Андре Ситроен

Вот такой диагноз поставил себе поэт В.В.Маяковский, вернувшись из Парижа, где он познакомился с Татьяной Яковлевой. Познакомился и влюбился. Как положено поэтам, без памяти.

Собственно говоря, В.Маяковского с Т.Яковлевой познакомили. Сделала это сестра Лили Брик, Эльза Триоле. Эльзу обеспокоила молниеносная поездка Маяковского в Ниццу и его встреча там с некоей американкой Элли Джонс. С Элли Джонс у Маяковского, когда он был в Америке, произошел жаркий роман, в результате которого родилась девочка. Поскольку В.Маяковский иностранных языков не знал и, следовательно, с англоязычной американкой познакомиться не мог, мы не удивимся, что Элли Джонс отлично владела русским языком. Он была по рождению немка родом из-под Саратова. До приезда в Америку звали ее Елизавета Зибер.

Так вот, изгнать из памяти поэта образ американской пассии должна была Татьяна Яковлева. Может быть, звучит это и цинично, но высокую, длинноногую Яковлеву подобрали «под рост» В.Маяковского. Не знаю, были ли тогда в Париже в моде «ноги от ушей», но сердце В.Маяковского Татьяна Яковлева, по-видимому, взяла и этим тоже.

Впрочем, на призывы поэта приехать в Москву и участвовать вместе с ним в строительстве социализма, Татьяна Яковлева отзываться не спешила. К немалому душевному облегчению Лили Брик. Да, вероятно, и к собственному счастью тоже. Потому что трудно сказать, в каком Тайшете завершился бы ее жизненный путь в этом случае.

Самый первый автомобильный король

Пришла пора нам познакомиться с человеком, которого первого при жизни нарекли «автомобильным королем». Причем, в стране, изначально весьма отрицательно относившейся к королям.

Генри Форд (Henry Ford) (1863–1947) сделал свою фамилию именем автомобиля, а автомобиль — символом своей страны. Он первым понял то, что сформулировал потом, в ходе знаменитого автопробега по бездорожью и разгильдяйству Остап Бендер. Автомобиль — не роскошь, а средство передвижения.

«Я намерен построить автомобиль для широкого употребления. Он будет достаточно велик, чтобы в нем поместилась целая семья, но и достаточно мал, чтобы один человек мог управлять им. Он будет сделан из наилучшего материала, построен первоклассными рабочими силами и сконструирован по самым простым методам, какие только возможны в современной технике. Несмотря на это, цена будет такая низкая, что всякий человек, получающий приличное содержание, сможет приобрести себе автомобиль, чтобы наслаждаться со своей семьей отдыхом на вольном, чистом воздухе»

Именно завод Форда в 1908 году начал выпускать первый в истории автомобиль действительно массового производства, модель «Т». За четыре года было выпущено почти 160 тысяч небольших, прочных, надежных и очень дешевых автомобилей обязательно черного цвета. С этим цветом связана ставшая анекдотом фраза Г.Форда: «Цвет автомобиля может быть любым, при условии, что он черный». Не надо думать, что создатель автопромышленности был мрачным мизантропом. Просто черная краска, которой красили его автомобили, сохла быстрее, а значит, сборочный конвейер можно было пустить с большей скоростью.

Модель «Т» была простой, мощной и выносливой. Г.Форд послал ее «в народ», и народу эта машина понравилась. Довольно скоро по созвучию «Ti» — «Ti

Дешевизна достигалась за счет того, что Генри Форд впервые стал использовать промышленный конвейер. Не он придумал конвейерную систему, но на его заводе была внедрена первая коммерчески успешная линия.

Первый успех в сборке состоял в том, что мы стали доставлять работу к рабочим, а не наоборот. Ныне мы следуем двум серьезным общим принципам при всех работах — заставлять рабочего, по возможности, не делать никогда больше одного шага и никогда не допускать, чтобы ему приходилось при работе наклоняться вперед или в стороны… Конечным результатом следования этим основным правилам является сокращение требований, предъявляемых к мыслительной способности рабочего, и сокращение его движений до минимального предела. По возможности, ему приходится выполнять одно и то же дело, одним и тем же движением.

160 тысяч автомобилей за четыре года — небывалая по европейским меркам производительность. Благодаря повсеместному распространению автомобилей, в Америке за несколько лет ни в городе, ни в деревне не осталось лошадей, телег и карет.

Конвейер Форда вызывал столько же критики, сколько восторгов вызывала его идея автомобиля для всех. В фильме Чарли Чаплина «Новые времена» есть знаменитый эпизод, в котором герой, стоя у конвейера, заворачивает одним и тем же движением проезжающие мимо него гайки. Под конец он сходит от этого с ума. А в антиутопии английского писателя Олдоса Хаксли описывается «прекрасный новый мир», где все устроено разумно и логично, главной целью жизни считается удобство, господом же Богом провозглашен — ни много, ни мало — Генри Форд.

А занятно бывает читать, … что писали во времена Господа нашего Форда о научном прогрессе. Тогда, видимо, воображали, что науке можно позволить развиваться бесконечно и невзирая ни на что. Знание считалось верховным благом, истина — высшей ценностью; все остальное — второстепенным, подчиненным. Правда, и в те времена взгляды начинали уже меняться. Сам Господь наш Форд сделал многое, чтобы перенести упор с истины и красоты на счастье и удобство. Такого сдвига требовали интересы массового производства. Всеобщее счастье способно безостановочно двигать машины; истина же и красота — не способны. Так что, разумеется, когда властью завладевали массы, верховной ценностью становилось всегда счастье, а не истина с красотой.

Это — почти что фельетонная насмешка современника над профессиональным кретинизмом удачливого предпринимателя. Форд добился серьезного успеха в деле пересаживания (или «подсаживания»?) своей страны на колеса. Этот успех подтверждался многомиллионной суммой доходов. В какой-то момент Генри Форд потерял чувство меры. Чувство же юмора ему, похоже, вообще свойственно не было. Г.Форд всерьез решил, что нашел способ достичь всеобщего счастья. Как положено в таких случаях, способ этот оказался удивительно прост. Низкие цены, которые приведут ко всеобщему изобилию. И конвейер, обеспечивающий массовое производство, приводящее к постепенному снижению цен, то есть, к постепенному наступлению всеобщего благоденствия. Удивляясь тому, как это люди не видят такого очевидного пути к счастью, Форд решил немного попроповедовать и открыть человечеству глаза.

До своего признания он был достаточно скромным человеком, который делает различие между вещами, которые он понимает и которые не понимает. Но потом у него начался необузданный любовный роман с самим собой, он совершенно потерял ориентацию и перестал слушать других.

Занявшись просвещением человечества, Г.Форд пропустил важный момент в развитии автомобильного производства Америки. Рынок, во многом благодаря и его, Форда, стараниям насытился до такой степени, что дальнейшее снижение цен перестало влиять на уровень продаж. К 1927 г. цена модели «Т» опустилась до 290 долларов. В гараже практически у каждого фермера стояла «жестянка Лиззи». Народ, удовлетворив, так сказать, свои потребности в хлебе насущном, стал заглядываться на пирожные.