Страница 58 из 68
Да, политический язык давно не знал такой образности. Что же произошло на самом деле?
Все началось с отставки министра иностранных дел Джеффри Хоува в июле 1989 года. Бывший министр финансов в первом правительстве Тэтчер, Хоув был одним из наиболее длительных и влиятельных сторонников «железной леди». В июле 1989 года Тэтчер лишила его поста главы Форин-офиса, назначив своим заместителем. Он занял место ушедшего в отставку в 1988 году по состоянию здоровья Уильяма Уайтлоу.
– Что-то случилось с Джеффри, – комментировала Маргарет свое решение. – Его огромная трудоспособность осталась прежней, но что-то произошло с его целеустремленностью и способностью к анализу. Я не думаю, что отныне он был способен выполнять функции руководителя.[601]
Несмотря на всю свою кажущуюся важность, должность заместителя премьер-министра является по большей части буферной: влияние зама сильно зависит от его отношений со своим боссом. Учитывая, что между Тэтчер и Хоувом последнее время все чаще проскальзывали неприязнь и недоверие, перестановка главы Форин-офиса больше напоминала ссылку, чем повышение.
– Именно это и ранит Джеффри больше всего, – замечает Ян Гоув. – Подобное перемещение очень некрасиво. Мне кажется, назначение его на пост заместителя Маргарет – очень плохое предзнаменование для их дальнейшей совместной деятельности. Смотря в будущее, я не могу не предчувствовать беду.[602]
Гоув оказался прав, хотя, как таковое, смещение Хоува не выглядело чем-то необычным. Он давно расходился с Мэгги по вопросу вступления Великобритании в Европейское экономическое сообщество.
– Хочу обратить ваше внимание на особую важность того принципиального момента, что Британия должна занять ведущее место в локомотиве по имени Европа, а не плестись в обозе, – утверждал Хоув.
Тэтчер была непримирима:
– Величайшая глупость – садиться в поезд, совершенно не зная его направления. Люди, согласившиеся на подобный рейс, заслуживают того, чтобы двигаться рывками.[603]
Политические разногласия были не единственным, что разделяло Тэтчер и ее министра. Маргарет считала Джеффри слишком медлительным и нерешительным, совершенно не соответствующим ее стилю управления. Не зря некоторые депутаты прозвали его Могадон – в честь популярного успокоительного средства.
В конце 1980-х годов отношение Тэтчер к Хоуву стало ухудшаться, постепенно эволюционировав от обычного неприятия к презрению. Экс-министр высшего образования Джордж Уолден следующим образом описывает одно из заседаний на Даунинг-стрит:
– Я даже не знаю, что меня поразило больше – как Мэгги третировала Хоува или как он покорно сносил ее нападки. Разговоры шли о Европе и каких-то экономических вопросах. Малейшее отклонение от жесткой тэтчеровской линии – и бедняга Джеффри попадал под удар. На него обрушивались не просто резкие аргументы или колкие замечание. Это были личные оскорбления![604]
Джеффри стал не единственным, кто испытал на себе гнев «железной леди». В июле 1989 года Мэгги вновь принялась тасовать министров, словно колоду карт. Из двадцати двух членов кабинета перестановки и увольнения коснулись тринадцати! На следующий день после отставки Хоува «The Times» опубликовала фотографию кабинета министров Маргарет Тэтчер образца 1979 года.
– Великолепная фотография, – заметит депутат от Честера Гэилс Врандрет, просматривая знаменитую газету. – Спустя одиннадцать лет не осталось никого, она съела их всех.[605]
Место Хоува в министерстве иностранных дел занял 46-летний Джон Мейджор. До своего назначения в Форин-офис он два года проработал помощником министра финансов и запомнился сослуживцам как способный и исполнительный человек. И хотя по своему опыту в большой политике Мейджор уступал некоторым членам консервативной партии, для Маргарет он был идеальной кандидатурой. Отныне у Тэтчер появилось еще больше свободы действий во внешнеполитической сфере.
Через три месяца, в октябре 1989 года, кабинет вновь содрогнулся от кадрового «землетрясения». В отставку подал министр финансов Найджел Лоусон, занимавший этот пост больше шести лет. Отныне в кабинете министров не осталось ни одного политикатяжеловеса, способного оказать хоть какую-то оппозицию дочери Альфреда Робертса.
