Страница 7 из 8
* * *
Благодарные пациенты написали для содружественного неврологического отделения гимн. Припев: «Мы ребята удалые, у нас головы больные».
* * *
Угрюмый, похожий на гориллу Я. И. работает проктологом. Отзывы противоречивые.
Некогда одно хирургическое светило заметило: «Проктологии можно научить даже обезьяну».
* * *
Лифтёрам вменили в обязанность вести подсчёт пассажиров и поездок. На стенку повесили большую доску – вскоре на ней живого места не было. Потом плюнули и перестали.
* * *
З. И., заведующая приёмным отделением, потребовала у невропатолога С. вернуть матрац, на котором тот спал во время дежурств.
С. пожаловался доктору О. Тот криво улыбнулся:
– За фраеров нас держат!
* * *
8 марта. Все сидят за столом.
Тост уролога К.:
– Пидарасы пьют сидя!..
* * *
Из воспоминаний доктора С.
Работала в больнице докторша – пожилая, очень внимательная и строгая. Работала физиотерапевтом.
Электрические процедуры она назначала чрезвычайно осмотрительно. Если у больного что-нибудь там с сердцем – ни-ни.
В частности, не назначала магнитотерапию.
Доктор С. неосторожно обратил её внимание на тот факт, что «магнит» – процедура не электрическая. Ему показали прибор и с достоинством ответили:
– Вы ещё молодой доктор. Вот это – что?
– Это шнур.
– А это?
– Вилка.
– Значит, процедура электрическая.
* * *
Начитавшись фармацевтического справочника, заведующая отделением узнала много нового. В частности – о существовании противоопухолевых антибиотиков.
С хитрым и довольным видом она быстро вошла в ординаторскую.
– Значит, так, – сказала она. – Чем вы будете лечить опухоли?
– Ничем. У нас нет больных с опухолями. У кого были, тем вырезали.
– Значит, так. Всех больных с опухолями смотрим вместе!
– Да ведь нет же опухолей!
– Ну и что?
* * *
Пообщаешься с доктором М. – и берут сомнения, подозрения…
Крал ли диетолог её молоточек на самом деле?
* * *
Конфликт.
Участвуют:
– заведующая отделением;
– старшая сестра.
Заведующая отделением:
– Падлы! Ведёте себя как животные!
Старшая сестра:
– Вы сами животное!
* * *
Заведующую отделением насильно переселили в маленький кабинет.
Вокруг паласа разгорелись споры – где он будет лежать?
Заведующая, покидая ординаторскую, процедила:
– Пошли вы все к ебене матери!
* * *
Хирург М. С. – женщина исключительно полная. Это вполне добродушное существо, чью манеру общаться можно определить как «бытовой субманиакальный оптимизм» (терминология автора).
С окончанием зимы М. С. переходит на летнюю форму одежды. И даже в апреле, даже в октябре можно видеть её в лёгоньком ситцевом платье.
На ногах – носочки, туфли.
Носочки малы.
М. С. их надрезает спереди.
* * *
Заведующая не пришла на работу.
Позвонила по телефону.
Автор снял трубку:
– Алло, я вас слушаю! (У автора, говорят, приятный баритон).
С сомнением:
– Марина?..
* * *
Депутат Законодательного собрания выделил на нужды отделения миллиард рублей. Вот, приехал со всей свитой разбираться, куда миллиард делся. Ну нет миллиарда!
Заодно привёз подарки; самый главный среди них – транспортное средство: комфортабельное кресло на четырёх колёсах с мотором. Совершенно незаменимая вещь в коридоре, где половина передвигается на костылях, а другая половина – в инвалидных колясках. Скорость развивает запредельную.
– Летом по шоссе гонять хорошо! – мечтательно сказал депутат.
…Первым подарок опробовал, конечно, персонал. Много кто посидел и поездил.
К счастью, вещь быстро сломалась и её куда-то убрали.
P. S. (позднейшая вставка) Починили. О горе, горе!
* * *
Даже трёх месяцев работы в условиях отделения достаточно для заметных, необратимых изменений в сознании. Доктор И. Г. работала именно три месяца. И вот подходит она как-то раз к стенду, где намертво закреплены образцы спортивной обуви. Постояла, подумала о чём-то, а потом задрала ногу до уровня плеч, сунула в ботинок и стала зашнуровывать. В таком-то виде и застала её старшая сестра – последовала немая сцена.
«В самом деле – чего это я?» – ужаснулась И. Г. и вскоре перевелась работать в отделение содружественное.
* * *
В содружественном отделении И. Г. ожидали новые сюрпризы. Там лечились больные, некогда получившие (большей частью за дело) удары по голове и после оперированные. От этого у них на черепах оставлялись вмятины – по причине изъятия косточки. Так называемый «костный дефект». Один пациент, испытывавший к И. Г. добрые чувства, любил преподнести ей сюрприз. Ходил он в панаме. Являлся в ординаторскую, хитро улыбался, снимал головной убор, а под ним – апельсин, вложенный в костный дефект.
* * *
Лет десять тому назад, когда компьютеры казались чем-то сказочным, инопланетным, в больнице компьютер уже был. Делали его где-то в Сибири. Потом привезли и решили приспособить под нужды лечебной гимнастики. Дело тут было вот в чём: у многих больных с давними параличами рук и ног развиваются контрактуры: суставы как бы «ржавеют» и накрепко застревают то в согнутом, то в разогнутом положении. Здесь-то и применили компьютер: он следил за прокрустовым ложем, на которое укладывали или усаживали больного и с помощью механических лап-зажимов эти контрактуры разрабатывали. А компьютер следил, не слишком ли круто ломают.
И вот в недобрый час компьютер испортился.
* * *
Любительница ос – хирург Т., в бытность свою проктологом рылась в чьей-то геморройной заднице (анестезия была местная, больной слышал всё) и мрачно бурчала: «…Последние колготки порвала… хоть бы какая сволочь колготки подарила…» Чуть погодя: «…Так хочется кофе! Бразильского, настоящего…»
Конечно, едва пациент смог передвигаться, она получила всё, о чём мечтала.
* * *
Другие проктологи (с актёрской жилкой, которой нет у докторши Т.) предпочитают утончённую драматургию. Картина такая: стол. На столе – человек. В заднице – труба. Человек уничтожен, человек умирает от страха. Первый проктолог, заглядывая в трубу (там – плёвый геморрой): «Ох! (в ужасе, соседу) Ты возьмёшься?» Второй проктолог смотрит, в солидарном ужасе басит: «Нет, не возьмусь…»
Пальцы человека, лежащего с трубой в заднице на столе, делают движения, словно уже пересчитывают деньги.
Так что конец – счастливый.
Говорят, что вся эта сцена становится особенно трогательной в мастерском исполнении заведующего одним из многочисленных нервных отделений. Он настолько вживается в роль, что даже, склоняя и вытягивая с озабоченным видом лысеющую голову, порывается изобразить продвижение самого ректороманоскопа (трубы из задницы).
* * *
Заведующая хочет всё знать.
Спросила:
– Вот если водка стоит долго… много-много лет… во что она тогда превращается – в воду или спирт?
* * *