Страница 9 из 14
Девушка выходила замуж, как правило, по своей воле. Горцы были очень разборчивы при вступлении в брак. В девушках ценились красота, умение в рукоделии и ловкость в ведении домашнего хозяйства. В молодых людях – храбрость.
В первой половине XIX в. шапсуги похищали невест (умыкали). Это делалось с согласия девушки и ее родителей. Но при этом все делали вид, что ничего не знают. Поднимали шум и снаряжали погоню. Если мужчина насильственно похищал жену, он все равно платил выкуп. Сумма при этом увеличивалась вдвое. Половина выкупа оставалась в семье мужа, как собственность жены. Как правило, большая его часть возвращалась в дом жениха в виде свадебных подарков и при рождении детей.
Чтобы окончательно выкупить невесту и «дать» ей дорогу в дом родителей жениха, нужно было предложить ценный подарок или большую сумму. Это делал близкий родственник.
После своего увоза девушка месяц жила в семье друзей жениха или его аталыка. Там же играли первую, малую свадьбу. Мулла совершал обряд бракосочетания сразу после увоза. Молодой муж навещал жену ночью, соблюдая обычай избегания.
Затем девушку в сопровождении свадебного кортежа торжественно, с соблюдением обычаев и обрядов, везли в дом родителей мужа. Жених и невеста на свадьбе не присутствовали. Невесту только выводили к гостям, снимали покрывало, и совершался обряд приобщения молодой жены к роду мужа. Для этого ее с определенными церемониями три раза обводили вокруг очага.
Убыхи
Судьба этого народа сложилась трагично. После окончания Кавказской войны все убыхи уехали в Турцию. Там они полностью ассимилировались. Убыхский язык был потерян. И на сегодняшний день ни одного убыха в мире нет.
Это был малочисленный, но необыкновенно воинственный народ. 50 тыс. человек в течение 35 лет были стержнем сопротивления горских племен русским войскам. Они отличались дерзостью, предприимчивостью и славились среди горцев Западного Кавказа своей энергичностью и храбростью.
У убыхов действовали пережитки общинно-родового устройства. Это было анархическое общество. Каждый человек мог носить и применять оружие. Представители одной фамилии отвечали за поведение каждого ее члена. Они обязаны были ему помогать и мстить за его смерть или нанесенную ему обиду.
Аулы горцев чаще всего назывались по имени местных рек, урочищ, близлежащих гор и священных рощ. Иногда – по фамилиям живших в них знатных родов. В аулах не было улиц. Все постройки были разбросаны беспорядочно.
Все аулы, находящиеся в одной долине, составляли общину. Жители выбирали обычно самого старого человека, который разрешал их споры. Во время войны он становился предводителем. Часто его влияние было сильнее, чем у представителей знати. Оно зависело от его набожности, храбрости и от количества выдвинувших его аулов. Особенно поднимало авторитет паломничество (хадж) в Мекку и Медину.
Важные вопросы убыхи решали на народном собрании. На него выбирали депутатов со всех поселений Убыхии. Собрание обычно проводилось в священных рощах – в местах совершения культа.
Для координации действий разрозненных горских племен против русской армии в последние годы Кавказской войны образовался черкесский или убыхский парламент. Здания для него построили в 1861 г. на Мамайке.
Уровень развития рабства у убыхов был значительно ниже, чем у других горских племен. Они мало задействовали их в домашнем хозяйстве. Весь живой товар шел на продажу. Для его пополнения горцы нападали на дальние и соседние племена, на русские укрепления и кубанские станицы. Захват рабов был доходным промыслом.
Со своими рабами убыхи обращались демократично. Они были вооружены, часто питались с хозяевами за одним столом, их можно было продавать только с их согласия, и они могли перейти к другому хозяину.
Свободные общинники (вагыш) были свободны от любых повинностей по отношению к знати. Хотя были приняты натуральные приношения, «дарения», «взаимопомощь» и прочие виды завуалированных поборов.
Знатные господа у убыхов назывались кушатхъа. У кушатхъа было знатное происхождение и богатство. Они возглавляли поморские общины и получали пошлины с купцов.
