Бессонница

– Выбрать что-то особенное для смертных крайне сложно, – улыбнулась она. – И особенно для смертных, которые знают толк в любви. Кровь вас не интересует, но вы – художник, знаете толк в красоте. Посмотрите: это настоящее сокровище.

– Этой вакханке скоро исполнится триста лет, мой друг, – сказала мне госпожа Эвелина, взяв под локоть. – И да не обманет вас ее ангельская внешность – она не только красива, но и очень умна, в интеллектуальной беседе даст фору любому мужчине. Ею многие интересуются, но она мало кого выбирает. А счастливчику она просто улыбается – так, как улыбнулась сейчас вам. – Госпожа Эвелина наклонилась к моему уху. – Если вы до сих пор предпочитаете смертных женщин, это может означать только одно: вы до сих пор не знакомы с этой красавицей.

– Вы очень добры к нам, госпожа Эвелина, но, полагаю, нам не следует злоупотреблять вашим гостеприимством. Давайте поговорим о делах, а потом, так уж и быть, подумаем и примем решение: оставаться у вас сегодня или же заглянуть к вам в другой раз.

– Но Винсент… – начала Дана обиженно.

– Винсент! – повторила госпожа Эвелина торжественно. – Как же мне нравится ваше имя. Победитель ! Уверена, вы в полной мере оправдываете его, да? – Посмотрев на то, как Дана пожимает плечами, она кивнула на лестницу, ведущую на второй этаж. – Прошу вас. Мой кабинет – первая комната слева, там есть табличка. Я приду через пару минут.

– Хватит, Эдуард, – окликнул меня Винсент. – Этот орешек тебе не по зубам.

– Вот же чертовки, – покачала головой Дана, когда мы вошли в кабинет – большую светлую комнату с кремовым ковром, кожаной мебелью цвета слоновой кости и не очень вписывавшимся в общую картину современным письменным столом. – Они умудряются подловить даже меня!

– И даже меня , – закивал Винсент, занимая одно из кресел.

– Кто это – они? – полюбопытствовал я, изучая кабинет.

– Феи , – ответил Винсент. – Они очень тонко чувствуют почти всех темных существ. Да и не только темных. И, как ты заметил, отлично этим пользуются. Каких-то сто-двести лет назад их жизнь была проще – они могли найти себе богатого покровителя, к примеру, вампира или эльфа, и жить с ним, не зная бед. Но теперь им приходится работать. Они отлично сходятся с людьми, умеют выйти из любой конфликтной ситуации, и поэтому большинство из них трудятся в сфере обслуживания. Ну, а те, кто хочет зарабатывать больше, становятся хозяйками элитных борделей – таких, как этот. В отличие от вакханок, они обладают твердыми моральными принципами и менее эмоциональны – их невозможно вывести из себя. Кроме того, они отлично считают деньги – у них звериное чутье на все, что касается прибыли. О законах мира людей им думать не нужно, они находятся под нашей защитой, так что теперь феи процветают.

– Верно, все верно, – похвалила появившаяся в дверях кабинета госпожа Эвелина. – А еще в детстве вам рассказывали сказки о том, что с феями лучше не дружить, потому что они могут увести вас с собой.

– Мне говорили, что феи раньше пили кровь, и что они крадут детей карателей для того, чтобы потом их выпить на пиру в честь полнолуния.

– Мы уже давно не пьем кровь.

– Перестали всего-то тысячу лет назад, как раз тогда, когда начали конфликтовать из-за этого с вампирами.

– Какая глупость, дорогая! Мы не пьем кровь уже больше трех тысяч лет!

– Если учесть, что тысячу лет мы с Винсентом лично подписывали этот указ и заверяли его своими печатями, то кто-то из нас не просто обманывает, а нагло лжет . Уверена, что вы и теперь попиваете кровь. Посмотрите, какой у вас цвет лица! Люди вашей профессии живут, в основном, ночью. А для того, чтобы хорошо выглядеть, ночной сон незаменим. Если вы не можете себе такого позволить, то остается не совсем законный допинг. – Она подняла глаза на госпожу Эвелину, которую ее слова, похоже, вывели из состояния равновесия. – Ну, не все так плохо. Пить кровь – это не такая уж дурная привычка. Иногда нужно просто отпуститьвожжи и отдаться зову предков . Вы ведь не думаете, что мы больше не убиваем своих жертв?

– Когда-нибудь Великая Тьма рассудит нас, – сказала она. – Так что же привело вас ко мне, друзья?

– Вероятно, вы знаете или знали мать этого молодого человека. – Винсент кивнул на меня. – Ее звали Франсин, и она…

– Франсин? – вежливо перебила госпожа Эвелина. – Разумеется, я знала Франсин, она работала у меня больше пяти лет. Бедная девочка… даже не знаю, что с ней случилось. Она просто взяла и уехала… ничего никому не сказала. Обычно эльфы не склонны к необдуманным поступкам.

– Какие эльфы?!

– Темные эльфы. – Госпожа Эвелина мечтательно подняла глаза к потолку. – Самые чудесные создания, коих мне только доводилось встречать…

– Подождите, подождите, – вмешался Винсент. – С каких это пор Незнакомцы начали охотиться на темных существ?

– Чего не знаю – того не знаю, мой друг. Это уже по вашей части. Я предпочитаю держаться подальше от Незнакомцев – чего желаю всем остальным. – Она посмотрела на меня. – Ты так похож на нее, мальчик. У тебя ее глаза. Это так забавно – дети от смешанных браков всегда получают глаза темного существа. Интересно, какие глаза будут у твоих детей?

– Если у него когда-нибудь вообще будут дети. – Дана отложила газету и поднялась. – Пойдем-ка, Винсент. Нам нужно поговорить. – Она кивнула мне. – Тебе тоже будет интересно послушать.