Страница 4 из 17
Созидатель новой цивилизации будущего – творец, человек исследующий, человек путешествующий. Путешественник – как человек ценящий и любящий пространство, открывающий и обустраивающий новые земли. А не первопроходец-варвар, безжалостно разрушающий мир в целом или по частям. Этот момент, кстати, очень тонко показан в американском фильме Джеймса Кэмерона «Аватар»: прилетим на другую планету, там все разбабахаем и захватим ресурсы. Нет – мы должны быть готовы вылететь с планеты-колыбели, по Циолковскому, только тогда, когда мы будем достаточно ответственны, чтобы лететь к другим мирам, и когда сможем ценить нашу собственную планету Земля. А для этого нужно идти в ногу со временем. Измерить скорость движения человечества и свою собственную, чтобы не захлебнуться от бега и не отстать навсегда.
Мир изменился кардинально
Мир стал другим, изменился и усложнился кардинально. Он изменился настолько, что прежним набором параметров его не измерить, как бы мы ни хотели. Характерен рубеж XX–XXI веков как символ перехода на новое тысячелетие. В двадцатом веке случилось много того, на что в двадцать первом веке мы просто обязаны отреагировать. Мы прошли самые глобальные войны, а человек так и не смог ответить на ряд важнейших вопросов – от атомной энергетики до природных катастроф. Мы слабо представляем себе свое общественное устройство. Вот какое-то постиндустриальное общество, вот информационное общество. А вот сетевое – сетевое не потому, что там все организовано, как в «Матрице», а потому, что мы действительно вошли в пространство, где начинаем сцепляться самым парадоксальным образом. В старой схеме есть вертикаль – власть, управление, а есть горизонталь – межличностное общение, когда мы просто едем в гости к кому-то, из региона в регион или идем в соседнюю квартиру. Сегодня же произошло перемешивание, и общество теперь больше напоминает улей. А как нам вести себя в улье? Мы же не пчелы. Кто наша матка и за кем надо лететь? По какому сценарию мы должны жить? Особенно если принимать во внимание, что человек фактически непредсказуем. Атомы двигаются по определенным законам, пчелы и муравьи – сообразуясь с инстинктами, а человек в этом смысле оказывается в затруднительном положении. Многие инстинкты у него порой отключены, а разум не всегда действует адекватно, нередко дает ложные советы и импульсы. И само человеческое общежитие парадоксально. Мы можем броситься сломя голову в революцию и все разрушить. Вместо того чтобы попытаться построить реальную систему долгосрочного, устойчивого и поступательного развития. В сегодняшнем варианте реализации это так называемое устойчивое развитие – один из мифов, которые проповедуют ребята из «отделов по убаюкиванию сознания» мирового правительства. Все это условно, об устойчивом развитии могут говорить только те, кто сидит на островах и в своих центрах, и им пока хорошо. Гораздо более близка к реальной действительности теория американского ученого Джина Шарпа об управляемом хаосе, которую на практике постоянно применяют «сильные мира сего», не боясь возмездия за свои поступки.
Мир стал супервзаимозависимым. В этом смысле глобальное и локальное соединились в одном флаконе, как в сообщающихся сосудах. Вспомните школьный курс физики и опыт с сообщающимися сосудами: в один вливается жидкость, а уровень ее поднимается в обоих до одинаковой отметки. Вот пример: человек, сидящий в своем маленьком домике, вроде решающий локальные свои проблемки – он все равно, вольно или невольно, знает он об этом или нет, хочет он этого или нет – втянут в глобальное пространство. И оно на него незримо давит всей своей мощью. И не только тем, что ему, к примеру, придется получить банковскую карточку или залезть в Интернет и посмотреть там нужные рецепты. Завтра может оказаться так, что его поле перережет какая-то дорога, или же выпадут осадки, которые придут за тысячи километров и разом уничтожат все его посевы, тем самым сделают тщетными все его многолетние труды. Наивные рассуждения, типа, что «если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции». Лучше у моря. Хотя можно и у реки, в тайге или тундре, где вроде бы ничего особенно и не меняется. Тишина и покой. Бурлит столица, меняются империи, императоры. А вот «в деревне, в глуши, в Саратове», например, правила остаются неизменными… В том то и дело, что таких беззаботных и безмятежных мест, куда не доберется влияние глобализации, остается все меньше и меньше. К тому же и простое прозябание «в глуши» радостей жизни-то не прибавит. Разве что какое-то время понаслаждаться жизнью отшельника или Робинзона Крузо на необитаемом острове.
