероятный душевный и физический подъём. Викинг по-прежнему предпочитал не наносить удары, а парировать чужие, а то и вовсе уходить от них, ловко уклоняясь в стороны; но теперь он перестал отступать и кружил вокруг бородача, без конца тревожа его многочисленными ложными выпадами.

— О-дин, О-дин!.. — сканировала толпа вокруг. — Ка-нут!

— Чтоб тебя взял Локи! — заорал бородатый, когда чужой меч слегка задел его живот, проведя по обнажённому торсу кровавую черту. Он широко размахнулся и шагнул вперёд, намереваясь одним мощным ударом покончить с открывшимся противником, но Стейбус в очередной раз уклонился в сторону и неожиданно ударил концом меча в красное от натуги лицо врага.

И — раз! И — ещё раз!

Викинг зашатался. Всклокоченная борода дёрнулась вверх.

И ещё раз!!!

Меч Стейбуса вонзился в толстую шею, завершая простой прямой выпад, и бородатый захлебнулся собственной кровью.

И ещё!..

Меч со свистом описал широкий полукруг, начисто снеся бородачу верхнюю часть головы. Безжизненное тело секунду стояло на месте, потом рухнуло к ногам Стейбуса кучей мёртвого мяса.

— О-о-о-о!.. — орали зрители. — О-о-о-дин!

Победитель обвёл торжествующим взглядом бесновавшуюся толпу. Знакомые лица… Его друзья, его соратники. Оскаленные, бородатые — кое у кого на голове шлемы, остальные простоволосы. Коренастые крепкие тела, закованные в панцири и кольчуги, но большинство в шерстяных или кожаных рубахах. Однако вооружены все. Сколько походов — и всегда вместе. Сколько удачных набегов на низкие земли…

Кольцо зрителей разомкнулось, и викинг двинулся по короткому людскому коридору навстречу человеку, восседавшему на груде кожаных тюков, словно на троне. Он наблюдал за боем поверх голов своих воинов, и теперь одобрительно похлопывал ладонью по колену.

— О-дин! О-дин!.. — Возгласы дружинников становились всё более ритмичны; воины ударяли в щиты, без конца сканируя имя победителя. — О-дин! О-дин! О-дин!

Стейбус, приходя в себя, подумал, что он ошибся. Он находился вовсе не в сознании Канута. Канут убит — как и следовало ожидать. А победил, конечно, Один — лучший поединщик в дружине ярла Харальда. Измотал противника, заставил поверить в свою слабость, что привело того к потере осторожности. И победил.

Один остановился перед грудой тюков с добычей, без всякого смущения взглянув в глаза вождю.

— Она моя, великий ярл? — спросил он, кивнув в сторону. Только тут Стейбус заметил стоявшую рядом с тюками красивую черноволосую девушку с понуро опущенной головой. — Так она моя?

Харальд смотрел на Одина не без гордости. Да, этот боец один стоил целого отряда. Что и говорить — если бы при дележе добычи и пленников дело не дошло до ссоры, он отдал бы эту рабыню Одину и так. Ярл никогда не забывал проявлять разумную щедрость по отношению к достойным. Но если уж представился случай навсегда избавиться от склонного к бунту смутьяна Канута — разве можно было упустить такую возможность?

— Не уступишь её потом мне, а, Один? — весело крикнул стоявший неподалёку рослый рыжеволосый парень, кивнув на девушку. — Послезавтра — или когда там насытишься? Какая красотка!

— Молчи, дуралей, — ответил ему крепкий коренастый воин средних лет, стоявший рядом. — Ты слишком молод, и ничего не понимаешь. После того, как Один с нею всласть поразвлечётся, она уже не будет никуда годиться.

Дружина разразилась хохотом — очевидно, все здесь хорошо знали и сексуальные предпочтения Одина, и его манеру обращения с пленницами. Стейбус, уже пришедший в себя и успевший прощупать внутренний мир своего агента, мог бы подтвердить правоту коренастого викинга. Пора уходить из сознания этого извращенца. Иногда неплохо заняться сексом прямо на «рабочем месте» — в этом и состоит одно из преимуществ профессии ретроскописта — но только не в такой форме. По мнению Стейбуса, его агент был настоящим маньяком с садистскими наклонностями. Лучше повнимательней присмотреться к Харальду…

— Так она моя, великий ярл? — повторил свой вопрос Один.

— Ну конечно, она твоя, — милостиво повёл рукой вождь. — Боги свидетели — поединок был честен.

— И мы свидетельствуем! — заревели голоса в толпе. — Честен, честен!..

Стейбус, не отвлекаясь на происходящее, готовил алгоритм перехода, пользуясь общностью эмоций, которые в этот момент испытывали все присутствующие. Выбирай любого… Но его интересовал только ярл. Он скользнул бесплотной невидимой птицей в сознание Харальда за миг до того, как Один отвернулся от вождя и пошёл прочь. Он даже не взглянул в сторону девушки, которую только что выиграл в качестве приза, но Стейбус, уходя из внутреннего мира викинга, ещё успел почувствовать охватившее того бешеное возбуждение. Теперь он смотрел (уже глазами Харальда), как Один, подойдя к большой кадке, услужливо поднесённой одетым в лохмотья траллсом[13], положил рядом с ней окровавленный меч и стал умываться. Конечно, он не тронет девушку теперь же — гордость не позволит. Сначала — разнузданный пир и безудержное пьянство с соратниками, а уж потом, хорошенько разогревшись, можно приступить к любовным утехам. В Древней Скандинавии доктор Покс уже бывал, и достаточно хорошо знал обычаи.

13

Траллс — раб.