Страница 91 из 149
Генерал-майор Н.Н. Ермолинский вспоминал день погребения своего воспитанника: «По прибытии в имение печальное шествие направилось к месту последнего упокоения почившего. Это место для могилы он сам себе избрал при жизни в поэтическом уголке, на высоком, обрывистом кургане, где растут тополя и заросшая мхом старая лиственница. С кургана, господствующего над всей округой, открывается великолепный вид на причудливые изгибы реки Рузы, на поля, уходящие в безбрежную даль, и на далеко синеющий лес». Осташёвские крестьяне на руках несли гроб по липовой аллее парка. Кто-то из местных жителей взял в руки шашку Олега, лежавшую на крышке гроба, и поцеловал эфес.
Первым горсть земли в могилу бросил отец покойного. Над могилой быстро вырос холм, покрытый венками, цветами и увенчанный деревянным крестом.
5 июля 1915 года над местом захоронения Олега началось возведение небольшого изящного храма в древнерусском стиле, по проекту архитекторов М.М. Перетятковича и С.М. Дешевова. Постройка была закончена в ноябре 1916-го, но освящения храм так и не получил.
25 декабря 1914 года первой роте Полоцкого кадетского корпуса было присвоено почетное наименование «рота Его Высочества Князя Олега Константиновича», «дабы сохранить на вечные времена среди кадет названного корпуса память об Августейшем Полочанине, положившем жизнь Свою на поле брани за Царя и Отечество». Весной 1915 года Виленскому реальному училищу, в стенах которого закончилась жизнь князя Олега, было присвоено его имя. В актовом зале установили портрет Олега, а в палате, где он скончался, разместили мраморную доску с надписью «Здесь 29 сентября 1914 г. скончался от ран, полученных в бою с германцами, Его Высочество Князь Олег Константинович. Вечная память безвременно погибшему герою, отдавшему жизнь за Родину». К сожалению, все эти знаки памяти просуществовали недолго — 5 сентября 1915 года Вильна была захвачена противником, в 1918-м стала литовским городом, в 1920-м — польским…
Гибель любимого сына сильно потрясла великого князя Константина Константиновича. «Временами нападает на меня тоска, — признавался он в дневнике. — И я легко плачу. Ужас и трепет берут, когда подумаешь, что с четырьмя сыновьями, которым нужно вернуться в действующую армию, может случиться то же, что с Олегом. Вспоминается миф о Ниобе, которая должна была лишиться всех своих детей. Ужели и нам суждено это? И я стану твердить: Да будет воля Твоя». С начала 1915 года великий князь начал страдать сильными приступами стенокардии и 2 июня того же года скончался, не дожив двух месяцев до своего 57-летия.
А печальной дневниковой записи Константина Константиновича, увы, суждено было стать пророческой — из восьми его детей умереть не своей смертью было суждено четверым. В июле 1918 года от рук большевиков под Алапаевском погибли князья Иоанн, Игорь и Константин Константинович-младший — их живыми сбросили в глубокую шахту. В ноябре 1981 года Русская православная церковь за границей причислила их к лику святых. Более благополучно сложились судьбы великой княгини Елисаветы Маврикиевны, князей Гавриила и Георгия и княжон Татьяны и Веры, которые смогли эмигрировать. Последней из братьев и сестер князя Олега скончалась Вера Константиновна — она умерла в США 11 января 2001 года, на 95-м году жизни. Долгая жизнь оказалась суждена и несостоявшейся невесте Олега, княжне Надежде Петровне — ее земной путь закончился во Франции в 1988-м…
В 1920-е годы подверглась осквернению и тихая могила героя Первой мировой войны князя Олега. Мародеры украли из гроба шашку, сняли с груди покойного орден Святого Георгия, срезали пуговицы с кителя… После этого надругательства местные жители сами решили перезахоронить останки князя на местном сельском кладбище. Гроб на руках перенесли на другой берег реки Рузы и предали земле возле храма Святого Александра Невского. В 1939-м храм был взорван, кладбище снесено, а на его месте начали строиться частные дома. Через два года сильно пострадала от немецко-фашистских оккупантов сама усадьба Осташёво. Сейчас она пребывает в полуразрушенном состоянии. А не отмеченная никаким знаком могила Олега находится, по утверждениям местных старожилов, под двумя яблонями, подойти к которым нет возможности — растут они на частном садовом участке…
Тем не менее память об Олеге Константиновиче сохраняется в его бывшей усадьбе — там регулярно проходят Романовские чтения, на здании церкви, которая была возведена над первой могилой Олега, установлена мемориальная доска. Помнят знаменитого соученика и в Полоцком кадетском училище, которое стало правопреемником кадетского корпуса.