Убыхи были уверены в недоступности своих земель для врагов, поэтому не сомневались в своей безнаказанности за набеги на соседей. Они всегда были готовы к войне и захвату пленных. Совершеннолетие мальчика-убыха определялось способностью носить и пользоваться оружием.
У убыхов была высокая военная организация. Перед выступлением в военный поход они выбирали предводителя. Как правило, этот человек отличался храбростью, мужеством, опытом военных действий, распорядительностью, хорошим здоровьем и выносливостью, легко переносил голод и трудности похода. Его власть была безграничной, но только во время военных действий.
Каждый воин брал с собой необходимую одежду и еду. Горцы все вещи несли на себе. От этого освобождался только предводитель, потому что он должен быстро передвигаться из одного конца отряда в другой.
Каждый аул составлял в отряде отдельную часть. В них назначались кашевары и дровосеки. Они готовили пищу и носили котлы. Дровосеки заготавливали дрова, расчищали площадку для лагеря, разбирали снежные завалы или другие препятствия.
Все ели из одного котла. Каждый воин ежедневно сдавал кашевару определенную часть своей провизии, которую он нес сам. Обычно готовили пшено и суп с мясом и пшеном.
Нападали убыхи, как правило, в ночное время или утром. Они врывались в село, выбивали дверь, вязали сонных людей, в случае сопротивления – убивали и забирали ценные вещи. На все это им вполне хватало часа.
Уйдя от преследования, отряд останавливался на отдых. Горцы молились и начинали делить добычу и пленных. Предводитель всегда выбирал для себя одного пленного или пленницу и по одной вещи из всех предметов.
Остальная добыча (кроме людей) делилась поровну между всеми участниками похода, кроме кашеваров и дровосеков. Доля каждого убитого удваивалась и шла его родственникам. Часть добычи откладывалась на поминки и выкуп пленных. Выручка за проданных пленных также делилась поровну. Затем убыхи расходились по своим аулам.
Во время Кавказской войны убыхи совершали набеги на русские береговые укрепления и станицы Кубанской кордонной линии. Набеги малых отрядов горцев были многочисленнее и опаснее своей внезапностью. О нападениях больших групп черкесов русское командование узнавало заранее от лазутчиков.
Черкесы верили в единого бога. Они считали, что он – в трех лицах. Тга-Шхуо (Великий Бог), Марием-Тга Пши (Мария – бог – князь) и Шергуна (смысл и значение слова утрачены).
Горцы молились и верили в покровителей. Их было великое множество – на все случаи жизни. Зейгут – покровитель наездников, Емиш – покровитель овец, Хапегуаша – дева вод морских, Псегуашаха – дева вод речных, Хатегуаша – дева, покровительница садов, Кодес – бог в виде рыбы, удерживающий море в пределах берегов, Мезитх – бог лесов и покровитель охотников, Шибле – бог грома.
В честь богов приносились жертвы. После удачного похода лучшая часть добычи перепадала Зейгуту. Ее вешали на деревья в священной роще. В честь Хапегуаши плясали на берегу моря, в честь Псегуашахи – плескались водой и обливали друг друга.
Горцы верили в силу бога грома Шибле. Поэтому убитого молнией человека они считали святым и хоронили на том месте, где она его настигла. Они думали, что быть убитым молнией – это почетно, и что это ангел приносит убитому знак своего благословения. Животных, убитых электрическим разрядом, также погребали на месте их смерти.
Хоронили убитых молнией по особому обряду. Над телом животного праздновали три дня. Над телом убитого человека – семь. Родственники поздравляли друг друга с честью, дарованной им богом.
Разбитые или расколотые молнией деревья особо почитали. Считалось, что они могут лечить людей. К такому дереву ехали с приношениями, которые, впрочем, тут же и съедали. Кусок дерева зашивали в материю и вешали больному на шею. Клочок ткани привязывали к ветке дерева.
Осенью и в день уборки хлебов черкесы благодарили бога Тга за прошедшее лето и просили его за следующее.