Мир стал развиваться еще более парадоксальным образом. Мы стараемся уловить прежние «мелодии» и ритмы мирового развития, подстроить их под современный камертон. А на деле оказывается, что нужен другой набор инструментов. Глобальный Мир, живущий на разных скоростях, как определил его американский экономист Майкл Спенс, лауреат Нобелевской премии по экономике. И тут оказывается, что гордыня западного общества не вписывается в то, что развивающий мир по ускоряющемуся развитию начинает опережать продвинутый западный мир и развитые страны. В том числе и за счет того, что просто начинает поглощать их. Без войн и конфликтов.
Словно возврат моды на одежду наших предков, возвращается потребность измерить мир за счет геополитических реалий: кто с кем соседствует, есть ли возможность в совместном освоении нового пространства и т. д. А многие уже так уверовались, что смогут спрятаться в мегаполисе. Закрыться трендом на урбанизацию, словно пуховым одеялом. И вылезать из-под него только тогда, когда нужно сгонять за продуктами в соседний супермаркет. Не получилось. «Волна прогресса», изменение климата и т. д. достала и здесь. И оказывается, что пора если не возвращаться, то обращаться «к корням», к природе, к поиску самого себя, новых смыслов существования и стимулов для полноценной жизни. Подъем Азии – это возвращение к суверенным национальным государствам. А уж многие фактически «простились» с государством как главным «решальщиком» в мировых спорах. Тут вам и «мировое» правительство, и транснациональные корпорации наперебой предлагают свои «услуги». И пока мы дружно «хоронили» государства, маятник качнулся в обратную сторону. Значит, прежние конструкции и идеологические модели оказались для мира, мягко скажем, не совсем оптимальными.
Мир сопротивляется монопольному формату развития. И не важно, о чем идет речь: о долларе, программе Майкрософт или Голливуде (его фильмах и улыбке) в качестве единственно и незаменимого атрибута для всех. Тут как раз национальные государства могут противостоять мировым правительствам, транснациональным корпорациям, авторитарным проявлениям конкретных политиков. Встать на защиту профессиональных союзов, общественных организаций, артелей, кооперативов и отдельного человека. Эту миссию может выполнить высокообразованное и сплоченное национальное государство. Но если опираться на такую логику событий, то нужно всячески развивать национальную экономику с приоритетом домашних, семейных хозяйств, а не олигархических структур. Если мы искренне верим в тренд на укрепление и спасительную роль национального государства, то его политика должна быть сконцентрирована на процессах внутреннего обустройства. А раз так, то необходима и новая идеология – идеология просвещенного национализма. И само национальное государство должно стать другим. В нынешнем состоянии ни о каком объединительном процессе в мировом масштабе речи вести не стоит. Мы к этому оказались не готовы. Не достигли еще нужного уровня развития и ответственности.
На новом витке спирали (если доберемся и не скурвимся) попробуем построить то общество, о котором знаем и передаем о нем информацию из поколения в поколение со времен Платона. В качестве цели для достижения поставить Общество знаний. И решительно двигаться к нему. Добраться до той вершины, когда фактически философы и мыслители, наимудрейшие и наидостойнейшие, получат право управлять человеческим сообществом. Этих людей еще предстоит родить конкретной матери и вырастить всем обществом. Найти для себя вожаков, понявших истину и принявших на себя тяжелую миссию открыть глаза и рассказать правду всем остальным. Тогда в России, да и в других странах, не будут до хрипоты спорить о том, какая форма правления для государства более предпочтительна. И вспоминая, например, про монархию, будут проецировать в своем сознании не конкретного царя-батюшку, а соотносить это понимание с тем, что писали Иван Ильин и Иван Солоневич. О народной монархии. Не династически-наследственная парадигма. В современном звучании это формула национального государства, в которой правит лидер, которому реально доверяют граждане.