…«Блажен, кто избран был судьбою, // Свершить великий подвиг свой…» — говорилось в одном из стихотворений, посвященных гибели Олега. Сегодня можно спорить о том, был ли подвиг Олега действительно «великим» и по заслугам ли он получил почетнейшую боевую награду русской армии — орден Святого Георгия 4-й степени. Но с одним нельзя не согласиться — мужество совсем не военного по духу царственного юноши, которого никто не заставлял идти в армию, его желание не словом, а делом встать на защиту любимого Отечества достойно уважения и восхищения.
В 1915 году в Петрограде увидела свет небольшая книга «Князь Олег» — сборник воспоминаний о павшем герое. Там было сказано: «Во множестве сочувственных телеграмм, полученных родителями после гибели Олега, почти в каждой юноша был назван “светлым”.
И отозвались люди самых разнообразных общественных положений. И летели эти телеграммы решительно со всех концов России и далее всей Европы. Значит, каждому прежде всего хотелось поставить именно это слово, а между тем напечатаны эти телеграммы не были, и многие совсем не знали убитого лично… Его смерть вызвала целый ряд стихотворений, статей воспоминаний самых разнообразных авторов в самых разнообразных органах печати, вышедших почти одновременно. И за очень немногими исключениями везде мы видим все тот же эпитет — “светлый”».
Сегодня мы не можем не признать, что именно это слово — светлый — очень подходит к личности и всей короткой, но в высшей степени достойной жизни князя Олега Константиновича Романова.
ОТЕЦ АНТОНИЙ (СМИРНОВ):
Подвиг с крестом в руках
С давних пор вооруженные силы России опирались на поддержку Православной церкви. Именно она подавала отечественному воинству примеры великого самоотвержения, мужества, любви к Отечеству, вдохновляла на тяжелый ратный труд. По меткому утверждению видного публициста М.О. Меньшикова, «…штыки, пушки, броненосцы, солдаты — это лишь призрак, за которым должна таиться духовная сила, строй представлений и чувств, что крепче стали. Если для флота необходима известная глубина воды, то еще необходимее известная глубина духа, позволяющая служить, работать и как на праздник идти на смерть». Все великие русские полководцы были глубоко верующими людьми, твердо уповавшими на помощь Господа в самых сложных ситуациях. Это же качество они воспитывали в своих подчиненных. Слова Суворова «Солдату надлежит быть храбру, тверду, решиму, справедливу, благочестиву Молись Богу, от Него победа» — не потеряли своей актуальности по сей день.
Во время Первой мировой войны не раз случалось, что в чрезвычайных обстоятельствах воин мирской падал духом. И тогда вперед с крестом в руках выходил воин духовный — и придавал сил утомленным бойцам. К таким воинам принадлежал и герой этого очерка…
Его жизнь не была богата внешними событиями. И это понятно — человек, связавший судьбу с монашеством, не стремится непременно оставить след в истории своей страны, запечатлеть свое имя для потомства на страницах книг или газет. Сохранилась одна-единственная фотография отца Антония, сделанная уже в немолодом возрасте, а сведения о его судьбе нужно собирать буквально по крупицам, основываясь на скупых данных плохо сохранившихся монастырских архивов.
Родился Василий Смирнов в 1843 году в Самарской губернии в семье священника, рано избрал для себя путь служения Господу и поступил в Самарское духовное училище. Это учебное заведение, в котором дети священников обучались бесплатно, готовило подростков к поступлению в духовную семинарию. По воспоминаниям знавших его во время учебы, Василий «был весьма скромен и отзывчив на нужды близких».