– Не собираетесь ли вы изменить свой стиль руководства в связи с уходом мистера Лоусона? – интересовались журналисты.
– Конечно же нет! – немного хвастливо, немного заносчиво отвечала «железная леди». – Я ведь не могу изменить Маргарет Тэтчер.[606]
Уже никто не удивился, когда на пост министра финансов – один из самых важных в политической иерархии Соединенного Королевства – был назначен все тот же Джон Мейджор, успевший всего три месяца и два дня побыть на своем первом министерском посту в Форин-офисе.
Отныне Тэтчер стала не просто «первой среди равных», она превратилась в «первую над равными». Единственное, что ускользнуло от ее внимания, – это предупреждающий афоризм, брошенный более ста лет назад ее предшественником Бенджамином Дизраэли: «Темнее всего в предрассветный час».
– Воздух пропитан запахом развала, – делился своими впечатлениями Питер Дженкинс.[607]
За зенитом всегда следует закат. В случае с Маргарет он произойдет стремительно и безжалостно.
– Знаете, есть такие схемы в парижском метро: нажимаешь на кнопку, и загорающиеся лампочки показывают переключение с пути А на путь Б, – комментирует ситуацию один из «пострадавших» от Маргарет Тэтчер, Джон Биффин. – Так вот, в ноябре 1990 года произошло то же самое. Кто-то нажал кнопку, и загорелся новый путь.[608]
Кто же был этот решительный человек, взявший на себя смелость направить британскую историю по другому направлению?
Им стал не кто иной, как Могадон – Джеффри Хоув. Именно его заявление об отставке оказалось той последней каплей, которая переполнила чашу партийного терпения. Тэтчер пришлось объявить о выборах нового главы тори.
Нет, Маргарет не складывала с себя полномочия. Она вообще не сомневалась в предстоящей победе, считая, что гораздо эффективнее будет разбить оппонентов в открытой битве, нежели отсрочить неизбежное в подковерной борьбе и интригах.
Согласно уставу, переизбрание главы партии происходило каждый год. В связи с отсутствием достойной оппозиции внутри партии на протяжении одиннадцати лет переизбрание больше напоминало формальность, нежели реальную схватку. Ноябрь 1990 года стал исключением.
Во вторник, 6 ноября 1990 года Маргарет встретилась с председателем «Комитета 1922» Кранли Онслоу, чтобы оговорить дату первого тура голосования. До второго – она верила – дело не дойдет. Мэгги предложила назначить день выборов на 20 ноября. Она видела себя Наполеоном, считая, что политических оппонентов легче будет разбить стремительной атакой, не дожидаясь, пока они соберутся с мыслями и сплотят свои ряды.
– Это было бесстыдным джерримэндерингом[609], разработанным Тэтчер и мистером Онслоу с одной-единственной целью – как можно больше обезопасить ее положение, – воскликнул политический журналист Алан Уоткинс, услышав о результате совещания.[610]
Однако действительно ли Маргарет укрепила собственные позиции, назначив дату на 20 ноября? Скорее всего, нет. Сам Онслоу был «глубоко ошеломлен»[611] выбором премьер-министра: 20 ноября она должна была присутствовать в Париже на Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе. Сама Мэгги не видела в этом ничего опасного, скорее даже наоборот. «Пусть консерваторы поймут, что имеют дело не просто с лидером партии, а с государственным деятелем международного масштаба», – рассуждала Тэтчер. Она забыла, как трудно выигрывать битвы, не присутствуя лично на месте событий.
601
Thatcher M. «The Downing Street Years». P. 756.
602
Номер «The Times» от 20 июля 1990 года.
603
Campbell J. Margaret Thatcher: The Iron Lady. P. 710–711.
604
Walden G. Lucky George. P. 301–302.
605
Campbell J. Op. cit. P. 716.
606
Огден К. Маргарет Тэтчер: Женщина у власти. С. 483.
607
Номер «The Independent» от 27 октября 1989 года.
608
Watkins A. A Conservative Coup: The Fall of Margaret Thatcher. P. 213.
609
Джерримэндеринг, или так называемая избирательная география. Используется для обозначения процесса перекройки избирательных округов или дат с целью получения максимальной выгоды для какого-то конкретного кандидата или партии. – Примеч. авт.
610
Ibid. P. 149.
611
Campbell J. Op. cit. P. 716.