Чтобы покровитель крупного рогатого скота Ахин сохранил стада, ему приносили жертву. По народному поверью, Ахин был очень силен, и к нему относились с особым почетом.
По преданию, на жителей Ахиновой рощи (находилась в верховьях реки Шахе) однажды напали враждебные племена и увели их в плен. Разбойники по дороге расположились на отдых. Довольные захваченной добычей, они предались увеселениям и, нарушив обычаи своей страны, заставили плясать своих пленниц. Одна из них была беременна. Захватчики остались глухи к ее просьбам оставить ее в покое и требовали, чтобы она тоже плясала.
«О, Ахин, – проговорила она со слезами. – Поневоле пляшу».
Божество пришло к ней на помощь. И победители один за другим начали проваливаться сквозь землю. Тогда один из рода Цебе обратился с мольбой к прогневанному божеству.
«О, Ахин, – закричал он в отчаянии. – Если возвратишь меня домой, то каждые три года я буду пригонять к твоей роще корову на жертву».
Он был спасен и выполнил свое обещание.
Как уверяют, перед праздником Ахин сам выбирал себе в жертву еще не телившуюся корову из стада, принадлежавшего роду Цебе. Корова давала понять о том, что ее удостоило чести божество, ревом и различными движениями. Члены семьи мыли животное молоком, молились и выпроваживали из дому. Хозяин ее сопровождал, взяв с собой тхе – вареное тесто вроде освященной булки.
Корову никто не гнал. Она сама шла к месту жертвоприношения в священную рощу по определенному пути. Поэтому ее еще называли самошествующей коровой. Ахинова корова останавливалась передохнуть у дверей рода Чаемух, и, отдохнув, снова продолжала путь, сопровождаемая крепостным человеком старшины Чаемух, с тхием и черной козой. В обществе Ордане (Вардане) ее принимал старшина рода Зефш и присоединялся к ней (тоже с тхием и козой). В общине Десчен к корове присоединялись старейшины разных кланов и следовали за ней до места жертвоприношения. Оно находится в верховьях реки Шахе. Это роща из вековых огромных деревьев, на которых висит покрытое ржавчиной оружие.
Шествие ахиновой коровы выглядело так. Огромная толпа празднично одетых людей с непокрытыми головами шла за коровой и гнала перед собой множество черных коз. Черкесы уверяют, что когда реки разливались и сопровождающие искали броды, корова переплывала на другой берег и сама доходила до места заклания.
Дойдя до рощи, она ложилась в тени дерева и ждала отставших. Всю ночь корова была на одном месте. Сопровождавшие ее тоже ночевали в лесу. Они не ели и не пили до утра. Утром корову закалывали, произнося определенные слова. Они просили Ахина даровать им победу, когда они пойдут на войну и если неприятель придет в их земли.
Зарезанную корову переносили несколько раз с места на место. Снимали кожу и разделывали на части уже в другом. Мясо варили в котлах на третьем. Каждый раз участники обряда, взявшись за руки, образовывали круг и с пляской и песнями сопровождали жертву.
Под священными деревьями всегда находился огромный ковш. Его наполняли вином. Через каждые три года, в день жертвоприношения, старейшины пили это вино, произнося определенные молитвы. Тут же постоянно находился вековой котел, в котором варилась жертва. После приготовления пищи мясо делили на части и, как особую святыню, разносили по домам. Им угощали всех (даже младенцев).
Кожа, голова и ноги коровы зарывались на месте жертвоприношения. Под священным деревом оставляли кусок мяса от ахиновой коровы для самого Ахина. Говорят, что однажды бедняк, не наевшись своей порцией мяса, взял ахинову, и с этих пор обиженное божество перестало приводить коров.
Посвящаемые богам животные были обычно белого цвета и мужского пола – быки, бараны, козы, нетелившиеся (чистые) коровы. Составной частью магических обрядов был черный цвет. Черные животные олицетворяли собой темные, вредоносные силы и одновременно благоприятно воздействовали на них. Когда человек приносил в жертву черных коз, он предохранял себя от несчастья и всяческих невзгод.