Страница 22 из 49
От этой мысли стало больно на сердце. Щемящая нежность и страх одиночества.
Москвички, отъезд… «Ау, сердце! Только не разбейся…»
Кир наконец заметил подсматривающую. Вернее девушку сдал тот самый кот, многозначительным громким мявом.
- Соня! – он отставил сковородку с аппетитным омлетом и обнял девушку – Я что-то проголодался… зверски.
- Хм… С чего бы. – она ответила на поцелуй – Не мешки же разгружал всю ночь!
- Может и не мешки, но одну рыжую пакость пришлось регулярно таскать по дому.
Оба опустили взгляды на ничего не понимающий комочек шерсти у ног. Рыжий во всю разыгрывал роль лучшего друга человека, терся о ступни и тихо мурчал.
- Как думаешь, может его в том доме не просто так замуровали?.. – Кир поднял на руки мелкого зверя – За особый цинизм по отношению к хозяевам!
- Не знаю, но мне сегодня пару раз приходила мысль вернуть мерзавца обратно… - Василиса почесала довольного питомца за ушком, а потом развернула к себе спиной Кира – Эх! Будешь теперь друзьям показывать, и говорить что вот какая я у тебя страстная!
- Не-а, про тебя я никому не скажу. «Моя пре- е- е- е -лесть!» - передразнил он известного персонажа.
- Ты уже мылся?
- В душ я специально не ходил. Вместе сходим. – он притянул ее к себе и дал ощутить возбуждение – Вряд ли рыжая бестия и туда изволит за нами проследовать. Мокро ведь.
- Ага, уже мокро… - краснея, усмехнулась девушка.
Кир довольно улыбнулся и пододвинул к ней полную тарелку еды.
- Кушай, силы тебе пригодятся! - тут же заметил с видом знатока.
Василиса еще больше покраснела и взялась за вилку.
Этим омлетом можно было накормить половину кафедры. Чего в нем только не было: и ветчина, и петрушка, и сладкий перец, и кукуруза. Даже кусочки тягучей мацареллы. «Омлет от очень голодного мужчины! Страшно подумать какой нажористый должен быть кофе…» - задумалась девушка.
Когда все под чистую было съедено, не без помощи мужчины, в обоих тарелках, настал черед кофе.
Густой, черный и очень терпкий.
- Можно немножко сахара – стыдливо спросила Василиса – Очень горький, я не привыкла…
- А если вместо сахара я тебя сладко поцелую? – хитро прищурив левый глаз, предложил мужчина.
- Тогда целовать придется после каждого глотка!
- Согласен!
Он тут же забрал из ее руки кружку и принялся «подслащать кофе».
В душ они добрались только через полчаса.
Рыжий не на шутку перепугался, когда услышал за закрытыми дверями шум воды. Этого пристрастия хозяина он понять не мог, потому быстро развернулся в сторону кухни. Уж лучше заедать тревогу странным омлетом.
И когда в этом доме начнут подавать живых мышек?..
Время в душе пролетело незаметно. Горячие шлепки тел в брызгах воды, громкие стоны и глухой крик освобождения. Все не так как ночью. Уже не играя, без позерства и робости. Жадно облизывая друг друга, покусывая и рыча, они поскальзывались, ударялись о стекло кабинки, сжимали друг друга до боли, и снова растворялись в оргазме.
Впервые в жизни Кир оставил на женщине синяки и засосы, а Василиса, впервые, поняла, как это расцарапать от страсти спину любовника.
Когда через час под домом стояло такси, и за девушкой закрылась дверь, Кир устало рухнул на диван.
Отпускать не хотелось…
И ведь насытился.
Болят все мышцы, и сердце до сих пор колотится, как после спринта.
А все равно… отпускать не хотелось…
Пусть на пол дня. Пусть вечером увидятся снова. Пусть это всего лишь несколько часов, но отпускать нет, не хотелось…
- И как это понимать? – задумчиво спросил он у Рыжего.
Котенок потряс ушами и вздохнул. Совсем как взрослый.
Глава 9. Часть 2. Катастрофа или Вини-Пух и все-все-все
Василиса осторожно переступила порог квартиры . Все, как прежде: те же вешалки, сломанная полка для шляп, бледно-розовые обои (их Вика со слезами умоляла купить) и веселенький половичок с надписью «Welcome». Впервые за долгое время этот половичок ее не радовал.
Вики не было. Лишь коротенькая записка под магнитом на холодильнике. Василиса не стала подходить, почитает потом. Сейчас надо собирать себя. Поскорее обесценить прожитую ночь, замазать серыми красками, что бы не ослепнуть от ярких эмоций.
Остался день-два…
Тяжело. Но не согласись она вчера, было б не просто тяжело – невыносимо! Думать о нем, мечтать и ничего не иметь. А сейчас есть. Синяки, засосы пройдут, память останется. О чутких прикосновениях, жадных поцелуях, влажных простынях и мучительно-нежном объятии на прощанье.
Только бы эта ночь не лишила ее покоя своей яркостью. Серого чуть-чуть…
Да… Прошло меньше суток, а жизнь сделала лихой поворот. Надо собираться на кафедру. В воскресенье никого не будет и в тишине рабочей атмосферы, ворохе отчетов и журналов, все как-нибудь наладится. Она еще раз за утро приняла душ, не глядя в зеркало, удобно оделась и вышла.
Родной университет встретил полной тишиной. Ни скрипа дверей, ни спешащих студентов, ни занудной бабушки-вахтерши. Только на кафедре экономики кто-то шелестел бумагами и стучал по клавиатуре. Василисе не пришлось долго гадать кто может в выходной день пропадать на работе.